Я отшатнулся.

— Это просто сон. Плохой сон, — сказала она.

— Но папа купил их…

Я замолчал. Я понял.

Ведь было третье февраля. Все происходило за два дня до моего дня рождения. И за пять дней до того, как папа купил часы с кукушкой.

Мы путешествовали назад во времени. И папа еще не купил эти часы.

Мне стало дурно.

Мама спросила:

— Майкл, с тобой все в порядке?

Она выбралась из кровати и пощупала мой лоб.

— Лоб у тебя немного горячий, — сказала она гораздо мягче, потому что решила, что я заболел. — Идем, сейчас мы уложим тебя в кровать. Думаю, что ты простудился, поэтому тебе и снятся кошмары.

Папа снова невнятно пробормотал:

— Что? Заболел?

— Я сама этим займусь, Герман, — прошептала мама. — Спи.

Она довела меня до постели. Решила, что я заболел. Но я-то знал, что произошло.

Я заставил время двигаться назад. И часы исчезли. Как же я теперь все исправлю?

Когда на следующее утро я вошел на кухню, мама, папа и Тара уже позавтракали.

— Поторапливайся, Майкл, — сказал папа, — а то опоздаешь.

Но никакая школа меня сейчас не волновала.

— Папа, пожалуйста, сядь на минутку, — попросил я. — Всего на минутку. Это важно.

Папа нетерпеливо присел на край стула:

— Ну, что у тебя стряслось, Майкл?

Мам, ты слушаешь? — спросил я.

— Конечно, дорогой, — ответила мама. Она поставила молоко в холодильник и суетливо вытирала стойку.

— Это прозвучит странно, — начал я, — но я не шучу.

Я сделал паузу. Папа сидел в ожидании. Я видел по его напряженному лицу, что он предполагает, что я выдумаю что-нибудь совершенно несуразное.

И я не разочаровал его.

— Папа, время повернулось вспять. Каждый день я просыпаюсь и обнаруживаю, что это предшествующий день!

Папа потупил голову:

— Майкл, у тебя прекрасно развито воображение, но я действительно опаздываю. Давай обсудим это позже, когда я вернусь с работы. Или почему бы тебе не написать об этом? Ты же знаешь, я обожаю читать сказки.

— Но, пап…

Вмешалась мама:

— Кто-нибудь накормил кота?

— Я накормила его, — заявила Тара. — Хотя и предполагается, что это обязанность Майкла.

— Спасибо, Тара, — сказала мама. — Давайте все будем поступать правильно.

Я только и успел схватить оладышек, как мама вытолкнула нас за дверь.

«Они сейчас слишком заняты, чтобы понять, — уверял я себя по дороге в школу. — Вечером, за обедом, когда у меня будет больше времени, чтобы объяснить…»

У меня была масса времени в школе, чтобы все обдумать. Я этот день уже однажды прожил. Я уже выполнял всю работу, слушал все объяснения, ел отвратительный ленч.

Когда наш учитель по математике, мистер Паркер, повернулся спиной к классу, я знал, что произойдет. Я предсказывал с точностью до секунды. Кевин Флауэрс кинул ластик и попал прямо по его заднице в черных штанах.

«Сейчас мистер Паркер повернется…» — комментировал я про себя, наблюдая за мистером Паркером.

Он повернулся, «…и накричит на Кевина…»

Мистер Паркер крикнул:

— Кевин Флауэрс, к директору, немедленно!

«…теперь Кевин начнет надрывать горло…»

— С чего вы взяли, что это я? — вопил Кевин. — Вы не видели, что я это сделал!

Дальше действие развивалось так, как я вспоминал. Мистер Паркер слегка съежился (Кевин был все-таки довольно массивный), но вновь приказал Кевину отправляться к директору. Кевин отшвырнул ногой пустой стул, кинул учебники через весь класс.

Все это было так утомительно.

После школы я застал Тару в кабинете, мучающей Баббу. Она подняла его за задние лапы, заставляя ходить на передних.

— Тара, прекрати! — прокричал я и попытался отнять Баббу. Она разжала руки. Баба мяукнул и царапнул меня по руке.

— Ой! — Я выронил Баббу, и он сбежал.

Все было знакомо до боли.

— Майкл, что ты делаешь с котом? — потребовала объяснений мама.

— Ничего! Он оцарапал меня!

— Прекрати мучать кота, и он не будет тебя царапать, — отчитывала меня мама.

Раздался дверной звонок.

О, нет!

Мона, Сиси и Рози. «Королевич-лягушка». В исподнем.

Я не должен допустить повторения этого.

Но ноги уже несли меня наверх. Как робот, я шел к себе в комнату.

«Почему я это делаю?» — спрашивал я сам себя.

Сейчас я достану свой костюм лягушонка. Молния заест.

Тара откроет дверь, а я буду стоять в одних трусах.

Мона зайдется от смеха. Мне захочется провалиться сквозь землю.

Я знаю, что все это случится.

Так почему я делаю это?

Могу ли я себя остановить?

«Не ходи наверх, — уговаривал я себя. — Не ходи к себе в комнату».

Ты не обязан делать это.

Должен же быть способ предотвратить, проконтролировать развитие событий.

Я заставил себя повернуться и спустился по лестнице, усевшись на третьей ступеньке.

Тара открыла дверь, и вскоре девочки стояли передо мной в прихожей.

«Хорошо, — подумал я. — Я контролирую ситуацию. События уже начали развиваться по-другому».

— Майкл, где твой костюм? — спросила Мона. — Я хочу увидеть, как он выглядит.

— Э-э, не стоит, — уклончиво сказал я. — Он до того страшен, что я не стану пугать девочек…

— Не будь врединой, Майкл, — сказала Сиси. — Почему это нас должен испугать какой-то лягушачий костюм?

— Да и в любом случае мне надо отрепетировать с тобой в костюме, — добавила Мона. — Я не собираюсь ждать до спектакля. Я должна к нему привыкнуть. Попробовать играть с лягушкой: с тобой в костюме.

— Давай, Майкл, — вставила Тара. — Покажи им костюм. Я тоже хочу его увидеть.

Я метнул на нее недобрый взгляд. Я знал, что у нее на уме.

— Нет, — гнул я свое. — Я не могу.

— Но почему? — требовательно спросила Мона.

— Просто не могу.

— Какой застенчивый! — воскликнула Рози.