Обалдевшие свинки убрали лапки от ушей и увидели, как Элвис нажимает ещё одну пуговицу на костюме. И через мгновение дождик у него на рукавах тоже засветился.

– Ты похож на рождественскую ёлку! – восхищённо хихикнула Овечка.

– Я лучше ёлки, моя дорогая, гораздо лучше! – сияя, ответил Элвис.

– На этот раз ты и правда лучше всех! – согласилась Морковка.

– Теперь у нас есть свет, и мы можем отправляться в погоню за кроликом! – взволнованно сказал Мопси.

– Так чего же мы ждём! Вперёд! – хором крикнули свинки.

Морковка уже собралась прыгнуть в дыру, но Овечка её остановила.

– Мы ведь можем заблудиться! – пропищала она и показала на разветвляющиеся внизу туннели.

– Овечка права, – кивнул Угрюм. – Если мы заблудимся в лабиринте, то, скорее всего, не сможем выбраться наружу.

Морковка задумалась. Обязательно должен быть какой-нибудь выход! И тут её взгляд упал на Овечку – её шерсть медленно планировала на землю, покрывая её белым ковром.

– Овечка, я придумала! – воскликнула Морковка. – На каждой развилке тебе нужно будет стрясти с себя немного шерсти. И если мы заблудимся, то найдём обратную дорогу по твоим волоскам. И благополучно вернёмся в отель!

– Ура! Молодец, Морковка! – радостно поддержали её морские свинки.

Теперь можно было отправляться в путь. Первым пошёл Элвис в сверкающем костюме, за ним следовали Мопси, Морковка, Угрюм и Голыш. Замыкала шествие Овечка, чтобы другие свинки не затоптали её шерсть, которую она стряхивала с себя на каждой развилке.

Они углублялись всё дальше и дальше в туннель. Шли то налево, то направо, то снова прямо – всё время следуя за морковной ботвой, которую растерял кролик. Вскоре они оказались на развилке, от которой расходились пять туннелей. Элвис поворачивался так и этак, освещал все пять проходов, но больше никаких следов не было видно.

И тут вдруг Морковка услышала какой-то звук.

«Чхи!» – тихо раздалось где-то совсем рядом.

– Тсс, замрите! Слышите? – прошептала она.

Свинки прислушались.

«Чхи!» – донеслось со стороны самого узкого из туннелей.

– Там кто-то чихает! – тихо сказала Морковка.

«Чхи!» – послышалось снова.

Вдруг Морковка почувствовала, как Голыш коснулся её лапкой.

– Это не чихание! – прошептал он, взволнованно переводя взгляд с одного товарища на другого. – Это кольрабский язык, на нём разговаривают кролики! Мы нашли воришку!

– Кольрабский язык? – удивились свинки.

– Да, кольрабский, я совершенно в этом уверен, – прошептал Голыш и взволнованно принюхался розовым носиком. – «Чхи» – это слово из кольрабского языка, и означает оно «Помогите». Я точно это знаю: когда-то я жил в одном доме с кроликом.

– Ты жил в одном доме с кроликом? Почему ты мне об этом ничего не рассказывал? – возмутился Элвис.

– А почему я должен всё тебе рассказывать? – поддел друга Голыш.

– Нашли время для споров, – шикнула на них Морковка. – Кролик зовёт на помощь. Мы должны ему помочь! Ну-ка, Элвис, посвети ещё раз!

– Чхи! – донёсся жалобный голос из туннеля.

Элвис всё ещё сердито смотрел на Голыша, и поэтому Морковка недолго думая развернула его в нужную сторону и осветила туннель.

В проходе торчало что-то серое.

– Вот оно что! Кролик застрял в туннеле! – прошептала Морковка и пододвинула Элвиса ещё чуть ближе к проходу.

Теперь всем стало отчётливо видно – кролик торчал в туннеле словно толстая пробка в бутылке и отчаянно махал хвостиком.

– А где наша рождественская ёлка? – прошептал Угрюм.

– Угрюм, да разве сейчас до неё?! Бедняге нужна наша помощь! – воскликнула Морковка.

– Чхи! – снова застонал кролик.

– Давайте его вытащим. Так мы и кролика спасём, и ёлку вернём! – предложил Элвис.

– Отлично придумано!

И с криками «Раз-два, взяли!» свинки общими усилиями попытались вытащить кролика, ухватившись за его хвостик. Но кролик громко завопил:

– Ой-ой-ой-ой-ой! Ой-ой-ой-ой-ой!

– Прекратили тянуть! Мы делаем ему больно! – скомандовал Голыш.

– Тогда давайте надавим. Может, он проскочит дальше! – предложила Морковка.

Сказано – сделано.

Свинки дружно упёрлись в попу кролика и принялись толкать. Они старались изо всех сил: давили на него лапками, нажимали животами, но кролик не двигался с места.

– Чмок-ми-ми! – донёсся вдруг крик кролика.

И ещё раз:

– Чмок-ми-ми!

– Голыш, что это значит? – спросила Овечка.

– Он говорит, его нужно поцеловать, – ответил Голыш.

– Мы должны поцеловать его в попу? – переспросила, захихикав, Морковка.

– И это поможет? – Угрюм, сморщив нос, посмотрел на круглый зад кролика. А потом обратился к Голышу: – Ты уверен?

– Абсолютно. «Чмок-ми-ми» означает «Поцелуй меня», – заверил Голыш.

– Фу, как противно! – проворчал Угрюм.

– Я тоже не собираюсь его целовать! – крикнула Овечка.

И свинки задумались, глядя на попу кролика.

– А почему, собственно, мы должны его целовать? – наконец спросила Морковка.

– Понятия не имею, – сказал Голыш.

– Может, тогда он превратится в рождественскую свинку? – рассмеялся Угрюм.

– О да! – воскликнул Мопси. И тут же прыгнул вперёд и впечатал в попу кролика смачный поцелуй.

Потом все уставились на кролика в ожидании. Но ничего не произошло. Тот по-прежнему торчал в туннеле неподвижно, беспомощно вытянув задние лапки.

– Н-да. – Голыш задумчиво почесал голову. А потом вдруг залился краской и пробормотал: – Наверное, я его всё-таки неправильно понял.

– И что теперь? – пропищала Овечка.

– Не знаю, – сказала Морковка.

Другие свинки тоже не знали, что делать дальше. Они просто стояли и смотрели на пушистый комок. Задняя лапка кролика начала слегка дёргаться. И тут Мопси осенило. Он взволнованно крикнул:

– Мы будем щекотать ему лапки! Он начнёт дрыгаться и протиснется вперёд!

– Ну конечно! – воскликнул Голыш и стукнул себя по лбу. – «Чмок-ми-ми» означает не «Поцелуй меня», а «Пощекочи меня»! Мы должны его пощекотать!