– Скоро мы с ним встретимся, – сказала Аманда, взглянув на часы. – Сколько нам придется ждать в Риме рейса в Ниццу?

– Всего полчаса. Насколько я помню, там новый аэропорт. Все это время уйдет у меня, чтобы доковылять до места посадки.

– Если хочешь, я повезу тебя в инвалидном кресле.

– Только попробуй! Я не инвалид.

– Раз я не смогу быть рядом с тобой, не забывай, что после того, как снимут гипс, тебе потребуется продолжительный отдых.

– Я могу обойтись без нянек, – решительно проговорил Вернон. Аманда промолчала.

Остаток путешествия обошелся без происшествий. Когда самолет сел в Ницце, Вернон заявил:

– В аэропорту мы возьмем разные такси. Я поеду в отель «Негреско», а ты – в «Марин».

– Что я буду делать потом? – спросила Аманда.

– Расплатишься с таксистом и подойдешь к стойке администратора, где для тебя будет заказана машина, которая отвезет тебя к месту назначения.

– Насколько я понимаю, это нужно, чтобы замести следы. Почему ты не сказал мне об этом заранее?

– Я полагал, это может тебя встревожить.

– О, Вернон, мне это не нравится! Я не хочу одна встречаться с Джексоном. Мне хотелось бы, чтобы ты поехал со мной.

– Не смеши меня! Я думаю, это всего-навсего мера предосторожности. Через день-два мы будем вместе.

– Ты не хуже меня знаешь, что этого не будет, что мне нужно постараться попасть на виллу Макса Мэнтона. Я надеюсь, тебе надоест торчать в «Негреско». Я всегда считала Ниццу отвратительным городом.

– Монте-Карло неподалеку, – мягко заметил Вернон. – Возможно, Джексон предложит мне переехать в «Hotel de Paris»!

– Ты не можешь себе этого позволить. «Негреско» как раз нам по средствам. Надеюсь, ты найдешь там кого-нибудь, с кем сможешь поговорить.

– Маловероятно, – задумчиво проговорил Вернон. – О боже, Аманда, если бы не эта проклятая нога!

– Прости, дорогой. Это продлится недолго. Я уверена, что Джексон приготовит для тебя что-нибудь особо опасное, как только тебе станет лучше. Я знаю, что только мысль об этом способна тебя развеселить.

– Представь, как тебе повезло! Ненавижу сидеть и ждать.

– Да, я знаю. Хочешь, я попрошу Джексона, чтобы он приостановил все дело, пока ты не поправишься?

Вернон невесело рассмеялся.

– Если Джексон что-то задумал, он ни за что не поменяет своих планов.

Аманда погладила брата по руке и стала собирать вещи, готовясь к посадке.

– Я не смогу с тобой разговаривать после того, как мы пройдем через таможню, – шепнул ей Вернон, когда они шли по проходу.

Аманда кивнула, но почувствовала себя одинокой и забытой. Его багаж проверили быстрее, чем ее. Она видела, как брат, ковыляя, уходит прочь, а носильщик несет его чемоданы.

В такси она назвала адрес отеля «Марин». Это был довольно приличный, но неприметный отель.

У стойки администратора ее ждало письмо, и, вскрыв конверт, Аманда воскликнула:

– Извините, но я не могу остановиться здесь. Вызванная для меня машина отвезет меня к другу.

– Это большая потеря для нас, мадемуазель, – галантно произнес портье. – Надеюсь, мы сможем вам помочь при случае.

– Возможно, я вернусь через день-два, – пообещала Аманда. – Я была бы очень признательна, если бы кто-нибудь помог мне вынести багаж.

Она дала чаевые носильщику, и в этот момент подъехал вызванный швейцаром черный «ягуар» с французскими номерами.

Шофер был молчалив, она ограничилась краткими: «Merci bien», и они тронулись в путь.

Машина выехала за город и понеслась по горной дороге к Монте-Карло.

Через несколько минут они свернули на довольно крутую дорогу, которая уводила от моря, а вдалеке возникли заснеженные вершины Альп.

Здесь Аманда не бывала никогда; она с интересом осматривалась по сторонам, гадая, куда ее везут. Еще миль через пять машина свернула с дороги на подъездную аллею, вдоль которой стояли деревья в цвету. В конце аллеи девушка увидела старинную ферму.

Это было совсем не похоже на то, что Аманда предполагала увидеть. Машина проехала по гравию и остановилась напротив старинной деревянной двери дома.

Когда она вышла из машины, слуга, одетый в белое, поспешил ей навстречу.

– Добрый день, мадемуазель. Месье ждет вас, – произнес он по-французски.

Шофер вытащил ее чемоданы из багажника, и Аманда молча прошла в дом.

Он был обставлен просто и в то же время изысканно. Следуя за слугой, она прошла через гостиную и оказалась на залитой солнечным светом террасе. Перед открытым окном сидел человек.

– Мадемуазель пришла, месье, – произнес слуга тихо и почтительно.

Мужчина повернул голову к Аманде, и она впервые разглядела лицо Джексона с крупными и неправильными чертами и невероятно живыми и яркими глазами. Глубокие морщины шли от носа к уголкам губ. Это лицо чем-то отталкивало, но забыть его было невозможно.

Он улыбнулся, и девушка поняла, почему Вернон и все остальные обожали своего командира.

– Наконец-то, – сказал Джексон тихо, но в голосе его слышался металл. – Я уже начал думать, что мы никогда не встретимся.

Аманда увидела трость рядом с его стулом, подошла и протянула руку.

– Здравствуйте, – произнесла она несколько натянуто.

– Жан, принесите нам кофе! – громко приказал слуге майор Джексон.

– Все готово, месье, – ответил тот.

Майор показал девушке на удобное кресло подле себя.

– Проходите и присаживайтесь, – скорее распорядился, чем пригласил он.

– Удачно добрались? Как нога Вернона?

– Лучше, гораздо лучше. Но ему необходим отдых. Я боюсь, что он будет слишком много работать без меня.

– Он будет делать, как вы скажете. Я присмотрю за этим. Я собирался пригласить сюда вас обоих, но мне не хотелось бы, чтобы вас как-то связали со мной.

Ей казалось, что он не только внимательно разглядывает ее с головы до пят, но и старается разгадать то, что она хотела бы скрыть. Она старалась держаться отстраненно, чтобы не дать ему проникнуть в ее внутренний мир.

– Вы очень милы, – задумчиво сказал Джексон. – Я помнил, что вы красивы, но не предполагал, что вы настолько прекрасны.

– Вы видели меня лишь однажды.

– Но я редко что-нибудь забываю.

– Вам явно лучше, – сказала Аманда, когда удалился слуга, поставив на стол поднос с кофе, бутылкой вина и бокалами.

– Гораздо лучше. Врачи сотворили чудо. Я могу ходить, правда, пока не очень быстро и с палкой. Говорят, что если я буду упорно тренироваться, то через год приду в форму.