Седьмой вывод: сегодня в России более секретны финансово-экономические проблемы, чем проблемы науки и техники. Это оправдано, если учитывать масштабы российской коррупции в этой сфере. Потому ФСБ и МВД России решительно вторгается в тайны российского бизнеса.

Как следует из данных, роль Правительства РФ в процессе засекречивания и соответствующего контроля не обозначена.

Восьмой вывод: новый Перечень отчасти принижает возможную контролирующую роль Правительства России.

Таблица 2. 2.

Аналитическая структура «Перечня сведений, отнесённых к государственной тайне» Российской Федерации (Указ Президента Российской Федерации № 90 от 11 февраля 2006 г. )

Кроме чисто технических аспектов защиты управленческой и научно-технической информации в России, есть нерешённые правовые проблемы защиты государственной тайны России. Это приводит к тому, что именно гражданский сектор экономики сегодня наиболее незащищен (в том числе перед службами иностранной разведки).

Свои защитные технологии имеют и усиливающиеся мировые торговые войны. В торговую политику, например, США, всегда активно включаются национальные спецслужбы.

Девятый вывод: можно говорить о некоторой недооценке разработчиками из ФСТЭК (сфера технического и экспортного контроля), а также Минобороны и ФСБ России угроз национальной безопасности в ходе идущей глобализации и обострения конкурентной борьбы за рынки сбыта, а также природные ресурсы России.

Представляется, что новый Перечень сведений, отнесённых к государственной тайне по Указу Президента РФ № 90 от 11 февраля 2006 г., вновь несёт в себе несколько устаревшую идеологию засекречивания стратегически важной информации [38; 39].

Помимо качественной законодательной базы важное значение имеет исполнение российского законодательства.

Здесь также есть многочисленные проблемы.

Новые общественные тенденции далее привели к тому, что интерес большинства новых российских товаропроизводителей к секретной деятельности существенно снизился.

В условиях финансового неблагополучия 90-х годов и достаточно больших расходов на требуемые ФСБ РФ мероприятия для некоторых предприятий, учреждений и организаций оказалось экономически «выгоднее» отказаться от проведения секретных НИОКР.

От прикрытия деятельности государственной тайной ушло малое наукоёмкое предпринимательство. Это чисто российская причина привела в отдельных случаях к снижению качества выполняемых в целом научных и производственных функции и снижению конкурентоспособности создаваемой российской продукции. Примитивизм российских изделий в последние моды возрос, а экспорт наукоёмкой промышленной продукции резко упал (показательные данные приводятся в ежегодниках Росстата).

Головными научными организациями России по защите государственной тайны в сложные годы либеральных реформ были 46 ЦНИИ Минобороны (координация силовых ведомств) и НИЦ ФСБ РФ (координация промышленных и других структур). Приоритетность ФСБ проявляется, однако, в том, что по линии военной контрразведки эта спецслужба контролирует Минобороны РФ.

В силу технических особенностей и сфер применения в России созданы пять систем лицензирования в области защиты государственной тайны: ФСБ (обеспечение деятельности госаппарата, части крупных российских товаропроизводителей, научных организаций и учебных заведений), Федеральной службы по техническому и экспортному контролю – ФСТЭК (ранее это Гостехкомиссия), ФАПСИ, СВР и Минобороны РФ.

Полезные данные по этой теме можно найти, например, в ежегодном межотраслевом тематическом каталоге «Системы безопасности» Компании ГРОТЭК.

В реализации закона РФ «О государственной тайне» важная роль отведена Межведомственной комиссии по защите государственной тайны при Гостехкомиссии (в 2004 г. преобразована в Федеральную службу по техническому и экспортному контролю Российской Федерации – см.: Собрание законодательства Российской Федерации, 2004, № 11, ст. 945 и № 51, ст. 5168).

В целом в ближайшие годы российскую науку, призванную поработать для нужд обороны, ожидает значительное усиление секретности и, соответственно, появление новых вполне закономерных «шпионских процессов» в этой сфере [28; 35; 64].

Как известно, наукоёмкость военного производства, например, в авиаракетной промышленности, достигает 20-25%. В целом в мире на военные НИОКР тратятся огромные суммы. Дорого стоит и охрана военных и специальных НИОКР.

Тенденции научно-технического прогресса весьма причудливы и мало предсказуемы. Военные эксперты из Минобороны России глядят дальше, в будущее. Ставится вопрос о создании нашей в РАН Отделения обороны и национальной безопасности. На мой взгляд, это хорошая идея.

Именно сфера российской науки и техники является основным объектом иностранного шпионажа и в то же время наиболее «рискует» при коммерциализации своих закрытых научно-технических достижений [3; 7; 38; 45; 67; 89J.

Сравнительный анализ российской и американской практики прошлого защиты секретной информации в 90-е годы оказался не в нашу пользу, отсюда огромные экономические потери [50; 82].

Пример из атомной науки.

В 1999 г. в австрийском городке Лаксенбург был проведён международный симпозиум по истории атомных проектов, на котором собрались вместе учёные, в течение десятилетий работавшие в обстановке строжайшей секретности с использованием данных внешней разведки о поисках и находках своих противников.

Вот что сказал известный российский физик-атомщик Л. П. Феоктистов о прошедших дискуссиях учёных: «Сегодня мы открываем значительно больше карт, чем американцы. Они, зажатые своими старыми инструкциями, почти ничего не говорят. Конкретные претензии: мы приводим документы, раскрываем факты, раскрываем последовательные этапы создания оружия. Oт американцев мы этого не услышали. В приватных беседах они до сих пор заявляют, что мы украли у них бомбу, или, говоря мягче, шли их проторённой дорожкой. Сегодня известно, что действительно, первую бомбу мы делали по их чертежам, но вот термоядерная – это уже целиком наше творение».

Для справки, Л. П. Феоктистов был одним из создателей первой серийной водородной бомбы, переданной в 1957 г. на вооружение армии, за что группа учёных из Челябинска-70 получила Ленинскую премию за 1958 г. [67, с. 244].

Конечно, можно ссылаться, что в США многие инструкции также устарели и не отвечают требованиям большей открытости чисто архивных данных. Однако налицо и строгое следование таким инструкциям. Это «законопослушание» – примечательная черта самих американцев. Во всём этом просматривается их большее, чем в России, уважение к своей государственной тайне и национальный патриотизм.