— Леди Блау, останьтесь, — Фей-Фей настороженно посмотрела мне за спину, откуда прозвучал равнодушный голос. — Только леди, — Таджо взмахом руки отмел Геба и Фей в сторону выхода, когда они развернулись вместе со мной. — Десять мгновений.

Я кивнула, и заняла одно из свободных мест за первой партой, дожидаясь, пока уйдут последние соученики. Наконец класс опустел, наш суетливый Учитель плотно затворил дверь, оглянувшись на меня несколько раз. Провинция. Здесь до сих пор считают, что дознаватели ничем не лучше созданий Грани.

— Прошу, — Таджо указал на учительский стул рядом с собой.

Я пересела к нему, благовоспитанно расправив юбки, чтобы потянуть время и собраться с мыслями.

— Опустим положенные словесные кружева и перейдем к делу. Последние события в Керне заинтересовали особый отдел. Вам и ещё нескольким участникам повезло… или особенно не повезло, стать свидетелем обоих инцидентов.

Это он сейчас про Вызванного и лабиринт?

— Я буду общаться с каждым по очереди, — соизволил равнодушно пояснить Шах.

— Все есть в записях, — я пожала плечами. Пара-тройка моментов, которые я придержала для себя, не сыграют особой роли.

— Все, и тем не менее, протокол, — отмел возражения он, устало вздохнув. — С обязательной проверкой уровня личной ментальной защиты. Второй вопрос — ваш текущий круг силы и состояние источника, поскольку, — Шах сделал паузу, подбирая слова, — случаи активации второго источника в таком возрасте очень редки. Есть определенные опасения…

Я не удержалась и хмыкнула. Какое обтекаемое определение. Определенные опасения. Нет чтобы сказать просто, мы опасаемся, что в силу родовых особенностей и наследственности, у вас снесет башню. И ладно, если вы похороните вместе с собой большой кусок Северного Предела, от Столицы далеко, но леди собирается в столичную Академию.

— Третье — мистер Лидс, — он переплел пальцы в замок, и отвернулся, созерцая снег за окном. — Вам… вам не стоит провоцировать превосходящие силы… соучеников. Высший — Высшему волк. И если вы не в состоянии защитить даже себя, вы не сможете защитить тех, за кого взяли ответственность. Пока я здесь, обращайтесь, если возникнут… очень непредвиденные сложности. Ваш Наставник должен был предупредить.

Я с большим трудом, только благодаря годам тренировок удержала лицо. Такое не приснилось бы мне и в страшном сне. Таджо. Предлагает помощь. Мне. Сам. Таджо. Это было просто невозможно в нормальном мире.

Даже если он должен что-то лично мастеру Луцию и этой их Ассоциации за поддержку, совершенно не обязательно заходить так далеко. Или… «трое против одного… превосходящие силы…», та сцена, которую Шах застал на входе напомнила ему себя? Издевательства в Академии? Превосходство противников? Не можешь защитить даже себя, не бери ответственности за других?

Если это так, то нужно подумать, как это можно использовать. Все сходится. Если ему давали предварительные досье. Отброс. Мусор. Темный источник обрела недавно. Силы чуть. Всего третий круг. Единственное, подкачала родословная. Блау могут проследить свою линию вплоть до начала Исхода. Чистейшая кровь. Никак не сойти за плебс, но, надеюсь, остальное перевесит. Может стоит разыгрывать эту карту?

— Теперь источник. Разрешите, — он вежливо и равнодушно, почти как штатный целитель, попросил разрешения на диагностику. Уровень личной силы и характер источника, развитие меридианов и плотность энергетического каркаса — это не то, что можно позволить видеть каждому встречному.

Я кивнула, развернувшись, чтобы было удобнее.

Шахрейн сложил пальцы, щелкнули кольца, и я непроизвольно залюбовалась. Гибкость. Моторика. Изящество. Он подал силу, плетения вспыхнули, впечатавшись в солнечное сплетение, и Шах получил полную диаграмму состояния моего темного источника.

Таджо выбрал визуальное отражение, так же, как обычно делают целители, трехмерная проекция силовой воронки, пронизанная меридианами силами, вращалась прямо передо мной. Повинуясь разрешающему жесту, я подвинулась ближе, чтобы смотреть вместе.

Три витка спирали, мой третий круг. Линии-канаты толстые плотные, витые, наполненные силой так, что резало глаза от яркости. Излучение устойчивое, значит, устойчив источник. Ради одного этого стоило пережить ритуал в алтарной комнате.

Шах разворачивал диаграмму из стороны в сторону, приближая и удаляя узлы, методично проверяя каждую из точек сочленения меридианов. Менталистский подход к проблемам, либо ему дали очень четкие указания, что именно нужно искать.

— Хороший фундамент, — Шах закончил, сворачивая проекцию. — Развитие ширины каналов на уровне пятого-шестого круга, — это значит, что, когда я достигну шестого, я превзойду любого с таким же кругом по емкости источника. Больше емкость — больше силы — больше чар — мощнее плетения.

Я едва слышно выдохнула. Это был самый тонкий момент, потому что на собственный источник я повлиять никак не могла.

— Если бы не знал, что проснулся недавно…, — слова повисли в воздухе, пока Шах с пристальным интересом рассматривал наручи-браслеты. — Светлые? Эпоха Грани?

Я легко кивнула, подняв руки и отодвинув рукава, чтобы было лучше видно. Пусть смотрит, демоновы браслеты похоже окончательно сдохли, поскольку совершенно не подавали признаков жизни. То, что у меня был Светлый Учитель, знала каждая птица на севере.

— Если сравнивать методы обучения светлых и темных…

Это он сейчас про Наставников?

— Темные лучше, — я отвечала не задумываясь. Луций давал достаточно свободы, а Виртас влезал во все, что его не касалось совершенно. Сейчас мне хватает Ликаса. — От Светлых остались знания плетений, особые тонкости этикета, — тут я позволила себе улыбнуться, это старая шутка про Светлых и их заморочки с правилами поведения, — и …, — я потрясла наручами.

— Хорошо, — констатировал Шах равнодушно. — Проверим защиту, и вы свободны.

Он встал напротив, глаза в глаза, так близко, что почти касался рукавов моего халата.

— Расслабьтесь, леди…, — прозвучал приказ. — Не все байки, которые рассказывают про дознавателей — правда…

Ну, не объяснять же ему, что напряжение у меня вызывает один единственный, конкретный дознаватель-менталист. Я изучала тонкие черты лица, белую прядь у виска, слушала ощущения внутри и изумлялась. Ненависти не было. Не было желания сжать посильнее пальцы на чужой шее, так, чтобы выдавить последние глотки воздуха, не было желания испепелить, заставить корчиться в агонии, наблюдая, как ненавистный объект разрушается до основания, истаивая по капле. В моих мечтах смерть Таджо всегда была очень длинной и крайне мучительной.

Но сейчас ненависти не было. Они забрали ее. Они все-таки взяли свою жертву.

Чтобы что-то получить, нужно что-то отдать. Даже, если считать, что это новый мир, и этот новый Таджо ещё не совершил ничего, все равно. Там, где всегда жила, свиваясь в черный клубок, моя ненависть, питающая мою силу, сейчас не было ничего, кроме равнодушия и отстраненного интереса.