его кадрила. Перед сексом, лаская его, эта девушка стала выпытывать у него подробности его появления у дороги. Он рассказывал обо всём, но только не о Мари. Будто её и не было. И в итоге Мари зашла в комнату вместе с уже знакомыми ему и Игрокам амбалами, которые, улыбнувшись, объяснили ему, что к чему.

Он рассмеялся, несколько раз выругнулся матом, а потом выбрал претендовать на статус Жениха и уехал с Мари в её загородный дом, оборудованный бассейном и сауной, где его принялись ублажать тайским массажем опытные массажистки и где он расслабившись, заснул и проснулся только около полудня следующего дня. Претендовать на статус Жениха он, по его словам, решил потому, что в роли Плэйбоя себя совершенно не видел. После посещения салона красоты и ряда магазинов одежды и обуви, где его одели, как английского денди, только с учётом современных тенденций, он отобедав с Мари в дорогом московском ресторане, побродил с ней по центру города, а затем она отвезла его в уже известный мне Клуб. Трансляция в основном шла с её линз. При входе в клуб она назвала свой и его номера, а затем они надели венецианские маски и оказались на опять же неплохо мне знакомом Маскараде. Спустя небольшое время получивший от Мари инструкции Борис прошёл сквозь тёмную комнату и оказался перед Фильтром — мужчиной в синем костюме, которого я видела только с камер, установленных по периметру белой, ярко освещённой комнаты. Борис получил новые инструкции и некоторые объяснения, в том числе прослушав легенду про некое тайное общество, создавшее Игру, и выбрал белую дверь с надписью "Жених".

На самом деле, как мне объяснила Люси, во время этих тестов совершенно не стоял вопрос "Если не сдашь пригласившего тебя в Игру, то тебя допустят до игры, а если сдашь — то в участии тебе будет отказано". Нет. Вопрос стоял совершенно иначе — тесты просто проявляли характер человека. А для Игры он годился любым. Сдай я Люси или этот Борис Мари — нас всё равно позвали бы участвовать в Игре. Ничего бы не изменилось совершенно. Просто Игрокам нужно было понять характеры потенциальных Участников и эти тесты методом психологического прессинга и создания сложных ситуаций их проявляли. Борис мог не сдать Мари просто пойдя на принцип. А может он видел в ней реальный шанс изменить свою жизнь в лучшую сторону. Но с тем же успехом его можно было счесть полным болваном и лохом, которому напела в уши малознакомая аферистка, а он подверг в результате этого свою жизнь неоправданному риску, исходя из своих представлений о сильном характере.

Тесты в Игре создавались, как лакмусовая бумажка, проявляющая действительные натуры потенциальных участников, но выводы об этих натурах Игроки делали для себя сами.

На протяжении всех этих тестов в правом верхнем углу экрана постоянно возникала полупрозрачная таблица, в которой Игрокам предлагалось сделать ставки на то или иное. Большинство ставок строились на том, сдаст Борис Мари или нет, и если сдаст, то через какое время при данных условиях Теста. И что было немаловажно — всякий раз, когда он изображал непонимание на тему Мари или просто умалчивал о своей связи с ней, ставка на то, что он её сдаст — постоянно росла и к моменту, когда актриса, подобравшая его у дороги, целовала ему живот и спрашивала его о недавних событиях, эта ставка достигла 1 к 3. И наверняка ведь немалая часть игроков поставили на то, что балдеющий от умелого петтинга и порядком расслабившийся Борис, не видящий никакой опасности ни для себя ни для Мари в этой актрисе, просто проболтается о пригласившей его в Игру женщине. И все эти люди потеряли свои деньги. Потому что Борис за всё время Теста о Мари никому не сказал ни слова.

Третьим игроком, которого я выбрала для наблюдения, стал пухленький офисный клерк Анатолий. Низенького роста, сутулый и беспокойный, он не был похож на других участников и привлекал внимание уже одним своим видом. Фигурой он напоминал бочонок, прежде всего благодаря короткой шее, сутулости и округлым, покатым плечам, а манерой держаться — робкого сурка, подозрительного и беспокойного. Его пугливые бегающие глаза всё время отражали страх и неуверенность в себе.

В игре он оказался благодаря встрече с неким Вячеславом Игнатьичем, предпринимателем средней руки, поднявшимся на ставках в Игре, как позже мне объяснила Люси. Этот Вячеслав Игнатьич заманил Анатолия в Игру подходом опытного сектанта и было понятно, что он проделывал это уже неоднократно.

Трансляция их беседы началась на речном трамвайчике, где на корме, под ярким и жарким солнцем у них шёл разговор сначала о политике, затем об экономике, в которой Толя не видел никакого для себя шанса, а потом они так плавно перешли к Игре, что предложение поучаствовать в ней, исходящее от Вячеслава Игнатьича, для Толи, воспринимающего всё это как байки, стало чем-то вроде грома с небес.

— А это не опасно? — первое, что он спросил.

Нерешительный, трусливый и мягкотелый, он тем не менее отчего-то привлёк Вячеслава Игнатьича настолько, что тот решил дать ему шанс подзаработать, хотя я лично, наблюдая их со стороны и внимательно следя за их беседами, никем кроме явного аутсайдера Толю счесть не могла и не видела его в качестве борца за статусы. Ну какой из этого Толи — Жених? А уж словосочетание Толя — Плэйбой у меня вызывало нервный смех, однако добро было получено и с того момента на экраны смартфонов и ноутбуков пошла трансляция с новым потенциальным участником.

В какой-то момент Вячеслав Игнатьич предложил Анатолию заехать с ним вместе в небольшой подмосковный ресторанчик, чтобы отобедать там и поговорить об Игре более подробно. Анатолия пришлось уговаривать, потому что он видел в этом какой-то подвох, но велеречивый Вячеслав Игнатьич убедил его, что если Анатолий хочет заработать много денег, то ему следует прислушаться к словам опытного товарища и за обедом он сможет хорошо поднатаскать своего визави.

То, что Анатолий был жаден до денег, просто бросалось в глаза. При этом рисковать он боялся даже в мелочах и судя по всему, его очень посредственные доходы были связаны именно с его нерешительностью и страхом менять свою жизнь. Его вполне устраивал привычный график работы в офисе и неженатая жизнь, но зарабатывать он хотел намного больше, чем получалось. Правда делать для этого не готов был ничего. И поэтому Вячеслав Игнатьич постоянно напирал на то, что деньги в Игре просто