девичий лобик. Алые губы напрашивались на поцелуй. Стонала, потирая ушибленный затылок. Попросила принести ей что-нибудь от головы: парацетамол или хэд-он. Ни того, ни другого у меня нет.

Нырнул в осиротевший фургон, осмотрелся. Чтобы освободить место, боевики выкорчевали из него сидения. Грязные тряпки подстилок — сидели на них. Неприметная сходу коробчонка, ни на что не похожая. Отчаянно веря, что не бомба, раздавил ногой.

Нейроинтерфейс, сгинувший в самый неподходящий момент, просыпаясь, недовольно зашипел. Я услышал легкий мелодичный писк перезагрузки. Что ж, Ириску вернули — уже хорошо. Как только дозвонюсь до воинской части, спрошу у Наты, нет ли какой приблуды для защиты от подобного. Инфо-фея же, в конце концов.

Выглянул наружу. Царь-девица опиралась на шикарный, выглядящий бриллиантом на дерюге среди остальных машин, лимузин. Охнула, заметив раскрытую водительскую дверь. Шофер и телохранители мертвы, даже проверять не стоило. Вызволенная из плена перезагрузки ИИ-ассистент признала в ней дочь рода Вербицких. Имя называть не торопилась.

Я услышал гул вспарывающих воздух винтов, прищурился на винтокрылую машину. Полицейский боевой вертолет — в Верхнем Городе не шутят.

— Инка, назад! — мысль возникла через миг, как заметил торчащую пушку пулемета. Оптика камер подыскивала ей цель.

Швырнул автомат наземь, поднял руки. Глядя на меня, то же самое сделала и кошкодевочка.

— Стой, где стоишь. Ни шагу, поняла?

Инка сразу же бросила попытки медленным, приставным шагом идти ко мне. Испугалась, а ведь только что убила двух человек…

* * *

Скорая, теплый плед на плечи, чашка горячего кофе: врачи спешили оказать мне первую помощь. Корпели над рукой, прыснули какой-то ледяной дрянью — миг дискомфорта сменился минутами облегчения. Бубнили под нос, рассуждая, везти ли в травмпункт зашивать. Амбулаторный бот витал над головой, как надоедливая муха.

Врач искал переломы и был крайне разочарован — не нашел. К Инке внимания было меньше: ей достался молодой практикант. Про Вербицкую даже не стоило спрашивать: словно черти из табакерки, явились личные белые халаты. Разве что не с исцеляющими пулеметами.

Пронырливые журналисты оказались не лыком шиты, но вечно улыбчивый лысеющий «черный пиджак» с красной папочкой отваживал их не хуже ладана. Сильна юристика, куда ни плюнь. Ну, выдохнул спокойно, хоть к нам не лезут. Сплюнул через левое плечо — как бы не сглазить…

Полицейский вертолет дождался подмоги, оголодавшими акулами они кружили в поисках добычи. Увы, все рушинники выпали на нашу с Инкой долю.

Отдал ей и плед, и кофе, как только отвязался от врачей. Была бы здесь Влада… Доверял лишь ей.

Будут допрашивать, сомнений не было. Полицейские разве что не выстраивались в ряд, кто будет первым. Как оказалось, никто. Царь-девица явилась перед нами, словно пава. Бросила взгляд на мою кошкодевочку.

— Твоя?

— Своя собственная, — ответил ей в тон.

Вербицкой лучше, чем было. Не знаю, что вкололи личные врачи, но вела она себя нагло и уверенно. По-королевски. Взяла Инну за подбородок, чуть приподняла, посмотрела прямо в глаза.

— Мяу?

— Своя собственная, значит? Хорошо. Пойдешь работать у меня.

— Мяу?

Инкиной неуверенностью можно было затопить пустыню. Я опешил от подобной наглости — спасенная не умела спрашивать. Только утверждать.

— Я тебя знаю.

Развел руками — не велика честь. Царь-девица продолжила:

— На церемонии награждения. Тебя называли героем, — она осмотрелась по сторонам. Рушинников прятали в черные пакеты. — Молодец. Поедешь со мной.

Отвел взгляд, взглянул на спешившее к закату солнце. Что ж дни так быстро заканчиваются-то?

— Мы ехали к Щебекину, — кивнул в сторону Инны, — боюсь, нам не по пути.

Девчонка передо мной погрузилась в размышления, пришла к выводу, что прав. Дружески протянула руку.

— Константа.

Константа, значит. Самая адекватная среди Вербицких, если верить Макмамбетову.

А это уже в самом деле становится интересно. Не хуже робота, новая знакомица обернулась к Инне.

— Прости. Не могу взять тебя на работу, ты уже занята, — взгляд серых, почти дымчатых глаз вновь остановился на мне.

— Моя семья дает бал. Приглашаю вас обоих. Отец отблагодарит за спасение.

Ей не требовался ответ, будто мир всегда подчинялся ее словам. Запроси она Луну не подниматься, та послушает…

Константа уверенно зашагала к стайке детективов. Голодными пираньями те видели в нас добычу. Приуныли, когда она велела нас не трогать. Сколько же у нее власти? И если она самая адекватная из этой чудо-семейки, то как выглядят остальные?

* * *

Лишь миновав мост, я сумел оценить задумку рушинников: устроить затор на дороге в нужный момент, сделать так, чтобы машина с Вербицкой оказалась посередине.

Полиция долго не могла пробиться к месту сквозь толщь брошенных автомобилей. Вон даже вертолеты пришлось поднимать в воздух. Винтокрылые машины сгинули, уйдя на дозаправку, но их раскатистый гул все еще стоял в ушах.

На Инну оказалось страшно смотреть. Хотел обрушить на ее вихрастую головку россыпь упреков, но понял, что ничего не добьюсь.

Ириска щебетала прямо в ухо сладким голосом: «Рушинники Сибири» — ратующие за развал Российской Империи террористы. Прищурился, пытаясь уловить логику: зачем им тогда Вербицкая? Разве их семья не стремится к тому же самому? А может, стремится лишь из-за подобных выходок? Шантаж?

Ириска покачала головой — политическая деятельность Вербицких имела историю еще до того, как эти самые рушинники объявились. Значит, дело в другом.

— Среди целей «Рушинников Сибири» — представители благородных родов, похищение и ликвидация важных политических фигур, теракты внутри страны…

О последнем попросил поподробней и тут же вычитал, что недавняя их выходка — запуск дроидов с штаммами оружейной чумы в торговом центре. Вот же собаки! Теперь уж точно знал, что все сделал правильно.

— Хозяин, поехали домой? — попросила Инна жалобно, не посмел ей отказать. Щебекину придется подождать до лучших времен.

Ириска выполнила приказ на сканирование — Инну трясло. Аритмия, давление — полный набор. Странно, что на ногах стоит…

— Пойдем посидим, — кивнул на лавочку неподалеку.

Попросил ассистентку вызвать такси. Есть в этом мире светлого настоящее такси? Ириска обещает поискать.

— Все хорошо?

Кошкодевочка кивнула, но только чтобы я не волновался. Врала. Положил руку на лоб — у нее жар.

— Хоз-зяин, я плохая?

— Глупости спрашиваешь.

Закусил губу. Эскулапы в край оборзели? Не сумели распознать, в каком она состоянии? Зверолюд, вот и весь ответ. Для нее у них не нашлось глотка кофе. Права Бейка: изменить жизнь к лучшему остальных, зависнув в самых низах, невозможно. Только изнутри правящей верхушки…

— Я не знала, что это так… противно. Убивать.

Посмотрела на собственные девчачьи ладошки — куда только подевались лапки, подушечки и когти? Наверное, ее личные прокачанные способности…

— Сначала было легко, а сейчас…

Посмотрел в сторону, отвел взгляд. Прекрасно ее понимал. Сначала легко, потом противно, затем снова легко. Может даже начать нравиться, если сойдешь с ума. Если не сойдешь — глухое равнодушие, как защитная стена. Давно ли я сам был на ее месте?

— Тебе их жалко?

— Нет, наверное. Мяу. Они хотели сделать плохо хозяину. А я хотела помочь. Остановить. Они в вас целились, пока вы с магом дрались…

— Я же велел тебе уходить, — упрекнул мягко и чуть слышно. Пусть не чувствует себя виноватой. Инка кивнула в ответ.

— Знаю. Поначалу так и сделала. А потом поняла: вы там один и без оружия и… и мяу, вот.

Оправдания у нее были так себе, но мне хватило и их.

— А еще эта Константа…

— Царь-девица-то? Что с ней?

— Страшная. Смотрели ей в глаза? Она будто знает. Все-все знает. Не про тебя, а вообще.

— Слышала про нее раньше?

Кошкодевочка зажмурилась, покачала головой в ответ.

— Я не читаю журналов про благородных. Однажды принесла, а ваша матушка увидела. Вырвала, изодрала, наругала. Я с тех пор не смотрю и не читаю про жизнь богатых…

Вот оно что. Звучит странно, но кто знает, что было на уме Потаповой-старшей? И что на душе?

Такси подкатило. Черный четырехдверный «Палач», шашечки по бокам. Матовый блеск покрытия, спойлер вместо багажника — такому место в играх про гонки. Или на улицах Верхнего Города…

— Эту не повезу, — водитель оказался надменным водятлом. Смотрел сквозь тонировку линз солнечных очков. — Блохами мне весь салон забьет.

— Еще одно слово в таком тоне, и я вышибу тебе мозги. Совсем страх потерял?

Водитель посмотрел на меня, как на мальчишку, до самых