• Человек не изобретает себе смысл жизни, как писал Сартр, а находит, открывает его внутри себя.

• Смысл жизни у каждого свой, он может меняться на протяжении жизни много раз.

• Как боязнь чего-то может материализовать объект страха, так и чрезмерное желание добраться до цели, может отдалить ее достижение.

• Позитивный настрой помогает преодолеть тревогу.

• Человек в одинаковой мере предрасположен к благородным и подлым поступкам. Его выбор в итоге определяется не внешними условиями, а его осознанными решениями.

Рассмотрим четыре случая из практики Виктора Франкла, которые показывают, как он помогал своим пациентам найти смысл жизни.

Психиатры обнаружили, что в концлагерях в период Второй мировой войны чаще других выживали те, у кого была жизненная цель за пределами концлагеря, которая заставляла этих людей стремиться выжить. Так было у самого Франкла: освободившись и основав собственную школу терапии, он обнаружил, что сам спасся благодаря ее методам.

У Франкла была цель, которая мотивировала его двигаться дальше. В Освенциме у него отобрали рукопись со всеми его теориями, уже готовую к публикации. Франкл решил, что должен написать книгу заново, и это придало смысл его жизни, со всеми ее ужасами и постоянной неуверенностью в будущем. И в течение многих лет, даже лежа в тифозном жару, на обрывках бумаги он продолжал восстанавливать рукопись.

Высокопоставленный американский дипломат пришел на прием к Франклу, чтобы продолжить лечение, которое начал пять лет назад в США. Франкл спросил пациента о том, что изначально привело его в клинику неврозов, и тот ответил, что он не одобряет внешней политики своей страны, которой, собственно, и занимается, из-за чего испытывает постоянный дискомфорт.

Врач, у которого он несколько лет лечился в Америке, утверждал, что отторжение, вызываемое работой, связано с фигурой отца и конфликтом с ним. Доктор убеждал дипломата наладить отношения с отцом, настаивая, что это и есть решение проблемы.

Франкл же за несколько сеансов показал ему, что он просто хочет заниматься другим делом, и на этом дипломат закончил лечение.

Через пять лет Франкл узнал, что его бывший пациент сменил работу и счастлив.

С точки зрения Франкла, этому человеку не просто не нужно было в течение пяти лет ходить к психоаналитику – он не нуждался в лечении. Он просто искал что-то, что придаст его жизни смысл.

К Франклу в клинику поступила женщина, которая после смерти 11-летнего сына попыталась покончить с собой и убить своего второго ребенка. Но второй мальчик, парализованный с рождения, не дал ей этого сделать: у него был смысл жизни, и он не хотел умирать.

На групповой терапии женщина рассказала свою историю. Чтобы помочь ей, Франкл попросил другую пациентку из группы представить себя на смертном одре – старой, богатой, но бездетной. Женщина сказала, что такой финал кажется ей ужасным. Потом Франкл попросил первую пациентку представить себя в той же самой ситуации. Она представила свою жизнь и увидела, что сделала для обоих своих детей все возможное и что ее второй сын стал хорошим человеком и прожил счастливую жизнь.

«Я могу спокойно оглянуться на свою жизнь: она была полна смысла, и я изо всех сил пыталась сделать то, что должна была. Я сделала для сына все, что могла. Это не было поражением».

Таким образом, вообразив себя при смерти, эта женщина нашла смысл, который, сама того не ведая, вкладывала в свою жизнь.

Однажды на прием к Франклу пришел врач – взрослый человек, который, не сумев справиться со смертью жены, впал в глубокую депрессию.

Вместо того чтобы давать ему советы или анализировать его переживания, Франкл спросил его, что было бы, если бы он умер раньше своей жены. Врач ответил, что это было бы ужасно, его жена бы очень переживала.

Тогда Франкл сказал ему: «Видите, доктор? Она не страдает, но вам пришлось заплатить за это: вы выжили и оплакиваете ее».

Врач молча пожал ему руку и спокойно вышел из кабинета.

То, что страдания, которые испытывал он сам, а не его жена, придало смысл его жизни.

За несколько лет до появления логотерапии японец Сема Морита создал свою методику, основанную на поиске смысла жизни. Она доказала свою эффективность при неврозах, обсессивно-компульсивных расстройствах и посттравматическом стрессе.

Сема Морита был психиатром и последователем дзен-буддизма, и его терапия пользуется в Японии большим влиянием.

В основе разных подходов, принятых на Западе, лежит стремление контролировать или изменять чувства и переживания пациентов. Мы, западные люди, склонны верить, что наши мысли влияют на наше самоощущение, а наше самоощущение, в свою очередь, влияет на то, как мы себя ведем. Морита-терапия, напротив, учит пациентов принимать свои чувства, не пытаясь их контролировать, так как наши эмоции зависят от наших поступков.

Главный постулат Морита-терапии и дзен-буддизма звучит так: «Действие – причина перемен, и, следовательно, мы не должны пытаться контролировать свои мысли и чувства». Этот подход противоположен западному – вначале изменить свои помыслы, чтобы вслед за ними изменились и поступки.

В Морита-терапии пациенту нужно не только принять свои чувства, но и научиться «создавать» новые эмоции, вызываемые поступками: «научиться испытывать эти чувства путем повторения». Морита-терапия учит пациента спокойно принимать свои желания, страхи и беспокойство. Морита говорил, что «в том, что касается чувств, лучше всего быть богатым и щедрым», то есть нужно научиться принимать свои чувства и давать им волю.

Вот как объяснял Морита эту необходимость давать волю негативным эмоциям: «Если осел, привязанный к фонарному столбу, захочет убежать, он станет ходить кругами и в конце концов окажется обездвижен, примотав себя вплотную к столбу. То же самое происходит с нами, когда свои навязчивые мысли и желания мы пытаемся забить другими переживаниями».

1. Принимай свои чувства. Если у человека есть навязчивые мысли, не стоит пытаться контролировать их или избавиться от них. Учителя дзен-буддизма так говорят о своих переживаниях: «Если мы постоянно пытаемся перекрыть одну волну другой, мы получим бесконечное волнующееся море». Мы не изобретаем своих переживаний, они приходят к нам извне, и их нужно принимать, приветствовать в себе. Сёма Морита говорил, что человеческие эмоции подобны погоде: мы не можем ни предсказать их, ни подчинить себе, остается лишь наблюдать за ними. Он нередко цитировал вьетнамского монаха Тхить Нят Ханя, который говорил: «Здравствуй, одиночество, как ты себя чувствуешь сегодня? Иди, сядь рядом со мной, я позабочусь о тебе».