сын… Тогда, получается, мать скрывала и от отца, и от дочери еще одного ребенка? Но как? Как у нее это получилось? Судя по словам из письма, мальчишке четырнадцать лет, а значит, Матильда родила его уже тогда, когда знала ее отца — Тимора. В один момент раскрылась ложь стольких лет…

Девушка села на кровати. Мысль о том, как мать смогла сохранять такую тайну целых четырнадцать лет под носом у инквизитора, не давала покоя. А может потому и смогла, что отец тоже знал? Может они оба знали о существовании мальчика, но просто не говорили об этом никому, даже Имельде… Но почему? Что дало им почву усомниться в ней? Или все же отец не был в курсе коварной лжи своей жены? И когда это все произошло? Она была беременная уже тогда, когда они обвенчались или все же до этого…когда она успела в конце концов родить… И как удалось спрятать очевидную вещь — живот?

Она плохо помнила события четырнадцатилетней давности и совершенно не знала, кто может знать хоть что-то об этом. Раз даже Имельда не была в курсе, есть ли хоть кто-то, кто знал о еще одном ребенке Матильды Пешет?

Девушка поднялась с постели и нашарила сложенный лист бумаги на комоде у кровати. В темноте было не разобрать, поэтому девушка зажгла масляную лампу и поднесла к ней лист.

«…и это конечно не моя заслуга. Спасибо Пэми. Она очень помогла нам с тобой. Кстати, как она поживает? Надеюсь, ее мигрени прекратились? Я переживаю за неё».

— Пэми… — лист был отложен. Кто эта Пэми? Мать никогда не упоминала этого имени. Или Имельда просто не помнит? Нет. Она бы запомнила, точно бы запомнила. Кто эта женщина? Действительно ли это ее полное имя или сокращение? Может это вообще прозвище… Тогда искать человека с таким именем будет бесполезно… — Пэмроуз? Пэмела? Пэм? — девушка перебирала все существующие варианты, пытаясь на слух определить знакомые нотки, но так и не достигла желаемого. В ее жизни никогда не звучало это имя. Быть может это вообще знакомая отца… — Но, если он не знал о ребенке? Как тогда мать через его знакомых… Черт! — девушка схватила подушку и гневно швырнула ее через комнату, пожалев тут же о своей импульсивности ноющей болью в ребрах.

Без какой-либо другой информации нельзя было сложить картинку воедино и это чудовищно раздражало Имельду. Нужно было срочно найти хоть какую-то зацепку… Девушка злилась, что поддалась эмоциям, и уехала из дома так быстро, не обыскав его вдоль и поперек. Хотя искать что-то в оставшихся вещах скорее всего было бы пустой затеей. После их смерти почти все вещи забрала инквизиция, а что-то даже ликвидировали, как особо опасное…

Но, если в данный момент она не могла покинуть школу и поехать домой, чтобы взглянуть на оставшиеся документы родителей в поисках хоть какой-то ниточки, которая привела бы к загадочной Пэм, то найти мальчика было проще.

Если бы Имельда оказалась на месте этого юноши, совсем одна, с указаниями матери поступать сюда, Имельда именно так и сделала бы. У мальчишки был не большой выбор. Ему страшно и горестно. И именно завтра он придет сюда, чтобы стать некромантом и на несколько лет забыть о голоде. В школе ему предоставят кров и еду, знания и умения.

Немного успокоившись, зная, что делать завтра, девушка, глотнув из маленькой фляжки настоя, с почти спокойной душой вернулась в постель и, наконец, заснула.

Глава 4

Зал гудел словно растревоженное осиное гнездо. Люди все приходили и толпились у стойки, еще вчера пустовавшей. Сейчас же толпа наседала на деревянную перегородку, за которой сидели несколько женщин в зеленых просторных костюмчиках и выдавали документы на заполнение и инструкции на выполнение конкретных действий для поступления.

Имельда стояла на втором этаже и сверху наблюдала за копошащимися, жужжащими людьми. Под куполом этого большого зала витал гул, который метался туда-сюда и создавал какофонию звуков.

Кто-то сбоку от нее, совсем недалеко, подошел к перилам и так же, как и Имельда, принялся рассматривать толпу. Имельда посмотрела на человека и развернулась к нему полностью.

Она приятно удивилась, и ее губы тронула легкая улыбка. Мужчина же не обращал на нее никакого внимания, пока, наконец, не почувствовал, что он является объектом наблюдения. Он повернулся и встретился взглядом с девушкой. Имельда перестала улыбаться.

В этих до боли знакомых глазах она не увидела того желанного узнавания… Неужели он забыл свою подругу? Неужели прошлое настолько сильно отдалило их…

— Мир имени вашему. Мы знакомы? — мужчина нахмурился и неловко приложил пальцы к виску, пытаясь что-то вспомнить. Этот жест… Его характерная привычка, когда он что-то забывал, и ему становилось неловко от этого. Имельда, не веря, улыбалась. Его губы напряженно шевелились, будто он говорил что-то сам себе.

— Знакомы ли мы? Ты серьезно? — она вздернула брови и чуть ли не рассмеялась от абсурдности ситуации. На лице мужчины на мгновение отразилась паника и страх.

***

— Отвали от меня, — толчок опрокинул Имельду, она неловко плюхнулась на зад, взрыхлив песок ногами. По группе подростков прошлась волна смешков. Девчонка с тугой косой рыжих волос и яркими голубыми глазами на круглом лице смотрела прямо на Имельду и улыбалась. Уже сейчас можно было сказать, что в свои четырнадцать эта рыжая девочка была красивой, а через пару лет она с уверенностью завоевывала бы сердца любого, кого пожелает. Вот только злорадный блеск в глазах портил общую приятную картину. — И не суйся больше ко мне, больная, — вздернула нос, разворачиваясь.

Несколько юных девушек поспешили за ней, переговариваясь. Еще пару мгновений слышались смешки и слова вроде: «Надо же, она и вправду думает, что может стать партнером тебе». Остальные одногруппники никак не реагировали на потасовку между девчонками. Мальчишкам не было дела. Всем нужно было поделиться на пары, пока Маэстро не пришел. И они пытались это сделать, налаживая контакт. Первые уроки были самыми трудными.

— Не обращай внимания, — перед сидящей на земле девчонкой встал мальчик с вихрастой прической и приятной улыбкой. Где-то позади него маячила невысокая девочка с веснушками, то ли боясь подойти ближе, то ли просто любопытно глазея. Ее каштановые в рыжину кудри были собраны в две свободные косички.

Мальчик подал руку, Имельда неуверенно взглянула на нее, не решаясь протянуть руку в перчатке в ответ. Этот аспект сразу привлек много внимания среди детей, когда они только попали в застенки школы. Всем было любопытно, что скрывается под тканью.