Субботы были главными днями. Целое утро мы проводили в музыкальной школе, которая просто лопалась от энергии и звуков двадцати различных музыкальных инструментов. Урок с мистером Шугартом был для Лулу не единственным; после него она сразу шла вместе с учителем в класс групповых занятий по методу Сузуки, где играла в дуэте с Софией. (Фортепианные уроки Лулу, от которых мы не отказались, проходили по пятницам.) По возвращении домой, невзирая на трёхчасовой учебный блок, через который мы только что прошли, я часто пыталась провести ещё одно занятие, чтобы на следующей неделе показать, как быстро мы учимся. Вечером, после того как Лулу засыпала, я читала трактаты, посвящённые технике игры на скрипке, и слушала записи Исаака Штерна, Ицхака Перлмана или Мидори, пытаясь понять, что они делали, чтобы играть настолько хорошо.

Признаю, что такой график может показаться немного напряжённым. Но я чувствовала, что бегу наперегонки со временем. В Китае дети занимаются по десять часов в день. Сара Чанг пробовалась в оркестр Зубина Меты, израильского дирижёра, когда ей было восемь лет. Ежегодно какой-нибудь семилетка из Латвии или Хорватии побеждает в международных конкурсах, исполняя чудовищно сложный Скрипичный концерт Чайковского, и я не могла дождаться момента, когда услышу его в исполнении Лулу. Кроме того, я находилась в невыгодном положении, поскольку мой муж-американец был уверен, что детство - это веселье. Джеду все время хотелось играть с девочками в настольные игры или мини-гольф или, что ещё хуже, поехать с ними в аквапарк с крутыми страшными горками. Мне же гораздо больше нравилось читать девочкам; мы с Джедом читали им каждый вечер, и это было наше самое любимое время дня.

Играть на скрипке по-настоящему трудно. На мой взгляд, это гораздо тяжелее, чем играть на фортепиано. Во-первых, нужно правильно держать инструмент - проблема, которой не возникает в случае с роялем. Вопреки тому, что может подумать нормальный человек, скрипка не держится левой рукой - это только так выглядит. Согласно книге “Искусство скрипичной игры” знаменитого преподавателя Карла Флешера, инструмент “должен размещаться на ключице” и “удерживаться на месте левой половиной нижней челюсти", оставляя левой руке свободное пространство для движения.

Если вы думаете, что удерживать что-либо с помощью ключицы и нижней челюсти неудобно, то вы не ошибаетесь. Добавьте к этому деревянную накладку под подбородок и металлический “мостик”, впивающийся в шею, и в результате получается “скрипичный поцелуй” - грубая красная отметина на шее скрипачей и альтистов, которую даже считают почётной

Есть ещё “интонация”, то есть ваш настрой, - ещё одна причина, по которой я считаю скрипку сложнее фортепиано как минимум для начинающих.

В случае с фортепиано вы знаете, какую ноту можно извлечь, нажав на конкретную клавишу. В случае со скрипкой вам нужно разместить пальцы в строго отведённых точках на грифе - если вы отступите от одной из точек даже на миллиметр, вы не попадёте в тон. И хотя у скрипки всего четыре струны, она производит 53 измеряемые полутоновыми интервалами смежных ноты и бесконечное множество оттенков звука в зависимости от конкретной струны и техники владения смычком. Часто говорят, что скрипка способна передать любую эмоцию и что этот музыкальный инструмент ближе всех к человеческому голосу.

Единственное, что роднит фортепиано со скрипкой, а также со многими видами спорта, - это то, что вы не сможете играть в совершенстве, если не научитесь расслабляться. Не расслабив руку, вы не сможете сделать хорошую подачу в теннисе или закинуть как можно дальше бейсбольный мяч. И точно так же вы не сможете извлекать медоточивые звуки, если задерёте смычок слишком высоко или будете обрушиваться на струны - именно из-за этого у некоторых получаются ужасно скрипучие звуки. “Представь, будто ты тряпичная кукла, - говорил Лулу мистер Шугарт, - мягкая и расслабленная, и весь мир тебе по барабану. Ты настолько расслаблена, что твоя рука висит под тяжестью собственного веса... Позволь гравитации сделать свою работу... Хорошо, Лулу, хорошо".

“РАССЛАБЬСЯ! - орала я дома. - Мистер Шугарт сказал: ТРЯПИЧНАЯ КУКЛА!” Я всегда изо всех сил старалась следовать указаниям мистера Шугарта, но с Лулу было непросто, поскольку в моем присутствии она становилась колючей и раздражительной.

Однажды во время занятия она разразилась: "Прекрати, мама. Просто прекрати”.

- Лулу, я молчу, - ответила я. - Я не сказала ни слова.

- Меня утомляет твой мозг, - сказала Лулу. - Я знаю, о чем ты думаешь.

- Я ни о чем не думаю, - возмутилась я. На самом деле я думала, что Лулу слишком высоко держит правый локоть, что её движения неправильны и что ей нужно лучше оттачивать технику.

- Просто отключи свой мозг, - приказала Лулу. - Я вообще не буду играть до тех пор, пока ты его не выключишь.

Лулу всегда пыталась меня спровоцировать. Споры давали возможность отлынивать от занятий.

В тот момент я решила не кусаться. "Окей, - сказала я спокойно, - как ты предлагаешь мне это сделать?" Передача в руки Лулу контроля над ситуацией иногда помогала снизить её раздражение.

Лулу подумала об этом: “Подержись за нос несколько секунд”.

Удачный момент. Я подчинилась, и занятие возобновилось. Это был хороший день.

Мы с Лулу были несовместимы и одновременно неразрывно связаны. Когда девочки были маленькими, я завела файл в компьютере, куда слово в слово записывала достойные внимания разговоры. Вот диалог, который у нас с Лулу состоялся, когда ей было семь лет.

Я: Лулу, мы с тобой очень хорошие друзья, но очень странные.

Л.: Ага - странные и ужасные.

Я: !!

Л.: Я пошутила. (Обнимает мамочку.)

Я: Пойду, запишу, что ты только что сказала.

Л.: Нет, не надо! Это звучит так злобно!

Я: Часть про объятия я тоже запишу.

Лучшим побочным продуктом моего экстремального воспитания было то, что София и Лулу стали очень близки: они были товарищами по оружию, бок о бок сражавшимися со своей властной фанатичной матерью. “Она обезумела”, - слышала я их шёпот сквозь хихиканье. Но мне было все равно. Я не такая ранимая, как некоторые западные родители. Как я часто говорила девочкам, “моя материнская цель - подготовить вас к будущему, а не превратить в свою копию”.

Как-то весной директор Neighborhood Мusic School попросил Софию и Лулу выступить дуэтом на гала- концерте в честь оперной певицы Джесси Норман, которая пела Аиду в потрясающей опере Верди. Так получилось, что это любимая опера моего отца - на нашей с Джедом свадьбе звучал “Триумфальный марш” из “Аиды”, - и я пригласила родителей к нам из Калифорнии. Девочки, одетые в вечерние платья, исполнили моцартовскую Сонату для скрипки и фортепиано ми минор. Я думала, что эта пьеса для них слишком взрослая - обмен музыкальными репликами между скрипкой и фортепиано был не лучшим, не создавал впечатления общения, - но, кажется, больше никто этого не заметил, и девочки сорвали аплодисменты. Позже Джесси Норман сказала мне: “Ваши дочери так талантливы - вам очень повезло”. Даже вместе с ссорами и всем остальным это были одни из лучших дней в моей жизни.