А сейчас надо держать маску выносливости.

— Так точно, эн Фиорн, — я все-таки встала.

Немного качнувшись. Не совсем по стойке смирно. Но встала же! И даже смогла дважды стукнуть кулаком по сердцу, как это полагалось при получении приказа.

— Эн Гордин, отведите кадета Арно в лазарет, — глядя на мои заторможенные действия сказал ректор. — Ей надо набраться сил. И негоже по академии в платьях расхаживать, форма есть. Свободны!

Услышав долгожданный приказ, я с облегчение выдохнула и пошла к двери. И тут меня осенило. Он меня отчислил! Он уже приказ подписал!

Я тут же остановилась.

— Эн Фиорн, а как же мое отчисление?

— Отчисление? — непонимающе поднял брови ректор. — Мне кажется или вы не поняли моего приказа?

— Я-а-а… — хотелось уточнить, передумал ли эн Фиорн меня отчислять.

Но эн Гордин, который следовал за мной, одним ловким движением развернул меня и подтолкнул на выход.

— Кадет Арно, по вам соскучился лазарет. Давайте не будем заставлять его долго ждать, — тихо, но очень недовольно прорычал комендант.

Когда я уже почти вышла из двери, услышала звук рвущейся бумаги. Губы сами растянулись в улыбке. Так вот что стало с приказом о моем отчислении. Не зря рисковала.

По спине пробежал холодок: если бы я не пришла самовольно в кабинет ректора (а мне по-хорошему и за это еще должны были выговор сделать), уже завтра бы собирала вещички домой, а через месяц шла под венец.

Ну, нет! Пусть бы теперь хоть тысячу выговоров и дежурств дали, зато я продолжила учиться. И не просто, а еще и боевой магии!

Несмотря на душевный подъем, усталость брала своё. Я смогла доползти до поворота на лестницу, а потом прислонилась к стене. Голова кружилась так, что я не могла сконцентрировать взгляд на одной точке, а вся залитая солнечным светом лестница превращалась в сплошное полотно без ступенек.

— Кадет Арно, — прогремел голос за моей спиной. — Вы можете идти дальше?

Эн Гордин молчаливой тенью шел следом. Он ничего не говорил и не делал, но я все время чувствовала на себе его взгляд. Комендант следил за каждым моим шагом. Его глаза так и не вернулись к своему нормальному карему цвету и сверкали из-под нахмуренных бровей двумя угольками.

Очень хотелось огрызнуться, но на это ещё надо было взять силы. А они кончились ещё в кабинете ректора.

— Кадет, повторяю вопрос: вы можете идти дальше?

Я еле заметно кивнула. Сама не поняла, что я этим кивком хотела ответить: да или нет. Эн Гордин долго сомневаться не стал. Он подхватил меня на руки и понес.

Ой-ёй, если нас увидят, потом слухов не оберешься. Проректор, которого и так сватают за всех подряд, второй раз за сутки тащит на руках еле живую студентку.

Я попробовала запротестовать, но мои попытки были как дракона зубочисткой ткнуть. А, ну да. Эн Гродин же и был драконом.

В колыбели сильных рук я вдруг почувствовала себя спокойно. Как будто долго путешествовала и вернулась домой. Странное это было чувство: дома так уютно мне не было.

— Я могла бы дойти и сама, — пробормотала я. — Все же я кадет, а не дева в беде.

— Не смогли бы, — он, как всегда, был краток. И, как всегда, спорить с ним было бесполезно.

Эн Гордин покачал головой и внезапно прошел сквозь стену. Я даже ойкнуть не успела. Мы оказались в темном, освещаемом лишь тусклыми кристаллами коридоре.

По академии ходили слухи, что в стенах есть специальные преподавательские коридоры. Но никто из студентов так и не смог их найти.

Меня этот вопрос никогда сильно не занимал: я свои обходные пути неплохо находила. Но, похоже, мне повезло попутешествовать ими. Да ещё на руках самого эна Гордина.

— Вы же не хотите, чтобы эна Фердинанда узнала о вашем самовольном побеге? — в ответ на мой немой вопрос сказал комендант.

Я отчаянно помотала головой. Конечно, не хочу. Эна Фердинанда в гневе бывала страшнее дракона. Нет, попадаться ей сейчас было строго противопоказано!

— Тогда, кадет, не дёргайтесь. Не усложняйте мне задачу.

Комендант нёс мягко, лишь слегка покачивая на каждом шагу. Даже сквозь плотную ткань формы я чувствовала, как тягуче перекатываются его упругие напряженные мышцы. В каждом его движении была плавность языков пламени.

Меня окутал терпкий аромат летнего зноя и высушенных полевых трав.

Не совсем понимая, что делаю, я положила руку на его грудь. Эн Гордин шумно вдохнул воздух и взглянул на меня своим горящим взглядом. Казалось, он стал от этого ещё ярче.

У меня в груди внезапно появилось тепло, которое быстро начало нарастать. Тело окутал жар, стало тяжело дышать. Пальцы начало покалывать от прилива сил, как при формировании огненного заклинания.

Все вокруг покрылось ярко-оранжевым туманом, в ушах начало звенеть, а потом этот звон перешёл в красивую, зовущую мелодию.

— Кадет! — донёсся откуда-то снаружи еле различимый голос. — Не поддавайтесь силе. Дайте ей отпор!

Знакомый голос. Приказ коменданта. И вроде бы мне надо было ему подчиниться. Но огонь звал меня. Этот зов был сильнее.

Глава 9

Я увидела себя перед огромной стеной огня. Тихая, с ласкавшими слух переливами мелодия приглашала коснуться этого пламени, стать его частью. Я уже протянула руку, чтобы дотронуться, когда снова услышала знакомый голос.

— Аниела, ты слышишь меня? — он заглушал мелодию. — Борись. Ты сильная. Ты сможешь.

Я оглянулась. За спиной простиралась сплошная темнота, и среди неё, как огромные маяки горели два огненно-оранжевых глаза с вертикальными зрачками.

— Иди на мой голос. Аниела, возвращайся ко мне.

Я разрывалась. С одной стороны была стихия, сила и мощь первобытного огня. С другой — что-то близкое, родное.

— Аниела. Ты мне нужна. Я тебя только нашёл. Возвращайся ко мне.

Я откуда-то знала, что ему плохо, а я могу помочь. Мне нужно было туда. И я стала удаляться от огненной стены к горящим во мраке глазам, пока темнота не поглотила меня полностью.

Было ощущение, будто я вынырнула из воды: я также шумно судорожно вдохнула и дернулась. Куратор крепко держал меня за плечи и, нахмурившись, смотрел на меня.

Но единственное, что