Когда она отошла от отделения милиции метров на пятьдесят, неожиданно на крыльцо выскочили два милиционера и, увидев ее, хотели окликнуть.

– Девушка, – сказал я, – садитесь в машину!

Почувствовав по моему тону, что случилось что-то неладное, она подбежала и села на переднее сиденье. Я тут же нажал на газ. В зеркале заднего вида видел, как милиционеры рванулись к милицейскому «уазику». Точно, сейчас будет погоня!

Но я уже ехал на большой скорости. Через минуту свернул в один из переулков, затем еще в один.

Девушка удивленно смотрела на меня.

– Что, за нами кто-то гонится? – спросила она.

– Нет, это просто мера предосторожности, – ответил я. Остановил машину и вышел.

Мы оказались на Октябрьской площади, рядом с популярным кафе.

– Пойдемте выпьем кофе с пирожными, – предложил я.

Мы сели за столик, и я стал внимательно рассматривать девушку. На вид ей было лет двадцать, темные длинные волосы выделяли ее голубые глаза на фоне немного смуглой кожи. С фигурой у нее было все в порядке. Одета просто: короткая кожаная куртка и синие джинсы.

Заказав несколько пирожных и две чашки кофе, я узнал, что девушку зовут Нелля, что она учится в юридическом.

– Надо же! Значит, мы с вами коллеги!

– А вы юрист?

– Да, я адвокат.

– Мне очень нравится профессия адвоката, – улыбнулась Нелля.

– Вы очень смелая и отчаянная.

– Почему вы так решили?

– Ну как же – понесли записку в отделение, тем самым помогли одному из моих клиентов. Теперь я ваш должник.

– Ну что же… Чем долг отдавать будете? – кокетливо улыбнулась Нелля.

Я, не поняв ее, полез в карман, чтобы достать бумажник. Но Нелля, замахав руками, сказала:

– Нет, что вы, деньги мне не нужны.

– А что вы хотите?

– Если честно… – задумалась девушка. – Пока ничего.

– Нелля, вы отчаянный человек и мне понравились. Вот моя визитная карточка. Если у вас будут какие-то проблемы – звоните!

Через несколько минут мы простились. Я поехал домой.

Вскоре я забыл об этой встрече. Но я тогда не знал, что через какое-то время Нелля напомнит о себе, позвонит мне, и жизнь сведет нас с ней достаточно близко. Но об этом – позже…

Оперативник РУОПа Максим Калинин подъехал к месту работы без четверти десять. Поставив свою бежевую «шестерку» напротив здания, у троллейбусного парка, он перешел улицу и направился к входу. Войдя в вестибюль, Максим поздоровался с дежурным офицером, стоящим у дверей, и собрался пройти дальше, но тот неожиданно окликнул его:

– Одну минуточку!

Максим оглянулся и подошел к дежурному.

– Предъявите, пожалуйста, ваши документы, – сказал милиционер.

Максим достал свое удостоверение сотрудника РУОПа, раскрыл его и протянул дежурному. Тот, в свою очередь, внимательно рассмотрел фотографию, наклеенную на удостоверении, проверил подпись. Наконец вернул удостоверение, взял под козырек и растянул губы в улыбке.

– Прости, коллега, – сказал он, – просто я тебя не знаю, ты ведь у нас не больше месяца работаешь?

Максим утвердительно кивнул головой.

– Организация у нас серьезная. Поэтому требуется проверка всех новых лиц, – продолжал дежурный. – Так что не обижайся…

Дежурный похлопал Максима по плечу.

Максим положил удостоверение обратно в карман и пошел своим путем. Поднявшись на третий этаж, он подошел к двери пятого отдела. Здесь, собственно, Максим и работал.

Пятый отдел РУОПа, созданный меньше года назад, занимался делами, в которых фигурировала элита криминального мира. Сотрудники отдела участвовали в разработке и задержании уголовных авторитетов и воров в законе, не занимаясь более мелкими представителями этой категории. Сначала в отделе было всего шесть человек, но теперь число сотрудников увеличилось.

Возглавлял пятый отдел Федор Михайлович Рыбкин, в прошлом подполковник милиции, ветеран МУРа.

Неожиданно дверь открылась, и в комнату вошел Рыбкин.

– Так, – сказал он, оглядев с ног до головы Юрия, который как раз в этот момент ставил банку на шкаф после очередного приема жидкости внутрь, – значит, после вчерашнего работать тяжеловато будет?

– Товарищ подполковник, – начал оправдываться Юрий, – вчера день рождения жены был, вот мы с ребятами…

– А что, из ребят кто-нибудь еще был? – повысил голос Рыбкин.

– Только Сашка с Олегом и я… Николай вчера на дежурстве находился…

– Значит, сегодня только Николай в рабочем состоянии, – констатировал Рыбкин.

– Почему? Еще Сергей Мальков.

– А где он, кстати? – поинтересовался подполковник, оглядев сотрудников.

– У него же сегодня первый рабочий день после отпуска, – пожал плечами Николай.

– И почему же он так опаздывает в свой первый рабочий день, интересно было бы узнать? Может, собирается продлить свой отпуск? – тоном, не предвещающим ничего хорошего, осведомился Рыбкин.

– Нет, он вчера звонил, сказал, что сегодня обязательно выйдет, – заступился за коллегу Олег. – Может, он того… в пробку попал?..

– Ну и работнички! – покачал головой Рыбкин. – Ладно, как только приедет Мальков, пусть ко мне зайдет. И ты, Максим, и все остальные, – неожиданно продолжил подполковник, – срочно на совещание к руководству.

К полудню главная аллея и небольшая площадь у входа на кладбище были забиты народом. Люди пришли проводить в последний путь известного боксера Олега Каратаева, убитого две недели назад в Нью-Йорке.

Свежевырытая могила была окружена народом со всех сторон. Венков и цветов было столько, что рябило в глазах.

Присутствующих на похоронах можно было легко поделить на различные категории – сюда пришли спортсмены, тренеры, бизнесмены, журналисты, а также люди с явно криминальной внешностью и представители правоохранительных органов, наблюдающие за обстановкой и снимающие происходящее на видео.

Позже в своих отчетах журналисты напишут, что проводить Каратаева в последний путь пришел весь цвет криминального мира столицы. Но, пожалуй, самый большой интерес со стороны журналистов и сыщиков был проявлен к одному из присутствующих.

Это был мужчина средних лет, высокого роста, широкоплечий, с массивной шеей и громоздкой, но удивительно подтянутой фигурой. Последнее выдавало его принадлежность к спортивному миру.

Мужчина стоял без головного убора. Его череп уже начал лысеть, оставшиеся волосы были цвета воронова крыла, черты лица были характерны для выходца с Кавказа. То, что мужчина почти всю панихиду простоял в головах у покойного, рядом с его родственниками, с безутешной вдовой, наводило на мысль о том, что мужчина тесно знаком с убитым и узы, связывающие их, были очень крепки.