Тошнота подступила к моему горлу, и мои губы онемели. Испугавшись, что меня вырвет прямо за столом, я прижала ладонь ко рту и бросилась из столовой наверх по лестнице в комнату и захлопнула дверь.

Ещё долго я стояла, прислонившись к двери не в силах пошевелиться. Перед глазами стояла кровавая оргия и, подбирающаяся к белому подолу моего платья, красная вязкая лужа.

Могу поспорить, я слышала женский смех за своей спиной, когда выбегала из-за стола, и звук отодвигаемого стула. Молясь, чтобы меня не заставили вернуться, я стояла, вытянув шею, чтобы не подкатывало к горлу. Лицо было холодным и чужим, словно я надела на голову полиэтиленовый пакет вместо кожи. Пришлось обнять себя за плечи, чтобы унять дрожь и не разреветься.

Кармайкл — дьявол. Как я могу узаконить права Сатаны в своде законов, который должен защищать ценность человеческой жизни?

Как мне объяснить то, что я видела. Ведь эти девушки, люди, они добровольно давали себя поедать. Я вспомнила улыбку, которая озарила лицо одной из них во время укуса. Она мазохистка?

Они хотят, чтоб их укусили. Хотят делиться своей "жизнью" с вампиром. Как курица добровольно отдает фермеру свои яйца и цыплят. Но не означает ли это, что, узаконив права вампиров, мы превратимся в куриц, которые нужны только для яиц. Нас будут выращивать для еды.

Я бросилась к своей сумке. Телефон разрядился, но я не вижу ни одной электрической розетки. Впрочем, вряд ли появится сигнал.

Я безвольно присела на кровать и опустила руки, не зная, за что мне взяться.

Взгляд упал на роскошный и пугающий вид за окном. Ночной хвойный лес. Отправиться сейчас к воротам на каблуках, сквозь толпы кровососов — самоубийство. Пойду утром, как только встанет солнце.

Я быстро собрала сумку и небрежно застирала свою одежду. Блузка была испорчена. Но к утру она мне будет нужна.

Розетка обнаружилась в ванной — я смогу зарядить телефон и вызвать машину к воротам. Но как мне пересечь стену?

Внезапно в дверь кто-то постучал.

Я даже подпрыгнула от неожиданности, забыв, что прошло всего ничего с момента, когда я покинула столовую, и меня еще могут попросить вернуться. Мое сердце ушло в пятки.

Взяв с пола свою туфельку, намереваясь использовать шпильку для самозащиты, я открыла дверь.

У порога стоял Олав с корзиной фруктов и бутылкой вина. Лицо его было чистым, ни следа кровавой мазни на подбородке и руках. Так, будто его не было десять минут назад за столом, где как свинину в брусничном соусе пожирали человечину. Он посмотрел на туфельку в моей руке и снова на меня.

— Наша трапеза тебя шокировала, но мы не хотели слишком тебя напугать. — Виновато начал он. — Ты ничего не съела за ужином. Как насчет примирительного бокала вина из нашего погреба? Уверен, ты такого никогда не пробовала.

Одно мгновение я все-таки размышляла, но сделав над собой усилие отошла в сторону от двери, пропуская его в комнату.

— Не хотели слишком напугать, но немного напугать хотели? — Сердито поджав верхнюю губу, я села на кровать, продолжая сжимать туфельку. Он проигнорировал мой вопрос и бегло осмотрел спальню. Вместо того, чтобы сесть в кресло или на кровать рядом со мной, Олав пересек комнату и настежь раскрыл окно.

— Где свитер? — Он по-деловому окинул комнату взглядом, остановившись глазами на сумке, в которую я поспешно скидала все свои вещи.

— Ты же сказал, он не нужен… к тому же ты…поел. — Я посмотрела на него непонимающим взглядом, крепче сжимая свое оружие.

— Не поел, но поем. Позже.

Олав глубоко выдохнул, подошел и, легко выхватив туфельку из моей руки, бросил ее на пол. Он подал мне корзинку, стянул покрывало с кровати и быстрым движением завернул меня в покрывало вместе с руками и ногами.

— Что ты… — Я, увлекаемая уверенной рукой, вынужденно сделала несколько шагов к раскрытому настежь окну, успев слегка испугаться скорости развития событий.

Не обращая внимания на мои восклицания, одной рукой он обхватил меня за талию. А второй подтянулся на оконной раме и вынес нас обоих на перила французского балкона.

Крепко прижав меня к себе одной рукой, и взвалив на плечо, Олав оттолкнулся ногами и, цепляясь за карниз, подтянулся. Я могла только высоко взвизгнуть, сжимая корзинку в своих руках и пытаться не смотреть вниз. Уже через минуту мы были на крыше.

Перед широкой трубой дымохода была ровная площадка, где он поставил меня на нетвердые босые ноги и развернул покрывало. Взяв корзину из моих рук, Олав накинул покрывало мне на плечи, замотал ноги и усадил спиной к дымовой трубе, она была ещё теплая, и по телу разливалось приятное покалывающее чувство.

С высоты четвертого этажа небо казалось нереально близким, словно рукой подать. Мне захотелось протянуть ладонь и потрогать звезды, но вынимать руку из теплого кокона одеяла совсем не хотелось, да и пошевелиться я первое время боялась.

Олав открыл бутылку так, будто тренировался в этом годами. И аромат из горлышка вызвал у меня влажность во рту.

Бокалы быстро наполнились вином, и мы, облокотившись об дымовую трубу, устроились, задевая друг друга плечами, подняв глаза к звездному небу. После наших словесных баталий с ним было комфортнее, чем с остальными, и это дало мне время обдумать кровавую сцену за ужином.

— Я думала вы не едите человеческую еду, а как же вино?

— Мы не едим, но мы пьем. Вода, вино, иногда даже чай — это важный элемент нашего обмена веществ. Помогает сохранить эластичность клеток кожи и синтезировать коллаген.

Он почистил, разделил на дольки крупный апельсин и протянул мне одну. Взяв дольку из его рук, я нечаянно задела мизинцем его раскрытую ладонь.

Задумавшись о том, какая у него холодная рука, я машинально облизала сок с пальцев. Это был сладкий спелый апельсин, какие не часто встретишь в магазине в это время года. Олав украдкой посмотрел на мои мокрые пальцы.

— Иногда я скучаю по человеческой еде, но у меня есть свой секретный способ снова ощутить её вкус.

— Какой? — Прожевав, я потянулась за второй долькой и откусила от нее половину, тщательно разжевывая свежую сочную мякоть.

Олав поймал мою руку с апельсином и потянул меня к себе за покрывало. Его лицо резко приблизилось, он склонил голову и впился поцелуем в мои губы, просунув меж ними кончик языка.

Его язык сначала холодный стал теплее от моих горячих губ, и он жадно всосал в себя мою слюну с апельсиновым соком. Острые клыки коснулись моей нижней губы, и он отстранился, вглядываясь в мои глаза с непроницаемым лицом.

— Такой.

Это был странный, но приятный поцелуй под звездным небом, с привкусом вина, апельсинов и ароматом древесного угля. Мои щеки покраснели, а голова стала плохо соображать от вина и желания продолжения.

— Сейчас твоя кровь вкусом тоже будет напоминать об апельсинах. — Он слегка улыбнулся и оперся рукой об трубу дымохода. — Это довольно сложно объяснить, но мы чувствуем, что ел человек перед укусом. Иногда это что-то ужасное и от этого пропадает аппетит.