Винченсо посмотрел на нее с тревогой.

— Когда господин творит магию, холод вокруг усиливается. Значит, сейчас…

Договорить деревце не успело, платформа остановилась перед высокой каменной аркой, за которой был еще один коридор, упиравшийся в массивную, обитую железом дверь. Даже на таком расстоянии Геро увидела, как по черному дереву ползет кружевная изморозь.

Воздух разорвал громоподобный рев: болезненный, надрывный и полный бесконечной тоской и усталостью.

Так кричит истощенное животное, в последний раз, когда капкан уже не разжать, а кости и мышцы перемолоты сталью.

— Во имя Белой Матери, — пробормотала Геро, прижимая оледеневшие руки к груди. — Что это за магия такая?

Винченсо неуверенно зашагал вперед, его ручки-веточки сцепились друг с другом, а лапы старались не ступать туда, где мороз коснулся пола и оставил корки льда.

У самой двери Геро подумала, что сейчас, возможно, не самое лучшее время.

Дракон мог убить ее.

Даже если он и правда не желал девушке зла, то кто знает, на что способен зверь, ослепленный магией, ослабевший и явно разъяренный. Он сметет ее, как пылинку, раздавит одним взмахом черного крыла.

В голове сам собой возник яркий образ, как острые когти рвут ее плоть. Геро содрогнулась, и холодок прошелся по позвоночнику, собственное тело отказалось слушаться, и девушка оперлась рукой на стену, чтобы не потерять равновесие.

— Винченсо…

— Он не причинит вам вреда, госпожа.

Уверенности в голове деревца было достаточно, чтобы справиться с накатившей волной ужаса.

Дверь открылась сама собой, будто ждала гостей. За ней прятался огромный круглый зал. Под потолком мерцали тысячи голубых огоньков, похожих на лесных светлячков. Они расплескивали свет на гладкие, покрытые изморозью стены. Каждый шаг рождал на полу искры и волны, как камни, брошенные в воду глубокого озера.

Геро же уперлась взглядом в колоссальный кристалл, висевший точно над центром комнаты, поддерживаемый серебристыми нитями магической паутины. Глубокая зелень в нем мешалась с чернотой. Внутри бушевал самый настоящий шторм и девушка не могла сосчитать все трещины и разломы, покрывавшие изумрудные грани.

Перед кристаллом на коленях стоял дракон. Мрак клубился вокруг него, обнимал плечи, путался в смоляных волосах. Бледную кожу покрывали капельки пота, а золото в глазах сверкало даже ярче, чем раньше. На груди дракона мерцал круглый амулет: зеленый камень в тяжелой серебряной оправе в форме цветов и листьев.

Смутно знакомый.

Тонкие зеленые нити силы, сплетаясь с драконьей тьмой, тянулись к кристаллу, закрывая трещины, заживляли их, как целебная настойка закрывала глубокие порезы.

Через секунду все закончилось. Магия исчезла, буря в кристалле улеглась, но в нем все еще плескался мрак. И Геро могла поклясться, что из этой тьмы на нее что-то смотрит. Древнее, злое и голодное.

Илларей с трудом поднялся и вдруг протянул к девушке руку, дернул, прижал к груди, закрывая своей силой, укутывая темнотой и отворачивая от кристалла. Когтистая перчатка закрыла ей глаза.

— Не смотри туда. Не смотри.

Геро не сопротивлялась. Под ее щекой бешено колотилось драконье сердце, воздух вырывался из его горла судорожными рывками.

— Что…что там внутри?

— Наше проклятье, — ответил Илларей, и его хватка стала болезненной. — Боги не пожалели нас, девочка. Они знали, что драконы черпают свои силы из источника, и отравили его. Но этот яд медленно просачивается и в другие узлы, везде. Мрак пропитывает земли далеко за пределами моего замка, ждет подходящего момента, чтобы вырваться и сделать то, на что боги рассчитывали с самого начала.

— Но ведь тогда весь их мир…

— Сомневаюсь, что они вообще все еще здесь. Боги любят сеять жизнь, но ответственности за нее не несут. Сейчас они наверняка создают новое царство, позабыв про старое.

Сердце дракона успокоилось, походка стала увереннее и тверже. Куда они шли, девушка не видела, но все еще ощущала, как спину сверлит дикий взгляд неведомого существа из глубины кристалла.

— Я видела твой медальон раньше. Не помню где.

— Он принадлежал твоей матери, — тихий голос над головой сочился тоской, которую Геро раньше не замечала. — В нем все еще хранится часть ее силы.

— Значит, вы и правда были знакомы?

— Вилария всегда поддерживала мой народ и нашу борьбу. Но ее магии было недостаточно.

Геро рассмотрела под ногами знакомую площадку, услышала цокот Винченсо, и подъемник медленно двинулся вверх, унося всех троих подальше от храма и кристалла.

Дракон убрал руку и отступил, задержав ладонь на волосах девушки всего на мгновение.

— Ты очень на нее похожа, — глаза дракона утратили золотой блеск и теперь на Геро смотрели серебристые омуты. — Жаль, что Вилария не видит тебя сейчас.

Девушка отвернулась и уперлась взглядом в стену.

— Разве люди не должны объединиться, чтобы помочь драконам? Почему вы сражались одни?

— Потому что драконы — чудовища. Давно забытая сказка, как и этот замок. Как и проклятье. А то, что у истоков тут и там появляются чудовища…что же, магия несовершенна. Да и случается это не так уж часто. Узлов силы мало, девочка. На весь мир не наберется и десятка. Но когда тьма выйдет из-под контроля…

— Я себе едва царапину могла залечить, — Геро считала фонари в углублениях на стене, и не находила в себе сил обернуться и встретиться с драконом лицом к лицу. — Почему ты думаешь, что я могу помочь? Почему я?

— Потому что твоя мать знала об этом, — его ответ проехался по ее коже не хуже кусочка льда. — Она знала, что ты превзойдешь ее и навсегда изгонишь проклятье из этих земель.

Геро издала нервный смешок.

— Да уж, превзойду…

— Так и будет, — уверенно отчеканил Илларей. — Почему твой отец запечатал эти силы и отказался от давнего соглашения — я не знаю. Но думаю, что с этим связан твой новоиспеченный жених.

— Не впутывай в это Маркуса! — девушка резко обернулась, прожигая дракона злым взглядом. — Ты ничего о нем не знаешь, Маркус маг. Он, как никто, знает, на что способны чары истока! И если бы только…

Дракон шагнул к ней, уставился сверху вниз, как на крохотную глупую букашку.

— Что ты сама о нем знаешь, девочка?

— Достаточно! — она не собиралась говорить, что Маркус ворвался в ее жизнь неожиданно, но ей всегда казалось, что маги должны помогать миру, а не рушить его.

Он бы не стал скрывать что-то подобное.

— Значит, ничего?

— Что тебе нужно от меня?

— Ответ вопросом на вопрос — это проигрыш в любом споре.

— Я хочу домой, дракон. У меня нет никакого желания надолго задерживаться в твоем обществе.

Уголок его губ дернулся.

— Мы исцелим исток, и ты будешь свободна.

— Вот так просто?

Глаза дракона