знак, применявшийся, когда надо было попросить о встрече.

Отказы в таком случае бывали не часто, но сегодня Максон с

огорченным видом беззвучно произнес слово «дела». Я притворно

надула губки и помахала ему рукой на прощание.

Возможно, это и к лучшему. Мне действительно необходимо

поразмыслить о некоторых вещах, связанных с Максоном.

Когда я свернула за угол к своей комнате, перед дверями на

карауле снова стоял Аспен. Он окинул меня взглядом,

задержавшись на зеленом платье, которое магическим образом

подчеркивало все имеющиеся достоинства фигуры. Я молча

прошла мимо. Когда пальцы уже легли на дверную ручку, он

осторожно коснулся моего локтя.

Прикосновение было неторопливым, но кратким, и за эти

несколько секунд я ощутила ту тягу, ту тоску, которую всегда

пробуждал во мне Аспен. Один взгляд в его изумрудные глаза,

Э ЛИ ТА

жадные и бездонные, — и я почувствовала, как колени

подогнулись.

Я поспешно скрылась в своей комнате, не в силах дольше выносить

эту муку. К счастью, у меня практически не было времени на

размышления о том, какие чувства вызывает у меня Аспен: не

успела за мной закрыться дверь, как вокруг уже захлопотали

служанки, готовя меня ко сну. Пока они расчесывали мне волосы,

болтая при этом без умолку, я пыталась заставить себя хоть на пару

минут позабыть обо всем.

Но это было невозможно. Я должна сделать выбор. Аспен или

Максон. Максон или Аспен.

Но как определить? Как принять решение, которое в любом случае

разобьет мне сердце? Я утешалась мыслью, что еще есть время.

Пусть и не очень много.

—

Итак, леди Селеста, вы хотите сказать, что чис-

ленность вооруженных сил недостаточна и в следующем году

набор нужно увеличить? — уточнил Гаврил Фадей, ведущий

дискуссии в телепередаче «Вести столицы» и единственный

человек, которому было дозволено интервьюировать монарших

особ.

Наши дебаты в эфире «Вестей» — испытание. И все это понимали.

Несмотря на то что формально в сроках Максон был не ограничен,

публике не терпелось, чтобы круг претенденток поскорее сузился,

и королю с королевой и советниками, судя по всему, тоже. Если мы

не хотели быть отчисленными, то должны проявлять себя с лучшей

стороны где и когда скажут. Я порадовалась, что все-таки

продралась через этот кошмарный отчет про армию. Даже

запомнила кое-какие цифры, так что у меня были сносные шансы

произвести хорошее впечатление.

—

Именно, Гаврил. Война в Новой Азии тянется уже

многие годы. Я полагаю, один-два увеличенных призыва — и мы

сможем положить ей конец.

Я терпеть не могла Селесту. Она подставила одну из девушек,

которая по ее милости вылетела из состязания, испортила день

рождения Крисс и в буквальном смысле попыталась содрать с меня

приглянувшееся ей платье. Будучи Двойкой, она считала себя на

голову выше всех остальных. По правде говоря, до сих пор у меня

КИР А КА С С

не сложилось определенного мнения относительно численности

нашей армии, но теперь, когда Селеста высказалась за увеличение

призыва, я просто не могла не занять строго противоположную

позицию.

—

Я не согласна, — произнесла я самым нежным тоном,

на какой оказалась способна.

Селеста оглянулась на меня, тряхнув гривой темных волос. Теперь,

когда камера не видела ее лица, она могла без помех метать

глазами молнии.

—

Ага, значит, вы, леди Америка, полагаете, что

увеличение численности армии — это плохая идея? — спросил

Гаврил.

Я почувствовала, как запылали щеки.

—

Двойки могут позволить себе откупиться от призыва,

так что, я уверена, леди Селеста никогда не видела, чем для многих

семей оборачивается потеря единственного сына. Увеличение

числа призывников будет иметь катастрофические последствия, в

особенности для низших каст, которые обыкновенно имеют

большие семьи и нуждаются в каждой паре рабочих рук, чтобы

выжить.

Марли, сидевшая рядом со мной, дружески подтолкнула меня.

—

Ну и что же ты тогда предлагаешь нам делать? —

высокомерно осведомилась Селеста. — Сидеть сложа руки, а война

пусть себе тянется дальше?

—

Нет, разумеется, нет. Конечно, я хочу, чтобы Иллеа

покончила с этой войной.

Я сделала паузу, чтобы собраться с мыслями, и бросила взгляд на

Максона, ища поддержки. Король, сидевший рядом с ним, явно

был раздражен.

Необходимо было исправлять положение, так что я ляпнула

первое, что пришло в голову:

—

А что, если сделать призыв добровольным?

—

Добровольным? — переспросил Гаврил.

Селеста с Натали фыркнули, усугубив ситуацию. Но

тут я задумалась. Разве это такая уж нелепая идея?

Э ЛИ ТА

—

Да. Я уверена, что необходимы определенные тре-

бования, но, возможно, от армии, состоящей из мужчин,

желающих быть солдатами, будет больше толку, чем от горстки

мальчишек, единственная цель которых — остаться в живых и

вернуться к своей обычной жизни.

Студия задумчиво притихла. По всей видимости, в моих словах

было рациональное зерно.

—