***

Проснулась я от злых перешёптываний.

— Давай, дери эту тварь! Чё стоишь?

Передо мной было два парня, не старше двадцати двух лет. На их члены были натянуты презервативы. У одного штучка почти опала, зато у второго стояла колом. Он рассеянно придерживал её у основания и переглядывался с остальными.

Ещё в комнате было три девахи, примерно того же возраста. Это одна из них предлагала отодрать меня.

Я же лежала голая на каком-то колючем пледе или диване и чувствовала влагу между ног. Похоже, один из них уже развлёкся как следует. Но второй всё не мог решиться.

— Давай, — толкнул его ко мне товарищ, — время уходит.

И на меня навалились. Твёрдый член сразу оказался внутри, будто я только этого и ждала. Не могу сказать, что было больно, но слёзы всё равно потекли по лицу. Унижение сковывало так, что я не могла ничего сказать и двинуться. Остальные стояли и спокойно смотрели на нас. Только парень, трахнувший меня ранее, вышел, чтобы избавиться от презерватива.

Когда насильник закончил, ко мне подошла одна из девушек, симпатичная, с ярким блеском на губах, сжала щёки одной рукой и просипела, обдавая сигаретным дыханием:

— Будешь ещё выделываться, сука?

И я проснулась. Слёзы продолжали течь по щекам, обжигая ту, что была расцарапана. А между ног было влажно и жарко. Я откинула одеяло и увидела, что трусов на мне больше нет, а на простыне небольшие капли крови. То есть я снова переселилась в тело какой-то брюнетки? Или эта была всё та же, просто подросла? Неважно. Меня реально изнасиловали ‒ это факт.

Я встала, хотя всё тело протестуя ныло. Доковыляла до душа, приняла его, сменила постельное бельё и снова легла. Думала, что не усну, боясь снова оказаться в чужом теле, в котором на этот раз меня убьют. Но глубокий сон пришёл быстро. Мне ничего не приснилось, только чёрный фон стоял перед глазами до самого звонка будильника.

Выходя на работу, снова наткнулась на Мэри и её хозяйку. Псина отпрыгнула от меня и зарычала, обнажив крохотные клычки, как накануне.

— Опять плохое настроение? — выдавив фальшивую улыбку, спросила я.

— Похоже. Ума не приложу, что нашло на мою девочку! — ответила соседка, внимательно меня разглядывая. Видимо, мое не выспавшее, опухшее от слез лицо выдавало произошедшее ночью. Юркнула в лифт и уехала.

Уже на работе я позвонила Светке и всё ей рассказала.

— И что? — не врубаясь, спросила подруга.

— Ты понимаешь, что я всё время оказываюсь в плохом прошлом? Меня там бьют, насилуют. Что мне делать? Это не моё прошлое!

— Я не знаю, как тебе помочь. Те волосы, которые мне дала экстрасенс, предназначены для меня. Вырвав один из них, ты оказалась в моем прошлом.

‒ Я уже поняла, что волосы не мои, — перебила я подругу, — но что мне делать? Как всё исправить? Я даже не вырывала их, а все равно попала в чье-то прошлое, понимаешь?

‒ Выброси их. Может поможет, — не уверенно сказала Светка.

Я попросила ее приехать вечером и помочь мне. Я была уверена, что выбросив волосы, я не изменю ситуацию. Поэтому лучше Светке остаться у меня, чтобы прервать очередной скачок в тяжелое прошлое другого человека.

Светка предложила мне попробовать тоже, что я делала с прядкой ее и Егоровых волос. Она расположилась на диване, а я напротив на принесённом с кухни стуле. Широко улыбаясь, чтобы поддержать мое настроение, Светка вытащила волос из чёрной пакли и закрыла глаза.

Сначала ничего не происходило. Тупая улыбка продолжала расплываться на лице подруги. Потом она застыла, а зрачки бешено забегали под закрытыми веками. Пальцы расслабленных рук подрагивали, лицо слегка побледнело. Я не вмешивалась и ждала.

Затем Светка расслабилась. Тело чуть сползло с дивана, зрачки успокоились, улыбка пропала, появилось глубокое размеренное дыхание, будто подруга крепко уснула.

Я уже успокоилась, когда из её левой ноздри показалась струйка крови. Тоненькая она едва доползла до верхней губы и застыла. Я напряглась и начала будить подругу, решив, что состояние транса пора заканчивать.

Осторожно я прикоснулась к Светке и слегка потрясла. Тело оказалось жутко тяжёлым. Я вцепилась в плечи как следует и начала трясти сильнее — никакой реакции.

Вдруг ноги Светки пришли в движение и слегка раздвинулись. И тут же поток крови, именно поток, хлынул между ними. Я закричала и начала сильно трясти подругу — никакой реакции. Расслабленное тяжёлое тело лишь наклонилось на меня, грозя упасть на пол. Я откинула подругу на спинку дивана, продолжая трясти и хлопая по лицу, но толку не было. Громкий щёлчок вернул меня в чувства, и я увидела, как лучевая кость подруги прорвала ей кожу и острыми краями уставилась на меня. Я вскочила и понеслась вызывать Скорую.

Вид подруги заставил онеметь даже опытных медиков. По вопросам и недвусмысленным взглядам, я поняла, что вину за случившееся полностью возложили на меня. А чему удивляться? У Светки продолжала хлестать кровь из того самого места, а белая кость бесстыдно торчала из рваной раны на руке. На лицо было избиение и причинение тяжких телесных. Полиция, которую вызвали врачи Скорой, так и записала. А теперь мы ждём, когда Светка очнётся и даст показания.

Вот только она не очнётся… Я в этом абсолютно уверена. Та сука, экстрасенс, всё это специально подстроила. Не надо было насмехаться над ней, а потом заявляться в истерике и бить инвентарь.

Пишу и плачу.

Что же ты не сходила к экстрасенке и не извинилась, спросите вы? Да ходила я, ходила! Только вот, знаете, что? Когда я приехала по адресу, офиса экстрасенса там уже не было, даже следов не осталось. На её месте оказалась кальянная, душная и тесная. Персонал посмотрел на меня, как на умалишённую, когда я начала расспрашивать про салон магии. В один голос они утверждали, что ничего подобного здесь никогда не было! Что их заведению уже несколько лет!

Я проверила в интернете ‒ действительно по адресу пробивалась только это кальянная! Никаких салонов магии не было даже близко!

Так что, хотела бы я сейчас сказать, что у моей подруги всё хорошо, но, к сожалению, это абсолютно не так. Она в коме, из которой, я уверена, уже никогда не выйдет…