делать… Отец уже всё решил и он никогда не позволит, чтобы я… связала свою судьбу с воином-волком… А твоя стая никогда не примет меня…

Скилур молчал. Всё, что она говорила, было очевидно, было предопределено и известно с самого начала… Почему же так больно сейчас? Почему в груди горит огонь тоски и отчаяния, мешая нормально дышать и застилая разум???…

– Я не хочу… так… Я хочу быть с тобой… Принадлежать только тебе!… – в тихом голосе Гелии слышалось отчаяние. – Мне не нужен никто другой… Пожалуйста! Прошу тебя…

Скилур не сразу понял, что она имеет ввиду. Лишь когда её губы несмело коснулись его губ, а нежные руки, ослабив шнуровку рубахи, проникли за ворот, оглаживая шею и плечи, кровь ударила в голову сармату, закружив в бешеном водовороте чувственной страсти.

– Я люблю тебя!… Я хочу быть только с тобой!… Я согласна стать твоей… Здесь и сейчас…

Её горячечный шёпот и всё более смелые ласки почти парализовали его волю. Она покрывала поцелуями его лицо, шею и плечи, а он старался не смотреть на полуобнажённую грудь в разорванном вырезе платья, из последних сил сдерживаясь, чтобы не прикоснуться к этой груди. Потому что знал: коснётся – пропадёт! Погубит и себя, и её!…

– Скилур!… Скилур… Я хочу, чтобы ты был моим первым мужчиной… Моя любовь не достанется никому, кроме тебя!…

***

… – Никита!… Никита!!!…

Шелест за пологом шатра и знакомый голос вывели русича из полудрёмы. Он вскочил на ноги и выскочил наружу в ночную прохладу, стараясь не разбудить Нила и Матрёну. Рядом с шатром стоял Скилур, держа на руках заботливо завёрнутую в шерстяное покрывало Гелию. Голова спящей девушки покоилась на его плече.

– Это она и есть? Твоя… , – начал русич.

– Да! – нетерпеливо кивнул сармат.

– Что-то случилось, коль она примчалась сюда?

– Случилось!!!…

Они замолчали, абсолютно не зная, что делать дальше.

– Эт-то что ещё такое??? – заспанный голос Матрёны заставил парней вздрогнуть и, как по команде, обернуться.

Женщина стояла у входа в шатёр, уперев руки в бока и подозрительно на них глядя.

– Тётка Матрёна… Да мы… , – начал было Никита, но тут же осёкся, встретившись глазами с её суровым взглядом.

– Мне помощь нужна, – тихо произнёс Скилур, исподлобья глядя на женщину.

– Давненько воины-волки ко мне за помощью не ходили! – недобро усмехнулась она.

Потом, ещё раз пристально взглянув в его растерянное лицо, развернулась и негромко крикнула куда-то в темноту шатра:

– Нил! Поднимайся!… Гости у нас!…

***

… – Клади, клади аккуратнее! … Что ж вы, охламоны, с девкой-то сделали??? – Матрёна хлопотала, укрывая спящую Гелию, устроенную на лежанке, ещё одним тёплым одеялом.

– Ничего мы ей не сделали! – пробурчал Никита.

– А девка-то непростая! – вступил в разговор Нил и вопросительно взглянул на Скилура.

– Ещё какая непростая! – потупился тот. – Она дочь Романа Дука!

– Ро… Романа Дука??? – не поверил своим ушам Нил, а Никита, поперхнувшись, вытаращил глаза. – Того самого???…

Сармат кивнул.

– Это с ней вы катавасию во дворце устроили? Заставили отца её восвояси убраться???… Ну, дела!…

– Пойдём-ка потолкуем, парень! – Нил, сделав знак Скилуру, направился к выходу из шатра, жестом остановив Матрёну, двинувшуюся было следом. – А тебе потом всё обскажу, как есть, потерпи…

***

… – Ну, дела… , – повторил Нил, выслушав рассказ волка, опустившего, разумеется, некоторые детали и, тем более, подробности нынешнего свидания на морском берегу. – Так, говоришь, замуж её папаша силком выдаёт?

Скилур молчал, напряжённо глядя куда-то в сторону.

– Да-а… Отчаянная девочка! – усмехнулся мужик. – Чтобы вот так, да против отцовской воли!… И не побоялась ведь в становище волчье приехать!… Ну, а ты что же??? Любишь ли?

– Больше жизни самой! – тихо произнёс сармат, поднимая на него глаза.

– Тронул её??? – Нил грозно свёл брови.

– Нет, конечно!!!

– То-то же! – одобрительно проворчал русич. – Что она К ТЕБЕ примчалась – о любви и доверии говорит! Их ещё оправдать нужно…

– Чего тут оправдывать! – не выдержав, подал голос Никита. – Честным пирком да за свадебку!!!…

– Балда ты сермяжная, Никитка! – осадил его радость Нил. – Кабы всё так просто!!!… Мало, что она – дочка врага заклятого, так ещё и вера, и боги у них разные…

– Так ведь разрешил вожак членам стаи с ромеями в союз вступать! – воскликнул Никита. – И не единожды!!!

– То сарматы простые были! – сверкнул глазами Скилур. – Не волки. А мне… не позволит он…

– Ладно! – помолчав, произнёс наконец Нил, хлопнув сармата по плечу. – Утро вечера мудренее. Что сюда пришёл – молодец! Мы девицу в шатре своём укроем покуда, а там поглядим. Майпранг сказывал, в поход ненадолго уйдёте. Вот вернётесь – и решим, что дальше делать… А покамест… спать иди! А то уснёшь завтра за вёслами ненароком…

***

…Открыв глаза, Гелия попыталась сообразить, где она, собственно говоря, находится – над ней чуть шевелился от лёгкого ветра тяжёлый полог шатра. Кутаясь в тёплое одеяло, она села, окинув взглядом незнакомую обстановку, но тут же со стоном повалилась обратно – голова буквально разламывалась на части, во рту пересохло, а перед глазами плыли неприятные круги, сменяясь обрывками вчерашних событий…

…Праздник, отчаянные попытки найти в толпе знакомое лицо… Цыган, его наглая ухмылка и мерзкие руки, рвущие её платье… Берег, Скилур, объятия, ласки и поцелуи, уносящие вдаль к звёздам… Значит, ЭТО всё-таки случилось!…

…Гелия испуганно прижала ладони внизу живота, силясь уловить новые ощущения. Почему она ничего не помнит???… Вино оказалось слишком крепким… Она слышала, что сарматы пьют его неразбавленным… Но даже не догадывалась, как быстро пьянящий терпкий напиток выворачивает наружу душу и тайные желания, срывая оковы и снимая все запреты!

– Пробудилась? – голос вывел её из раздумий, и Гелия увидела женщину в простом платье и платке поверх гладко убранных назад русых с проседью волос, вышедшую из-за полога, очевидно, разделявшего шатёр на две половины.

– Разве гоже молоденькой девушке так напиваться??? – проворчала женщина, но увидев её несчастное лицо, смягчилась. – Что, тяжко? На вот, испей – враз полегчает!

– Я не напивалась… Случайно вышло… , – виновато пробормотала Гелия, с благодарностью принимая ковш и припадая к нему губами.

В рот полилась солоноватая жидкость, крепко пахнущая чесноком и укропом, и в голове немного прояснилось.

– Где я? – вымолвила девушка, с облегчением откидываясь обратно на пахнущие сеном подушки.

– Известно где – в посёлке сарматском! – усмехнулась женщина, усаживаясь с ней рядом. – Ты, милая, разве не сюда вчера шла?

Глаза Гелии расширились, и она испуганно сжалась под одеялом.

– Да ты не шугайся! – женщина заботливо склонилась над ней и поправила подушку. – Укрыли мы тебя в шатре своём, никто, окромя нас, про тебя и не знает… Лежи, отдыхай покамест…

– Вы… кто? – подняла брови девушка.

Из-за полога выглянуло весёлое юношеское лицо, покрытое веснушками. Глаза на лице горели любопытством.

– Поди прочь, Никитка! Не звали тебя! – прикрикнула на парня женщина и вновь повернулась к Гелии,