Зовите слуг! Проснулась королева! Посвящается маме

Воздух Анджелеса был абсолютно неподвижен — ни малейшего

дуновения ветерка. Некоторое время я тихо лежала,

прислушиваясь к дыханию Максона. В последние дни подловить

его по-настоящему в спокойном и веселом расположении духа

становилось все труднее и труднее. Я смаковала каждый миг,

радуясь тому, что наедине со мной он превращался в себя

прежнего.

После того как круг участниц Отбора сузился до шестерых, принц

стал сам не свой. Даже когда все тридцать пять претенденток

только приехали во дворец, он не переживал так сильно. Наверное,

думал, что у него будет больше времени на то, чтобы сделать

выбор. Я чувствовала себя отчасти виноватой в сложившейся

ситуации, хотя, конечно, дело было не только во мне.

Принц Максон, наследник престола Иллеа, был увлечен мной.

Неделю назад он признался: если бы я сказала, что питаю к нему

такие же чувства, как и он ко мне, состязание завершилось бы.

Иногда я даже развлекалась, представляя, каково это —

принадлежать только Максону.

Впрочем, пока что Максон пользовался свободой. Кроме меня,

было еще пять девушек, с которыми он встречался и нашептывал

что-то на ушко. И вот вопрос: как к этому относиться? К тому же в

придачу к Максону полагалась еще и корона. Эту мысль я

старательно игнорировала, поскольку не знала точно, что это будет

для меня означать.

И разумеется, оставался еще Аспен.

Теоретически у меня не было перед ним никаких обязательств. Он

разорвал наши отношения еще до того, как меня объявили

участницей Отбора. После призыва в армию ему повезло: его

отправили в дворцовую гвардию. Здесь, во дворце, мы встретились

вновь, и все чувства, которые я пыталась подавить, внезапно

воскресли. Аспен — моя первая любовь. Когда я смотрела на него,

то словно возвращалась в наш маленький мир, где были только мы

— он и я.

Максон ни о чем не догадывался. Знал лишь, что у меня был кто-то

дома, и великодушно согласился дать время забыть прошлое.

Одновременно принц пытался найти другую девушку, с которой

бы он мог быть счастлив, если я так и не смогу его полюбить.

Принц повернул голову и легонько коснулся носом моей макушки.

Я попыталась представить, каково это — просто любить Максона.

—

Знаешь, когда я в последний раз смотрел на звезды?

— спросил он.

Я придвинулась к нему поближе. Ночной воздух становился все

более прохладным.

—

Понятия не имею.

Э ЛИ ТА

—

Несколько лет назад. Мне наняли учителя по аст-

рономии. Если приглядеться, видно, что на самом деле звезды

разного цвета.

—

Погоди, ты хочешь сказать, что в последний раз

смотрел на звезды на занятиях? Не для души?

—

Для души! — фыркнул он. — Надо будет втиснуть

заботу о душе между консультациями по бюджету и заседаниями

комитета по инфраструктуре. Ах да, еще и между планированием

военных операций. Это, кстати, у меня получается из рук вон

плохо.

—

А что еще у тебя получается из рук вон плохо? — Я

провела пальцами по его накрахмаленной сорочке.

Ободренный этим прикосновением, Максон принялся поглаживать

меня по плечу.

—

А почему ты интересуешься? — с притворным

раздражением спросил он.

—

Потому что я до сих пор почти ничего о тебе не знаю.

И ты производишь впечатление человека без недостатков. Приятно

иметь доказательство того, что ты тоже не идеален.

—

Ты ведь в курсе, что я не идеален. — Он приподнялся,

вглядываясь в мое лицо.

—

Ну, почти идеален, — возразила я.

Мы то и дело мимолетно соприкасались коленями, локтями,

пальцами.

Он покачал головой и еле заметно улыбнулся:

—

Ну, тогда ладно. Я не умею планировать военные

операции. Вообще ни в каком виде. И наверное, повар из меня

вышел бы тоже неважный. Впрочем, я никогда в жизни не

пробовал, так что...

—

Совсем никогда?

—

Ты, возможно, обращала внимание на ту ораву,

которая до отвала кормит тебя сладостями? Так вот, мне от них

время от времени тоже кое-что перепадает.

КИР А КА С С

Я прыснула. В нашей семье без моего участия приготовление пищи

не обходилось практически никогда.

—

Давай еще, — потребовала я. — Что еще тебе плохо

удается?

—

А в последнее время я понял одну вещь... — Он

привлек меня к себе ближе, карие глаза заговорщицки блеснули.

—

Выкладывай.

—

Так уж получилось, что мне очень плохо удается

держаться от тебя подальше. Это серьезная проблема.

—

А ты хорошо старался? — улыбнулась я.

Он сделал вид, как будто задумался:

—

Вообще-то, нет. И не рассчитывай, что буду это

делать.

Мы негромко засмеялись, не выпуская друг друга из объятий. В