Он превысил всех платьем». Но богатыри не хотят помириться со своим поражением и предлагают померяться своим богатством. Два дня описывают имущество друг у друга, а на третий день едут в дом к богатыреву сыну. В изложении этого эпизода тоже видны определенные припоминания былины о Дюке: «Едут день, едут другой, а на третий увидели из-за леса темного зарево огромное. Бога´тыри говорят: „Пожар начался“. Подъехали, завидели: стоит дом большой, весь золотой, а и стены огнем зияют». Мать героя угощает приехавших, затем они начинают описывать имущество богатырева сына. «Писали, писали, целую неделю исписали. Нехватило ни бумаги, ни чернила, а имущества неописанного еще полным полно».

В данной сказке стерт весь смысл изображенных в былине состязаний галицкого боярина Дюка с Чурилой, придворным киевским богатырем, и с самим князем Владимиром, и сказка получила чисто внешнюю занимательность, изобразив несколько эпизодов соперничества в силе и богатстве героя с другими богатырями.

С разной степенью отчетливости отражены в сказках и другие былинные сюжеты. Так, например, на Пинеге А. И. Никифоровым в 1927 году записана была сказка о Садко, передающая по содержанию очень близко к былинам (в прионежской традиции) историю о том, как Садко разбогател, и о том, как побывал в подводном царстве у морского царя.[80] Рассказ же о споре Садко с купцами, выкупить ли ему все товары в Новгороде, отсутствует.[81] Иначе говоря — и это несомненно не случайно — для сказки оказались отобранными самые «сказочные» части былины. Сохраняя близость к былине по содержанию даже в мельчайших деталях, они в изложении исполнительницы приобрели характер подлинной сказки.

Исполнительница, М. А. Титова, былин не знала, но охотно рассказывала сказки. Среди них она сообщила собирателю и сказку о Садко, заключив ее следующей коротенькой побасенкой:

Сказке конец,

Побасёнки конец.

Бык пестряк

Побежал в костряк,

По пи´роги, по ша´нежки,

По лук чесной,

По робиновой батог,

По лопату по горбату.

Такое завершение сказки было в общем стиле сказочного мастерства М. А. Титовой, которую собиратель характеризует как «эпика» и «забавницу».[82]

В другой известной в печати устной сказке о Садко[83] связь с былиной по содержанию в большой степени ослаблена. В первой части, в которой рассказывается о том, как Садко разбогател, былинные припоминания очень смутны. Вначале говорится, что у некоего старика было три сына. Один из них идет в Москву, чтобы работать там каменщиком. По дороге какая-то «девка», вышедшая из речки, дает ему письмо для своего брата, торгующего на рынке. Герой — в дальнейшем он именуется Садко — разыскивает этого торговца и передает ему письмо. В этом рассказе с трудом узнаем начальный эпизод былины «Садко богатый гость» сборника Кирши Данилова: послание от Волги-реки через Садко Ильмень-озеру «челобитья великого». Письмо содержит важное для брата известие, и он в благодарность помогает Садко разбогатеть (как и некий пришедший от Ильмень-озера «удалой добрый молодец» в варианте Кирши Данилова). По совету брата речной девушки Садко нанимает рыбаков, закидывает невод и выловленные щепки и мусор сваливает в амбары, где они превращаются в золото и серебро (как в былине из сборника Кирши Данилова рыба, выловленная Садко вместе с «бошлыками» — сибирское наименование рыбаков).

Затем кратко рассказывается, что Садко на эти деньги в три дня скупает весь товар, который был в Новгороде, и на двенадцати кораблях везет его продавать за´ море (по сибирскому варианту Кирши Данилова Садко также выкупает все новгородские товары). Затем довольно точно, хотя и кратко, переданы эпизоды: остановка в море кораблей, опускание Садко на дощечке в воду, игра его на гуслях в палатах морского царя и пляска морского царя, вызывающая бурю. Вместо святителя Николая, по совету которого Садко рвет струны на гуслях и тем останавливает пляску царя, прекращает пляску, а вместе с тем и бурю «глас с небес».

Далее следует эпизод выбора невесты в подводном царстве. Он передается в соответствии с известной сказкой о Марье Моревне или Василисе Прекрасной: одна из девиц, «роду крещоного», потихоньку в «сенях» указывает Садко приметы, по которым он сможет узнать ее среди всех тридцати девиц (около нее будет мушка летать; второй раз она будет башмак на ноге «перелаживать»; третий раз платком взмахнет). Садко выбирает эту девицу, царь даст тогда шестерку лошадей, и она вывозит Садко и его невесту к тому месту, где проходят корабли. Кончается по-сказочному: «…там он и обвенчаўся, все свое получиў, и тут Садко сам богатый купець и торговать стаў».

Так сказка, явно восходящая в своей основе к былине о Садко из сборника Кирши Данилова (а записана она в Заонежье, в Петрозаводском уезде), отступает от нее в целом ряде деталей и воспринимает чисто сказочные мотивы.

4

Некоторые из собирателей, записывавших сказки о былинных богатырях, интересовались происхождением этих сказок в фольклорном репертуаре исполнителей и расспрашивали их об этом. В комментариях к сказкам можно встретить поэтому соответствующие пояснения, полученные собирателями от сказочников, а также домыслы самих собирателей на основе первоначальных впечатлений от характера рассказа и исполнения.

Исполнители чаще всего сообщают, что переданные ими произведения они уже слыхали «россказью», т. е. в прозаическом изложении, а не в форме «старины», и что усвоили их от стариков. Другие же ссылаются на какие-то «книги», в которых они видели или читали эти рассказы. Имеются указания и на «листы с картинками», т. е. на лубочные издания. Некоторые объединяют оба источника, устный и книжный, говоря, например, что «слышал и от дедушки, и запомнил из книги», что данный рассказ «помещен в книгах», но слышал его от местных крестьян и т. д. Гораздо реже встречаются указания, что содержание сказки было усвоено от того или иного сказителя, который еще пел произведение как старину. Публикаторы сказок о богатырях часто предполагают влияние книжных источников, главным образом лубочной литературы.[84] Однако встречаются и предположения о самостоятельном сложении сказок исполнителями.[85]

Всестороннее исследование вопроса о возникновении сказок на былинные сюжеты, внимательный анализ самих сказок в сопоставлении с устной былинной традицией подтверждают возможность всех путей образования сказок. В иных случаях сказки действительно образуются путем творческого переоформления былинного материала или самим исполнителем, или кем-либо из сказителей и сказочников в прошлые годы. Это становится особенно ясно, когда сказка определенно отражает местную традицию.

Так, можно с вероятностью предполагать, что проанализированная выше сказка «Про богатырева сына», записанная в Печорском крае в 1942 году,