Посольство Российской империи было открыто в 1913 году. В 1945–1948 годах здание посольства было реконструировано по проекту архитектора Стрижевского в стиле сталинского ампира.

Оно не было высоким, всего три этажа, не было громоздким, но выглядело величественно и не помпезно. Парадная лестница, колонны, полы зала для приемов были отделаны мрамором. Гигантские люстры из горного хрусталя в этом интерьере производили такой эффект, что входящий чуть склонял голову, как при входе в храм. Это не было случайно, а задумано архитектором для возвеличивания мощи первого в мире социалистического государства, победившего фашизм.

За территорией посольства находились кварталы двух, трехэтажных каменных особняков, где до 1945 года проживала буржуазия города. После войны все перешло в собственность государства, и там обосновались высшие партийные и государственные чины.

В то же утро понедельника Алексей приехал в посольство одним из первых. Конверт, полученный от «Сальвадора», в квартире жег руки. Казалось, что каждая минута пребывания дома чревата проколом или провалом всего тщательно спланированного мероприятия. За завтраком жена поглядывала на Алексея с немым вопросом, что случилось. Дети, особенно старший сын, подшучивали, видя, как у отца все буквально валится из рук. Да, далеко мне еще до подпольщика, думал он. И только в просторном кабинете, на первом этаже посольства, он почувствовал себя уверенно. Алексей рассчитывал, что десять-пятнадцать минут в кабинете он будет один, и сможет изучить полученную информацию. Но не тут-то было. Коллеги стали прибывать один за другим. Пока пожимали руки и задавали традиционные вопросы: как дела, как прошел уикэнд и т. д. Алексею не удавалось сосредоточиться. Один из них, Женя-хохмач, стал острить на тему, что Алексей читает не газету, а теребит в руках какое-то письмо. Видимо, от той, которую не знает его жена, сострил он, и все заржали. Но смех прервал телефонный звонок – посол созывал неплановое совещание. Алексей вспомнил сон с цыганкой, а по пути в кабинет посла ему мерещились какие-то призраки, прячущиеся за колонами и улетающие в большой камин.

На совещании посол призвал всех повысить трудовую дисциплину и бдительность, в связи с активной подготовкой Румынии к съезду партии. Он сослался на встречу с министром МВД, который сказал, что некоторые сотрудники посольства иногда в городе ведут себя так, что «возникают вопросы». В то время, как все румынские спецслужбы мобилизованы на выявление террористических угроз. Алексею показалось, что он покраснел. Но посол при этом смотрел на двух третьих секретарей, и те, под его взглядом, заерзали на стульях. Значит, не про меня, успокоился Алексей.

После совещания все разошлись кто куда, и Алексей, наконец-то, остался один в кабинете. С нескрываемым интересом открыл конверт «Сальвадора». Сначала он написал график контроля места Шлюз, а потом, собственно, изложил информацию по поставленному вопросу. Он писал, что сейчас в Румынии нельзя верить ни газетам, ни ТВ, ни связям, которым разрешено общаться с иностранными дипломатами. Нельзя верить успехам страны в экономике, которые подтасовывают к съезду. Положение народа очень тяжелое, люди недовольны всем, но боятся протестовать. В данный момент страна, как пороховая бочка, если кто-то поднесет спичку, произойдет большой взрыв. Скорее всего события начнутся в самом венгерском городе Темишоара. Более конкретно будет изложено в очередном письме.

Алексей долго размышлял о прочитаном. Нового для него ничего не было. Такие же оценки он слышал от западных дипломатов. И что делать с этой информацией он не знал.

На следующий день из городского телефона – автомата он позвонил на домашний телефон Федора и в двух словах рассказал о своей жизни в Румынии. Спросил, также, как поживает их общий знакомый Илья Петрович. Это означало, что Федор по служебным каналам должен связаться с ним. И действительно, на следующий день посольский оператор телефонной станции пригласил его к телефону. ВЧ – зашифрованная связь с Москвой была в каждом посольстве СССР в социалистических странах.

На проводе был Федор, как ответственный сотрудник Старой площади он имел доступ к «вертушке». Алексей подробно доложил об установлении связи с Сальвадором и о его первой информации. Федор воспринял все спокойно и высказал уверенность, что чилиец еще себя проявит, особенно теперь, когда мы его сориентировали в том, что нас интересует. Короче, надо продолжать с ним работу, так как он единственный контакт в Румынии, который не подконтролен секуритате.

Жизнь и работа шли своим чередом. После напряженных пяти месяцев адаптации в стране захотелось какой-то смены впечатлений. И Алексей решил с семьей совершить туристическую поездку в город Синая, расположенный в шестидесяти километрах от Брашова. Ему рассказывали, что осенью, а был сентябрь, там необыкновенно красиво. Карпаты, двухкилометровой высоты горы, деревья с разноцветьем листьев, как бы нависали над этим древним поселением.

Городок Синая возник задолго до появления там замка Пелеш, основанного в 1873 году королем Румынии Карлом Первым в стиле неоренессанса, как летняя резиденция в горах. Это был первый в мире электрофицированный замок, так как на его территории была построена небольшая электростанция на реке Пелеш. Вот для осмотра этого замка и поехал туда Алексей с семьей.

Стартовав с Шоссяу Киселефф служебная семерка бодро взяла курс на город Брашов, чтобы потом свернуть на Синаю. Когда покинули столицу, где был более-менее приличный асфальт, качество дороги резко изменилось. Двухрядка изобиловала трещинами и колдобинами разной степени опасности. Рулить было непросто. Чуть-что с колесом, а вулканизатора и не сыщешь. Жена постоянно просила снизить скорость, а дети, наоборот, обвиняли Алексея в том, что он едет, как «черепаха Тортила». Песни Юрия Антонова, звучавшие из магнитолы, несколько скрашивали непростую атмосферу, царившую в салоне. Жена пыталась снимать на видео, но неровности дороги почти что выбивали камеру из рук. Да и снимать, по большому счету, было нечего. Унылые деревушки чем-то похожие на украинские села, поля и огороды, небольшие перелески. Короче, никакой экзотики. Это вам не Южная Америка. Единственное благо, что машин было мало. С бензином для населения были проблемы, он строго лимитировался. Но голь на выдумки хитра. Многие румыны переделывали свои «Дачии» и «Олтситы» на газ. Газовых заправок, конечно, не было. Использовались баллоны, применяемые для плит в частном секторе. Словом, как-то выкручивались.

Наконец, на горизонте появились Карпаты, и туристическая эйфория взметнулась к небесам. И покрытие шоссе резко изменилось, все-таки туристическая зона. Узкие улочки, похожие на средневековые города Италии, неуклонно поднимались вверх, плавно обходя каменные невысокие здания с неизменными черепичными крышами. На вид выглядели богато, ведь когда-то здесь обитало семейство короля. Непохожие друг на друга домики объединяло