– Девочка говорит то, что у нее на уме, – довольно фыркнул Роберто. – Придется тебе к этому привыкнуть. – Он рассеянно погладил ее по руке.

– Ты собираешься везти нас на этом? – Алессандро присел на корточки прямо перед капотом машины. – Я думал, они уже все вымерли. Как динозавры.

На протяжении всего пути они шутливо обсуждали надежность машины Лоры, и, как ни странно, Алессандро было довольно весело. Он задавался вопросом: почему отец просто не купил Лоре новую машину, более надежную и безопасную? Алессандро поморщился: если бы отец купил ей машину, это было бы первым признаком того, что из него тянут деньги.

Они шутили. Они обсуждали людей из деревни, очень долго говорили об орхидеях и еще какой-то садоводческой ерунде и замолчали только тогда, когда Алессандро начал прикладывать заметные усилия, чтобы не уснуть. Он слышал, как отец смеялся. Дважды! Звук был настолько необычным, что Алессандро подумал было, что ему показалось, но нет. Спустя полтора часа он решил для себя, что жизнь, которую ведет здесь его отец, сильно отличается от той, которую он себе представлял.

А он ничего об этом не знал.

– Ты надолго останешься здесь? – максимально вежливо поинтересовалась Лора, когда они вернулись в особняк и еще сидели в машине.

– Это было самое некомфортабельное путешествие в моей жизни, – сообщил ей Алессандро, с трудом вылезая с заднего сиденья автомобиля. – Почему ты не заглушила двигатель? Я думал, ты зайдешь.

– Вообще-то я не собиралась.

– Пусть девочка едет по своим делам! – сказал Роберто.

– В данном случае, – возразил Алессандро, – у нас есть время, чтобы обсудить твой переезд.

– Не сегодня, мой мальчик. Твоему старику пора спать.

– Я зайду буквально на пару минут.

Роберто остановился на пути к парадной двери и остановился, обернувшись к Лоре и Алессандро, и прищурился:

– Эдит не одобрила бы твое шатание по окрестностям в это время суток.

Лора рассмеялась и последовала за ним к входной двери. Роберто нахмурил свои кустистые брови:

– Бабушка излишне обо мне беспокоится.

– У нее есть на то основания, – проворчал Роберто, постукивая своей тростью, пока Алессандро открывал ключом дверь. – После того, что было в Лондоне.

– Вот мы и дома! – пропела Лора, надеясь заглушить неуместное замечание. Она пообещала себе предупредить бабушку, чтобы особо не откровенничала в присутствии любопытного Алессандро. – Надо сказать, ужин был прекрасным.

Хотя ей и не хотелось проводить время в компании Алессандро, она знала, что ей придется остаться как минимум на час. Во-первых, она хотела выяснить, как долго он намерен пробыть в Шотландии, потому что автомобиль, прибывающий завтра, был тревожным знаком. А во-вторых, ей было просто необходимо знать, переосмыслил ли он свое поспешное решение перевезти Роберто в Лондон.

Она видела, как Роберто на ходу обрубал все попытки Алессандро завести разговор о переезде. Лора знала: какие бы отношения ни связывали этих двух мужчин, Алессандро продолжал давить на отца, чтобы тот сделал шаг, который делать не хочет.

Неужели он сам этого не видел? Неужели ему все равно?

И почему, черт возьми, у них такие натянутые отношения?

Ей было любопытно. Она не должна была проявлять интерес, но это ее ужасно волновало. Роберто отмахнулся от Лоры, когда она предложила проводить его наверх. И только когда он исчез из ее поля зрения, она в полной мере ощутила, как сильно действует на нее присутствие Алессандро.

Она была так занята попытками показать, как важно было для Роберто его привычное общество, что совсем забыла, как неловко чувствовала себя в платье. А теперь, когда эти темные глаза в упор смотрели на нее, она постоянно одергивала подол.

– Выпьешь? – Он в упор посмотрел на Лору. На ней было надето платье, которое никогда бы не выиграло приз ни на одном модном показе: длина была неудачной, а в сочетании с практичными сапогами вообще создавало странное впечатление. У него было множество подружек-моделей, но он весь ужин смотрел, как ткань платья натягивается на ее груди, которую вырез приоткрывал ровно настолько, чтобы дать волю фантазии. – Полагаю, единственная причина, по которой ты задержалась, – тебе есть что мне сказать. Джин с тоником могут сдвинуть дело с мертвой точки.

Лора нахмурилась. В отсутствие Роберто он снова стал заносчивым противным парнем, которому доставляло удовольствие подкалывать ее. В его взгляде она отчетливо прочитала, что он находит платье смешным, а практичные сапоги – нелепыми.

Алессандро направился в сторону кухни, и Лора последовала за ним. В темной рубашке и черных брюках он выглядел безумно сексуальным, и ее ужасно раздражало то, что она вообще обратила на это внимание. Она остановилась в дверях и молча наблюдала, как он достал из шкафчика два приземистых бокала и налил им выпить.

– Ну… – протянул он, подавая ей бокал, – ты так и будешь стоять у двери, как часовой, или все-таки сядешь и скажешь, что хотела?

Он коснулся пальцами ее руки, и все тело Лоры словно пронзил электрический импульс.

– Ты так и не сказал, как долго собираешься пробыть здесь. – Она села за стол. Пара глотков джина-тоника помогла ей немного расслабиться.

– Я еще не решил. А что? Я заставляю тебя нервничать? Я не хочу вставлять палки тебе в колеса, но… – он пожал плечами, глотнул джина-тоника и посмотрел на нее поверх бокала, – дело того требует.

– Какое дело?

– В этом-то вся соль, правда?

Если бы речь шла о том, что требуется ему, то он нашел бы, как приятно провести время в Шотландии.

Его богатое воображение мгновенно нарисовало образ обнаженной Лоры в его постели, ее лицо в форме сердечка раскраснелось от желания, ее тело готово принять его. Он представлял, как взгляд ее больших зеленых глаз прикован к его наготе… Кровь забурлила в венах Алессандро, и он ощутил мгновенную эрекцию.

– Ты так хотела, чтобы я увидел жизнь отца изнутри. Я готов, но мне понадобится нечто большее, чем игра в вопросы и ответы, – осторожно подбирал слова Алессандро, чтобы не выдать своих эмоций. – Отец вообще не большой любитель поговорить. Когда дело доходит до личных вопросов… Скажем так, задушевные разговоры отца и сына никогда нам не удавались.

– Почему?

– В каком смысле?

– Ты должен быть готов к честному, откровенному разговору, когда речь идет о таких серьезных вещах, как, например, переезд. Он должен сам сказать тебе, почему не хочет переезжать в Лондон.

– И все же, как ты сама могла видеть, это не работает, поэтому мне приходится делать так, как я сам считаю нужным.

– Тогда зачем ты утруждаешь себя пребыванием здесь, если давно уже для себя все решил?

– Потому что я своими глазами хочу увидеть отношения отца с твоей бабушкой, – прямо сказал он. – Хочу лично убедиться, что все так, как ты преподносишь.