и проверяет все последние контакты, включая то дело, когда мы с Женькой его схватили. Но работает он совсем грубо.

— У вас тут даже комп есть, — я посмотрел в угол, где на заваленном бумагами столе находился горизонтальный системный блок и стоящий на нём маленький пузатый монитор. Белый пластик уже пожелтел от курева. На моргающем экране рябила заставка в виде плавающего по экрану флажка.

— Подарок спонсора, — растерянно сказал Савватеев, о чём-то думая. — Мы на нём пасьянсы раскладываем… кхм-кхм, так, Волков, — даже голос изменился, стал официальным, и он перешёл на «вы». — А теперь другой вопрос. Ранее вы сопровождали капитана Леснякова во время погони за гражданином Муратовым. Как так вышло?

— Оперуполномоченный капитан Лесняков, — заученно сказал я, что мы с Лёней обсуждали уже давно. — Представился по всей форме, показал мне удостоверение и довёл до моего сведения, что ему необходимо использовать машину в служебных целях для предотвращения тяжкого преступления. Все данные об этом содержатся в его рапорте, который он может вам предоставить.

— Только один раз? — вкрадчиво спросил Савватеев.

— Именно.

— Тогда другой вопрос. В тот день, когда был задержан Андрей Муратов, некий Евгений Ковалёв, который тогда был вместе с вами…

Дверь со скрипом открылась, в кабинет заглянул Лёня в своей вечной кожаной жилетке.

— Здорово, думал, ты позже придёшь, — он мне кивнул.

— Вот и капитан Лесняков, — ехидно сказал я. — Он вам всё объяснит, старший лейтенант Савватеев.

— Объясним, — сказал Лёня и зыркнул на коллегу. — Пошли покурим, Вася.

Савватеев тяжко вздохнул, а Лёня поманил его за собой. Хорошо иметь знакомых оперов, только долго он чего-то ходил, я ему ещё с утра звонил.

Двери тонкие, слышно, как они там курят в коридоре и о чём говорят.

— Ну а я чё сделаю? — жаловался Савватеев. — Глухарь на меня повесили с этим сыночком мэра!

— С племянником, — поправил его Лесняков.

— Да какая разница? Всем известно, что его пивзавод грохнул, когда этот придурок малолетний на сеструху Крюкова напал. Но тело-то найти надо! Это чё мне теперь, все новые дороги в городе долбить? Он же точно где-то в асфальт закатан.

— Так раз понимаешь, то чего достаёшь всех подряд?

— Ну ты будто не знаешь, Лёня? От меня же Батя требует все контакты отработать, особенно последние. Я походу до самой пенсии буду это дело вести. Или пока нового мэра не выберут.

Зашептались, уже неслышно о чём, но говорил только Лёня. Тон грубый. Через несколько минут Саватеев вернулся, вздохнул и положил передо мной чистый лист.

— Распишитесь в протоколе, Волков, — сказал он.

— Пустой, — я постучал колпачком ручки по пустому пространству.

— Я позже напишу, о чём мы говорили.

— Нет, не пойдёт.

Савватеев посмотрел на меня, как на кровного врага и сдался. Я дважды перечитал протокол, но всё было ровно, а то бы пришлось ему переписывать. Тем временем вошёл Лёня, сразу сел к компу и принялся раскладывать косынку.

— Вот теперь всё нормально, — я поставил подпись и зигзаги в пустых местах, чтобы он ничего не дописал.

— Свободны, — сквозь зубы пробормотал Савватеев.

— Пропуск мне ещё выпишите, товарищ старший лейтенант.

А куда ему деться? Выписал.

— Пошли покурим, Максим, — сразу предложил Лёня.

Я был не против, как раз узнаю новости, их должно быть много. Мы вышли из прокуренного кабинета и уселись прямо на подоконник в конце коридора, отодвинув горшок с мёртвым высохшим цветком. Другие сотрудники то и дело пробегали взад-вперёд, протискиваясь мимо друг друга в узких коридорчиках. Только ботинки скрипели под старым линолеумом.

— Это всё хрень, не переживай, — сказал Лёня, закуривая. — Вася — парень работящий, но туповатый, всех так допрашивает. Но его на планёрках так задолбали, что уже и не знает, куда деться.

— Зря ты в нём так уверен, он и под тебя пытался копать.

— Да?

— Ага, он про тот случай спрашивал, когда мы к элеватору гоняли. А Женьку тоже он опрашивать будет?

— Да, и по тому делу с инкассаторами тоже. Ладно, подумаю… А Женька же не с ними был? — Лёня строго посмотрел на меня.

— Нет, сто процентов. Что у вас нового творится, кстати?

— Да уже три дня на ушах стоим, — пожаловался он, закуривая новую. — Даже вздохнуть некогда. Короче, — Лёня затаил голос. — Информация не для чужих ушей, а для фирмы. Мало ли, пригодится.

— Говори, нам пригодится всё.

— План-перехват мы закончили, — тихо сказал он. — Искали исполнителей, но нахватали только всякую мелочь. Душман и его группа куда-то исчезли. Может, их люди Гоши нашли и грохнули.

— Вряд ли, — я пожал плечами.

— Но действовали они хитро, — продолжил опер. — Заманили Гошу на СТО, якобы на стрелку. И на трёх дорогах, где он мог проехать, поставили тачки, забитые армейской взрывчаткой. Нам даже сапёров пришлось вызывать, чтобы обезвредили. Одну машины пивзаводские взорвали, остальные так и бросили, не успели забрать.

— Сильно рвануло?

— Два джипа в хлам, Хаммер Гошин покрепче оказался, но вряд ли он его починит. Сам Гоша получил осколочные ранения, а ещё у него жопа обгорела, — Лёня усмехнулся. — И теперь он лежит в областной больнице лицом вниз, подушку от злости кусает. А его люди город прочёсывают. Но сами побаиваются, что их Душман поодиночке выцепит.

— Меня люди Фрола пасут, — я взглянул в окно. — Сейчас им наверное не до меня, но потом вернутся.

— Так мне звони, — уверенно сказал Лёня. — Повяжем снова.

— Пока дозвонишься… мобилы бы.

— А ты не слышал? О, во, смотри, кстати, у пижона того.

По коридору прошёл высоченный смуглый мужик лет тридцати пяти в чёрном костюме, держащий рядом с ухом длинную трубку.

— Ну говори, — басом рявкнул он. — Связь, говорю, сделали! Связь сделали, говорю! Да! Ловит х***во! Ща, на улицу выйду! Да нормально. Да! А?

Он вышел на лестницу, но голос слышался ещё долго.

— Заработала сотовая связь, — проговорил я. — Мне недавно говорил знакомый, что должны включить. А потом и другая башня будет, поближе. Надо и нам такие трубки взять.

— Ага, она стоит, как две моих зарплаты. И ещё плати за каждую минуту.

— Будем работать, будут деньги и на это. Кто этот мужик, кстати?

— Это Каримов, следователь по особо важным делам из областной прокуратуры, — сказал Лёня. — Это он дело Крюкова ведёт.

— Понятно. А по пивзаводу что?

— Так себе, — он нахмурился. — И не поймёшь, кому именно от этого хуже. Оно, конечно, весело, когда всем хреново, но как-то неинтересно. Крюков в СИЗО, пивзавод кромсают, а его люди как диверсанты, нападают из засады и уходят сразу.

— Поднаторели уже, — я развернул горшок с мёртвым цветком. Как я и думал, земли почти нет, цветок рос в сплошном слое окурков. — Убили вы цветок, товарищи милиционеры.

— Угу, — Лёня вздохнул, думая о своём. — У пивзавода есть Душман, у мясокомбината есть Череп. Если ещё Лука заведёт себя отморозка, вообще весело будет. Что там ещё? Адвокаты Крюкова сами те ещё звери, почти достали судью, чтобы он раскрыл свидетеля, того тайного. Типа раз закона нет, то и какого вы тут устроили с секретными показаниями? Нельзя их принимать и всё! Говорите, кто это всё рассказывает.

— Что ещё?

— Депутат ещё один проверку назначил, ему Крюков тогда водку возил перед выборами. Типа обижают честного бизнесмена, ментовский беспредел. Мэр бухает по-чёрному, губер от журналюг прячется, там уже с Москвы наехали. Короче, говорю же, досталось всем.

— Может, рассосётся, — задумчиво сказал я. — Ну а нам… а нам надо получать лицензии и работать. Я тут нашёл несколько кандидатов на официалку, хорошие парни. А на неофициалку люди уже есть.

— Я бы ещё поработал, — Лёня усмехнулся. — Там проще, и бабки есть. Жена уже шубу хочет. Я раньше хотел меха возить, да вот, позавчера вообще на рынке барыгу в шубном магазине грохнули. Нигде покоя нет.

— Ого. А что там? — я сделал вид, что впервые слышу.

— Чистая заказуха, две пули в тушку, одна в башку контрольная. Профи сработал. Говорят, что пивзавод, — опер пожал плечами. — Только кому барыга помешал? Не их уровень. И сделали почти одновременно, когда Гошу подорвали, в тот же час. Вот Лука и обложился телохранителями, из дома не выходит.

— Ну и дела, — я слез на пол. — Что будет на примете, Лёня, ты первый кандидат, кому я позвоню. Ещё Костя, и тот его напарник, присмотримся к нему.

Мы попрощались, пожав руки. Вышел из здания. День, жарко.