— Женя, давайте так, — услышала я еще один голос и повернулась к лестнице, с которой он раздавался. Со второго этажа спускалась Лада. — Вы на сегодня и завтра — наша гостья! У меня все-таки день рожденья! Если все разъедутся — что же мне, бедной, делать?

— Ладно, девушки, пойду займусь подготовкой праздничного ужина, — деловито глянув на часы, заметил второй владелец особняка. — А то мы плюс ко всему рискуем остаться голодными!

Не зная, куда себя деть, я спустилась в парк и неожиданно наткнулась на сторожа. Он энергично копал землю около своего домика. Заметив меня, тут же отставил лопату и начал торопливо вытирать руки прямо о свой камуфляж. Зачем, непонятно. Выглядел он в этой ситуации крайне подозрительно. Неожиданно Санек поспешил мне навстречу и первым начал разговор:

— Вы это… здесь не расхаживайте!

— Интересно, почему? — искренне удивилась я.

— Потому, что это… опасно! Скажем, я за вас не отвечаю!

— Да не надо за меня отвечать, — пожала плечами я. — Уж сама за себя как-нибудь отвечу!

Мой равнодушный ответ несколько охладил пыл сторожа и вверг его в полную растерянность. Мне сразу стало ясно, что я ему чем-то помешала. Или неожиданно стала нежелательным свидетелем?

— Это… собака может сорваться! — наконец нашел Санек что сказать.

— А где это… у вас она привязана? — невольно передразнила я его.

— Там! — неопределенно махнул он рукой в сторону коттеджа.

— Ну так а я-то тут!

Ситуация начала меня забавлять. Тем более что Санек опять растерялся, не зная, что ответить. Просто смотрел на меня злым взглядом и беззвучно шевелил губами. Скорее всего, отпускал ругательства в мой адрес?

Неловкое молчание продолжалось секунд десять, потом он просто развернулся и ушел. Лопата осталась стоять у стены. На полдороге к двери сторож спохватился, вернулся за ней, одарил меня напоследок еще одним недобрым взглядом и теперь уж удалился окончательно. Дверь за ним громко хлопнула. Вскоре я увидела его силуэт в окне сторожки. Санек наблюдал за мной. Я подозревала, что стоять он будет так до тех пор, пока я не удалюсь.

«Странный тип, — подумала я. — Визит к психиатру ему бы не повредил!»

Я не желала смущать его дальше и, развернувшись на девяносто градусов, побрела дальше. Дорожка привела меня к беседке. Некоторое время я сидела в ней и наслаждалась одиночеством.

Неожиданно на ум пришли слова Киреева, сказанные в пылу гнева жене. В них был определенный намек на прошлое. Интересно, что он имел в виду? Чем же согрешила Анна Андреевна? Гуляла шибко в молодости? Нет… тут что-то большее! Как, впрочем, и угроза госпожи Киреевой мужу. Несмотря на все его старание скрыть это, она, очевидно, достигла цели.

«Из-за чего же они могли поругаться? Может, Андрей Викторович рассказал Анне о краже?»

Я раздумывала над этим вариантом. Он мне не нравился.

«Возможно, мой клиент обвинил ее в том, что она выболтала код замка? Еще при первой нашей встрече Андрей Викторович ясно дал понять, что пуританством его супруга не страдает. Может, именно к этому относится последнее его слово, за которое он и огреб пощечину?»

Мое одиночество неожиданно нарушила Лада:

— Вот вы где, Женя. А я вас по всему саду ищу. Пойдемте к столу.

Я послушно поднялась и отправилась вслед за ней.

— А где Андрей Викторович? — просто так, от нечего делать поинтересовалась я.

— Андрей? Он у себя в кабинете. В чувство приходит.

— Н-да, неприятная получилась сцена.

— А-а! — Лада махнула рукой. — Этого и следовало ожидать! Нужно было думать, на ком женишься!.. Ой, извините, Анна же ваша родственница?

Лада остановилась и посмотрела на меня. Она пыталась придать лицу подобающее смущенное выражение. Именно пыталась, поскольку получалось это ужасно плохо. Актриса из сестры Антона, видно, никудышная. Глаза так и горели любопытством. «Что же она ответит мне?» — вопрос в них читался столь откровенно, словно был высказан вслух.

Я просто пожала плечами. Истолковать мой жест можно по-всякому, но уж это не моя забота! Пусть теперь госпожа Очарованье поломает голову, если ей захочется!

Оставшийся отрезок пути до особняка мы молчали.

* * *

Сейчас я тоже молчала, поскольку разговаривать мне было не с кем и некогда. Разве что со встречными воробьями. Но к чему сбивать дыхалку? Потому я бежала и только пыхтела себе под нос. На два шага вдох, на два выдох. Еще километра четыре осталось.

«И все же до самого последнего момента ничего, абсолютно ничего не говорило о том, что назревает беда!» — неожиданно подумалось мне, и я вновь вспомнила ту ночь, ставшую точкой отсчета…

* * *

— Женя, передайте, пожалуйста, тарелку.

За столом мы сидели впятером: Киреев, Катя, Антон со своей сестрой и я. Санек в круг избранных не входил. Последний раз его фигура попалась мне на глаза минут пятнадцать назад, когда мы дружно выходили курить на свежий воздух. «Дружно» — это касалось Лады, меня и Антона.

Андрей Викторович довольно быстро дошел до той кондиции, когда из-за стола самостоятельно встать уже трудно. Впрочем, после семейных дрязг даже директора солидных фирм напиваются. Я видела подобное не раз и потому не сильно удивилась. Единственное, что меня насторожило, так это скорость, с которой развозило главу «Данко».

— Н-ды — ды-бу! — вырвалось у него неожиданно. Затем последним усилием воли Андрей Викторович на некоторое время вошел в более-менее нормальное состояние: — А-а-а! Вы все!.. Антон, ты мне так и не ответил! Что же ты, дружок?! Ты ведь всегда таким принципиальным был! Это я быдло, а ты же у нас…

Но тут его взгляд занесло вправо, и он уткнулся в меня. На некоторое время завис. Кто я и что делаю за столом в его холле, Киреев явно не разумел. На некоторое время он крепко задумался над этим загадочным обстоятельством, и в гробовой тишине, казалось, стало слышно, как натужно скрипят его мысли.

— Т-с-с-с! — наконец вспомнил он меня. Подмигнул и прижал палец к губам.

Голова мотнулась дальше вправо, взгляд на некоторое время задержался на Кэт. Но с собственным чадом Киреев даже в таком состоянии не дерзнул связываться. Новое перемещение по часовой стрелке — и теперь объектом внимания стала именинница. Ее теплая и слегка заговорщическая улыбка не принесла должного результата.

— Ты, ты сейчас так на мою блядь похожа… Ты думаешь, я не знаю?! Я уже разговаривал!.. Сама знаешь с кем! Удивилась? А нечего удивляться! У меня денег-то больше, ха-ха! Все уже у меня! У ме-ня! У ме-ня! — запел он под конец, пьяно дурачась.

Мне стало противно.

Я взглянула на Ладу и чуть не уронила вилку! Лицо ее сейчас походило на фарфоровую маску — так резко побледнела женщина. От приветливости не осталось и следа. Во взгляде неожиданно прорезалась такая ярость, что я невольно проверила, нет ли ножа у нее в руке. Ножа не было, но пальцы так стиснули вилку, что побелели костяшки. Губы что-то беззвучно шептали.