В 1939 году себестоимость производства одного пистолета Р.08 фирмой «Mauser» составляла 11,5 марки, а магазина к нему – 3,15 марки. В то время как себестоимость комплектного пистолета «парабеллум» с двумя магазинами равнялась 17,8 марки, государству фирма «Mauser» продавала его вдвое дороже – за 32 рейхсмарки. Учитывая, что за пять лет оная фирма впарила доверчивому немецкому государству более 490 тыс. этих пистолетов (а всего «парабеллумов» на вооружении было к моменту начала Второй мировой почти 630 тыс., если же считать все личное оружие вместе с трофейными чешскими и австрийскими – то вермахт имел оного 743 200 штук!), – как говорится, почувствуйте, какой это был отличный бизнес!

Парабеллум

Что характерно – у той же Чехословакии короткоствольного личного оружия в войсках и в арсеналах имелось (при запасах винтовок Маузера в 1 200 тыс. штук) всего 124 000 единиц – то есть соотношение винтовки/пистолеты в чешской армии было 10:1. У немцев же эта пропорция выглядела, как 5:1 – иными словами, эрзац-оружия (каковым в настоящей войне и является пистолет) в пехотном полку вермахт имел вдвое больше, чем у чехов. Зачем вермахту такая прорва пистолетов, спросите вы. Затем, отвечу я, что германские генералы хотели вооружить как можно больше призывников – за как можно меньшие деньги. Посему по штату 1939 года в каждой пехотной роте полагалось иметь 44 пистолета – для офицеров, фельдфебелей, санитаров, пулеметных расчетов, подносчиков боеприпасов и расчетов минометов. Выгода элементарна – «парабеллум» обходился германскому рейху в 32 марки, а карабин 98k – в 56; вооружая всех военнослужащих, не ведущих огонь по врагу непосредственно на переднем крае, пистолетами, немцы на каждой пехотной роте экономили 1056 марок – при том, что цена автомобиля «Фольксваген» в августе 1939 года была объявлена в 990 марок!

* * *

А вот с пулеметами в отличие от винтовок и пистолетов немцы решили все же помудрить. И вовсе не из желания создать какое-нибудь очень уж эффективное вундерваффе – господь с вами! Не в их ситуации было «вундерваффлями» пробавляться…

Дело в том, что из приблизительно 22 000 пулеметов кайзеровской армии типов MG.08, MG.08/18, MG.08/15 (как состоявших на вооружении официально, так и закопанных по огородам и утаенных от союзников еще каким-нибудь образом), доставшихся вермахту по наследству, нормальных современных пулеметов НЕ БЫЛО НИ ОДНОГО. То есть наличные пулеметы были исправны, поражали цели, обеспечивали гарантированный заводом-изготовителем темп огня – вот только для войны они совсем не годились, то есть, увы, абсолютно выпадали из концепции пехотного боя, созданного теоретиками рейхсвера в 20-х годах.

Пулемет MG. 08

Ручной пулемет, по мнению экспертов германской армии, должен был быть ядром подвижной группы стрелков в 10–12 человек; станковый пулемет был средством усиления на уровне роты – батальона и должен был в идеале быть тем же ручным пулеметом, но установленным на станке (отчего возрастали дальность и точность огня и незначительно – масса). То же, что имелось на складах, не годилось ни для первой, ни для второй роли.

Станковые пулеметы Максима MG-08 имели вес (со станком-салазками и охлаждающей жидкостью) в 64 килограмма – ни о каком маневре на поле боя этого тяжелого оружия не могло идти и речи. Русский «максим» на колесном станке Соколова имел тот же вес – но его, по крайней мере, можно было катить! Немецкую же «дуру» можно было лишь тащить на руках, предварительно разобрав на три части. Да и темп стрельбы – 250–300 выстрелов в минуту – был для станкового пулемета довольно низким и весьма мало соответствовал реалиям пехотного боя 30-х годов.

Ручные пулеметы MG-08/15 и MG-08/18 представляли собой тот же самый станковый «максим», но уже без станка (вместо которого имелись довольно грубо изготовленные сошки) и со снятым (у MG-08/18) кожухом системы охлаждения – их уже можно было, хоть и с трудом, переносить на поле боя силами одного бойца (вес MG-08/15 был 17,9 кг, MG-08/18 – 14,5 кг). Но все равно их вес был слишком велик, а качество изготовления не выдерживало никакой критики (ничего не поделаешь, продукция военного времени с его неизбежным «давай-давай»).

Правда, в 1930 году на вооружение рейхсвера был принят ручной пулемет Дрейзе MG-13 (глубокая модернизация станкового пулемета того же конструктора) – его вес составлял всего 10,3 килограмма, а практическая скорострельность превышала 200 выстрелов в минуту, но мировой экономический кризис помешал серийному производству этого пулемета, и на вооружение рейхсвера фактически поступило всего несколько десятков единиц данного оружия, которое, будучи модернизацией старого пулемета, к современным образцам также отнесено быть не могло.

То есть вновь созданный вермахт на момент своего рождения не имел ни одного современного станкового пулемета и ни одного отвечающего требованиям реального боя ручного пулемета – тогда как армии потенциального противника имели оных в избытке.

* * *

Армия Французской республики вышла из Великой войны, имея на вооружении более 50 тыс. станковых (в основном – Mle1914 «Гочкис») и 140 тыс. ручных (в основном – типа C.S.R.G, или по фамилии главы группы оружейников, создавших это «чудо» – «системы Шоша», а также «льюисов» и «виккерсов») пулеметов, каковые по окончании боев были частью списаны за изношенностью, частью – переданы разным союзным государствам, вдруг расплодившимся в Европе. Большая же часть этого оружия была отправлена в арсеналы до лучших (впрочем, правильнее было бы сказать – до худших, ведь надобность в оружии возникает не в самые лучезарные моменты жизни государства) времен.

Станковый пулемет Mle1914 «Гочкис»

Казалось бы, имея в запасе такое колоссальное количество оружия (кроме 146 тыс. пулеметов, меньше всего поучаствовавших в только что закончившейся войне и посему признанных годными для войны грядущей, у французов было припасено еще и более 2800 тыс. винтовок), Управлению вооружений французской армии можно было бы почивать на лаврах и не париться, во всяком случае – относительно стрелкового оружия. Но тамошние генералы все же не были безнадежными тупицами и ретроградами (как это обычно пытаются представить некоторые писарчуки) и отлично понимали, что, если станковый пулемет Гочкиса еще худо-бедно и можно считать удачной моделью (хотя его вес с треногой Мlе 1916 составлял 47,5 кг), то «чудо» полковника Шоша таковым считать ни у кого язык не поворачивался (хотя понаделали его за годы войны изрядно – более 220 000 штук). Ручной пулемет Шоша хоть и имел определенные преимущества (вес всего 9,8 кг), но недостатков у него было значительно больше. Пулемет не был приспособлен для стрельбы в окопных условиях: грязь, вода неминуемо проникали внутрь кожуха и особенно магазина – широкие вырезы в его правой стенке всячески тому содействовали. Реальная боевая скорострельность не превышала 60 выстрелов в минуту: пулеметная очередь часто обрывалась после первого же выстрела – следовал перекос патрона или нарушалась работа автоматики. Вести прицельный огонь из «шошей» также было крайне неудобно – щека стрелка касалась не деревянного приклада, а простирающегося над ним металлического затыльника ствольной коробки. А уж действие автоматики… При каждом выстреле внутри кожуха пулемета ходили ходуном почти 3,5 кг подвижных частей!