Я стала рассматривать содержимое бардачка и сразу наткнуласьна пачку презервативов. Повертев пачку в руках, я увидела еще три точно такиеже разноцветные пачки и ухмыльнулась. Господи, да куда же ему столько! Прямонастоящий половой гигант. Сразу видно, огромный охотник до женщин, любительхорошо потрахаться. Кинув пачки обратно, я запустила руку поглубже и извлеклаиз бардачка тоненькие женские трусики. По всей вероятности, их кто-то простозабыл надеть. Сморщившись, я кинула трусы обратно и отшатнулась от бардачка,как от проказы. С виду порядочный мужик, а на самом деле… И угораздило же меняпойти с ним в ресторан… Чтобы успокоиться, я вышла из машины. Подняв голову,облегченно вздохнула. Наступило мое самое любимое время суток, которое зоветсяночью.

Увидев тропинку, я узнала место, где мы останавливались сВиктором, и решила пойти посмотреть, на месте ли лодочник. Спустившись к реке,я спряталась за массивным деревом. Отсюда хорошо просматривалась та самаялодка, на которой еще несколько часов назад покоилась наша мумия. Рядом слодкой не было ни лодочника, ни зловещего мешка… Оно и понятно. Лодочникполучил желаемые деньги, сделал свое дело и удалился пьянствовать. Я уже хотелабыло вернуться обратно, но неожиданно подъехал серебристый «Опель». Япочувствовала, как снова затряслись мои колени, затаила дыхание и постараласьвзять себя в руки. Это ж надо было так нарваться! Угораздило меня остановиться…По всей вероятности, серебристый «Опель» приехал сюда за тем же, за чемприезжали и мы. Сейчас выйдет мужчина, достанет из багажника мешок и начнетискать лодочника. Лодочник был прав: его такое своеобразное частноепредпринимательство пользуется необычайной популярностью! Как я и предполагала,из «Опеля» вышел тучный мужчина и огляделся по сторонам. Я мысленно емупосочувствовала. Он нажал сигнал, и словно по команде рядом с лодкой возник лодочник.К моему глубокому сожалению, их разговор не был слышен, но я догадывалась, очем они говорят. Лодочник подошел к лодке, достал из нее мешок, быстро егоразвязал и извлек нашу с Виктором мумию. Я пришла в ужас. Почувствовав, чтопокрылась холодным потом, я встала на колени и все-таки подползла поближе,чтобы слышать, о чем они говорят. Благо меня скрывала темнота и высокая трава.Я напрягла слух.

– Щас я подсвечу, а то ни хрена не видно, – сказал мужчина ивключил фары серебристого «Опеля». – Так кто это жмурика привез?

– Я же тебе говорю, – произнес по-прежнему пьяный лодочник.– Мужик с бабой. Его рожу я хорошо запомнил, да и бабу… такая красивая… Ее грехне запомнить. У нее даже отличительная черта есть, сразу бросается в глаза.

– Какая?

– Я таких белых баб еще никогда не видел.

– А какая же она должна, по-твоему, быть, черная, что ли? –усмехнулся мужчина и закурил.

– Вернее, не белая, а какая-то бледная, словно она навоздухе вообще не бывает и никогда не загорала.

– Тоже мне отличительная черта… Водку жрать меньше надо,тогда будешь хорошо людей запоминать. Бледная… Таких бледных полгорода ходит.Сегодня она будет бледная, а завтра станет румяная, как матрешка. Хренморжовый!

– Да не кипятись ты, Леонидыч. Сам подумай, лето в самомразгаре, а баба белая, словно смерть. Я тебе зуб даю, что она никогда в жизнине загорала, морда и руки у нее словно снег. Хотя она довольно обеспеченная.Видно, что при деньгах. Может, она болеет чем.

Короче, они мне мешок оставили, денег дали и ушли. А я недурак, я следом за ними пошел, да так аккуратно, чтобы никто не заметил. Я,Леонидыч, твои инструкции строго соблюдаю. Я видел, на какой они машинеприехали.

– Что, и номер запомнил?

– Запомнил, а почему бы мне его не запомнить.

– Вот это другое дело. Это по-нашему, а то пошел мнетележить про какую-то бледность.

– Темно-синий «Форд», а номер – три восьмерки.

– Номер блатной.

– Не знаю, блатной не блатной, а запоминается легко. Пономеру ты всегда хозяина можешь вычислить, если, конечно, он не по доверенностиездит.

– Что я дальше буду делать, тебя не касается. Ты, главное,свою работу выполняй, а в мою не лезь.

– А я свою работу хорошо выполнил. Я номер запомнил и маркумашины. Куда уж лучше-то! Видишь, Леонидыч, как мне твой сотовый телефонпригодился. Как только они отъехали, я сразу тебе позвонил. Только ты так долгоехал…

– Я на другом конце города был, кое-какие дела решал. Да иехать сюда черт знает сколько времени. Я же не на вертолете летаю! Дай мнетелефон, посмотрю, сколько там осталось.

Лодочник достал из кармана сотовый телефон и протянулмужчине.

– Я же тебе говорил, кроме меня, никому не звони, а тыболтаешь хрен знает с кем. Я положу еще пятьдесят баксов, смотри экономь.

– Леонидыч, я всегда экономлю. Ты не переживай. Я знаешь чтоподумал… Труп какой-то странный. Сразу видно, что ему уже не одна неделя. И вотчто меня насторожило: он не сгнил, а высох. На мумию похож. Словно его чем-тооблили, чтобы он засох. Заметь, он даже не воняет.

– Воняет. Просто ты свой нюх на водку променял. Ты вот что…В воду его не скидывай. Замотай скотчем и спрячь где-нибудь рядом со своейсторожкой. Он нам может понадобиться.

– Само собой.

Лодочник достал папиросу. Неожиданно мне в нос попала трава.Защекотало с такой бешеной силой, что я просто не могла сдержаться и чихнула.Поняв, что прятаться бессмысленно, я вскочила и побежала к машине.

– Леонидыч, это и есть та девка! – закричал лодочник.

Все последующие события пронеслись в моей голове словноветер, и я с трудом вспоминаю их последовательность. Включая зажигание, я сужасом увидела, что преследователи уже подбегают к «Форду». Я нажала на газ ипоехала прямо на них. Они мгновенно отскочили в разные стороны. Один из нихдостал пистолет, правда, никакого выстрела не последовало.