– В каком смысле? – спросил он.

– В том, что они сейчас могут тебе что-нибудь подложить. Поэтому скажи, у тебя нормальные соседи?

– Нормальные.

– Тогда подойди к понятым и попроси их, чтобы они внимательно смотрели за руками оперативников. И ты ни в коей мере не упускай ничего из виду! Если он осматривает шкаф – не давай ему залезать в него, пусть все выдвигает оттуда.

Таким образом, я и Алексей распределили между собой «фронт работы» – за одним оперативником смотрел Алексей, другого контролировал я. Понятые же смотрели за третьим милиционером, участковым районного отделения милиции. Но он спокойно сидел на кухне и не обращал никакого внимания на коллег.

Обыск проходил вяло. Когда один из оперативников нашел пистолет Макарова, он моментально схватился за подмышку.

– Спокойно, – остановил его я. – Мой клиент имеет разрешение на оружие.

– Пусть предъявит!

Алексей достал разрешение. Оперативник внимательно изучил его.

– Так… Дата выдачи… Срок действия… Все в порядке. – И, обратившись к напарнику, сказал: – Саша, давай протокол! Занеси туда, что найдено огнестрельное оружие.

Я добавил:

– Уточните, что данное оружие с разрешением, которое предъявлено.

– Мы это уточним. Значит, так. Оружие мы изымаем для проведения экспертизы.

– Какой экспертизы?

– Баллистической. Может быть, из него ваш клиент грохнул кого!

– Хорошо, – сказал я. – Давайте тогда подробно опишем это оружие – с номерами и так далее.

Второй оперативник стал подробно описывать пистолет Алексея.

– Для чего это? – спросил Алексей у меня.

– А чтобы тебе пушку не подменили!

После подробного описания оперативники продолжили обыск. Большое внимание они уделили записной книжке Алексея.

– Записные книжки изымаются! – сказал один из оперативников.

– На каком основании? – спросил я.

– На основании того, что ваш клиент проходит по оперативной разработке в связи с уголовным делом.

– Каким? – поинтересовался я.

– По убийству одного коммерсанта.

– И вы можете его назвать?

– Конечно, – оперативник назвал фамилию Лунева. Я тут же записал ее в свой блокнот, при этом я старательно скрыл, что эта фамилия мне хорошо знакома.

– А что вы собираетесь делать? – спросил оперативник.

– Я буду проверять, насколько ваша информация соответствует процессуальным документам, оформленным по этому делу.

Обыск проходил уже минут сорок. Оперативники стали нервничать. У Александра даже затряслись руки. Я сразу понял, что именно Саша должен был подбросить какой-то запрещенный предмет. Но благодаря тому, что наблюдение распределили между понятыми, Алексеем и мною, такой возможности у него не оказалось.

Оперативники ушли несолоно хлебавши. На прощание один из них сказал Кретову:

– Мы уверены, что в ближайшее время опять встретимся, но при других обстоятельствах.

– На что вы намекаете? – спросил я.

– Этот человек занимается преступной деятельностью и, соответственно, возит с собой запрещенные предметы. Так что наша встреча с ним неизбежна.

Мы с Алексеем остались одни и прошли на кухню.

– Давай хоть кофе выпьем! – улыбнулся я.

Алексей сварил кофе.

– Слава богу, пронесло! – сказал он.

– Погоди, еще неизвестно, пронесло или нет! Сейчас мы с тобой посидим немного, поговорим… Тебе нужно переехать с этой квартиры на несколько дней.

– Почему?

– Ты думаешь, они просто так ушли? Думаешь, они тебя не могут ждать внизу, в машине?

– Ну и что, пускай ждут!

– Вот какой ты умный! Сейчас ты выйдешь за дверь, сделаешь пару шагов, а они неожиданно выйдут из машины и найдут патрон или наркотик!

– Как? У меня же этого нет!

– Нет – появится, с их помощью. Смотрел фильм «Место встречи изменить нельзя»? Помнишь, как Жеглов вору кошелек в карман подбросил?

– Да, помню, – сказал Алексей.

– Ты думаешь, такой вариант с тобой не пройдет? Неси сюда нитки с иголкой!

– Зачем это? – удивился Алексей.

– Неси, мы сейчас на улицу выходим!

Алексей принес требуемое.

– В чем ты пойдешь?

– В куртке и в этих брюках.

– Так, бери иголку и зашивай все карманы в куртке и в брюках!

– Зачем?

– Чтобы никто тебе ничего не подложил!

Алексей стал крепко зашивать все карманы на своей одежде.

– Вот теперь ты готов к выходу, – улыбнулся я. – Поехали!

Мы спустились вниз и вышли из подъезда. Я хотел поймать такси, но неожиданно около Алексея снова возникли оперативники, которые делали обыск.

– Гражданин Кретов! Вы задержаны по 122-й статье УПК!

– У вас нет ордера! – успел крикнуть я.

Но оперативники уже примеряли наручники на руки Алексея. Неожиданно Алексей резко оттолкнул одного из них и быстро побежал в сторону улицы.

– Стой! Стрелять буду! – кричал ему вслед оперативник.

– Вы не имеете права. У вас нет ордера на арест, – громко сказал я.

– Ордер уже везут наши коллеги. А вот то, что он сбежал, ему боком выйдет, – сказал другой оперативник и добавил: – И вам тоже…

Орехово-Борисово – южный район Москвы. Основное ядро, костяк будущих ореховских бригад, формировался традиционно во дворах, подвалах и спортзалах, где «качались» молодые ребята.

Именно в этот период, в середине 80-х годов, на юге Москвы появилось немалое число молодежных бригад, или банд, состоящих из физически крепких и не шибко умных ребят, которые сначала демонстрировали силу.

По мнению муровцев, именно ореховские группировки можно считать первыми «отморозками». Кстати, так их стали называть в то время не только милиционеры, но и преступные авторитеты других группировок, объясняя это тем, что ореховские вообще не признавали авторитетов – ни своих, ни чужих, – только грубую силу.

Вначале преступный мир Орехова представлял собой многочисленные мелкие отряды, ничем между собой не связанные. Этим обстоятельством воспользовались нагатинские и подольские группировки, которые не воспринимали всерьез разрозненные ореховские структуры и решили взять под свой контроль наиболее крупные коммерческие предприятия района. В результате на юге столицы началась настоящая гангстерская война, в которой сражались между собой не только ореховские с подольскими и нагатинскими, но и ореховские группировки между собой. В этот период по району прокатилась мощная волна умышленных и заказных убийств и иных проявлений бандитизма. Однако непосвященные люди, обыватели, понятия не имели о том, что под окнами их домов происходит самое настоящее побоище, и продолжали искренне удивляться высокой смертности в районе.