странно, если наш мир молод и его возраст, как обычно принято считать, не превышает 5600 лет{7}.

Несмотря на то что система классификации Карла Линнея была более совершенной, он во многом опирался на новаторские идеи Рея, но в своем стремлении показать себя во всей красе (он написал пять самовозвеличивающих автобиографических мемуаров) не стал должным образом упоминать о заслугах предшественника. Это особенно печально, потому что собственные достижения Линнея были настолько огромными, что его репутация не нуждалась в искусственном раздувании, а такие его потуги даже немного ее подпортили.

Линней родился в 1707 г. в семье лютеранского пастора, и отец хотел, чтобы сын пошел по его стопам. Но, так как Карл не проявлял ни склонности, ни способностей к изучению богословия, не говоря уже о том, чтобы стать священником, ему разрешили изучать медицину сначала в Лундском университете, а с 1728 г. — в Уппсальском университете.

Еще в студенческие годы Линнея заинтриговала новая на тот момент идея французского ботаника Себастьяна Вайяна, который в 1717 г. заявил, что растения размножаются половым путем. Вайян определил мужские и женские органы растений, но в то время никто (включая Линнея) не понимал, какую роль в процессе опыления играют насекомые. Линней, чей отец был увлеченным ботаником-любителем, был с детства очарован цветущими растениями, и теперь ему пришла в голову мысль использовать их репродуктивные органы для определения и классификации. В 1729 г., будучи всего лишь студентом второго курса, он написал научную работу о половом размножении растений и стал замещать профессора Улофа Рудбека, читая лекции и проводя демонстрации опытов в университетском ботаническом саду. В 1695 г. Рудбек организовал ботаническую экспедицию в Лапландию, но все собранные им записи и образцы были утрачены во время пожара 1702 г., так что в 1732 г. Линней отправился в аналогичную экспедицию, профинансированную Королевским научным обществом в Уппсале. К тому времени он уже начал разрабатывать свою систему классификации растений, основанную на количестве тычинок и пестиков в цветках. Однажды во время экспедиции он увидел на обочине дороги лошадиную челюсть и, по собственным воспоминаниям, понял: «Если бы я только знал, сколько зубов и зубы какого вида есть у каждого животного, сколько у них сосков и где они расположены, то я, вероятно, сумел бы разработать идеальную систему природной организации всех четвероногих»{8}. Это было естественное устремление для скрупулезного составителя перечней и классификатора Линнея, ведь он все делал строго по часам и в соответствии с правилами (своими правилами). Благодаря этой черте характера, которая в других обстоятельствах была бы серьезным недостатком, он оказался идеальным человеком для избранного им рода деятельности.

К моменту переезда в Нидерланды, куда он отправился, чтобы получить докторскую степень в области медицины — у него уже была почти готова диссертация для Хардервейкского университета, которую он защитил в 1735 г., — Линней завершил работу над своей первой классификацией растений. Она была издана в Нидерландах под названием «Система природы» (Systema Naturae) в том же году, в котором он завершил обучение медицине. Он проработал врачом в Нидерландах до 1738 г., посетил Англию в 1736 г., где встретился с ботаниками в Лондоне и Оксфорде, а по пути в Швецию заехал в Париж, чтобы познакомиться с тамошними коллегами. В июне 1738 г. он вернулся на родину и больше никогда не выезжал за ее пределы. В следующем году он женился на дочери врача Саре Морее и до 1741 г. занимался врачебной практикой в Стокгольме. Затем он получил место профессора медицины в Уппсальском университете, а в 1742 г. возглавил там кафедру ботаники и оставался на этом посту до самой смерти в 1778 г.

В роли профессора ботаники Линней имел возможность полностью реализовать свои педантские таланты организатора. Он брал студентов на однодневные научные экскурсии, расписанные буквально по минутам. Группа, одетая в специальную легкую одежду, разработанную им самим, отправлялась в путь ровно в 7 часов утра. Каждые полчаса Линней демонстрировал разные растения. Ровно в 2 часа дня был обед, а в 4 часа — небольшой привал. Это всепоглощающее внимание к деталям проявлялось и в его научных трудах. Занимая пост профессора ботаники, Линней постоянно писал новые книги и вносил правки в свою «Систему природы». Идея классификации каждого вида с помощью названия из двух слов (которую Линней позаимствовал у Рея и усовершенствовал), впервые была представлена им в книге «Виды растений» (Species Plantarum) в 1753 г., а затем в десятом издании «Системы природы» в 1758 г. Опираясь на собственные исследования и работы предшественников вроде Рея, Линней в общей сложности описал более 7500 видов растений и 4400 видов животных. Каждому из них было присвоено уникальное биноминальное название, определяющее его род и вид; волк, например, назывался Canis lupus. Хотя этот перечень менялся и расширялся на протяжении последующих веков, именно благодаря Линнею биологи могут ссылаться на определенный вид по его названию (например, Canis lupus) и быть уверенными в том, что любой другой биолог будет точно знать, о каком животном или растении идет речь. Классификация шла снизу вверх — от вида к роду, семейству, отряду, классу и царству. В десятом томе «Системы природы» Линней также ввел множество новых терминов, таких как «млекопитающее», «примат» и Homo sapiens, дав нам возможность определить наше собственное место в мире природы. В немного адаптированном к современной терминологии виде оно выглядит так:

Царство: животные

Тип: хордовые

Подтип: позвоночные

Класс: млекопитающие

Отряд: приматы

Семейство: гоминиды

Род: Homo

Вид: sapiens

Линней испытывал большие трудности с классификацией человека. В середине XVIII в. высказать идею, что людей можно отнести к той же категории, что и животных, было немыслимой дерзостью. Тем не менее в 1746 г. в «Фауне Швеции» (Fauna Svecica) Линней признавался, что «пока не обнаружил никаких особенностей, которые позволяли бы в соответствии с научными принципами отличить человека от обезьяны». Годом позже он писал коллеге:

Я прошу вас и весь мир предъявить характерный отличительный признак человека по сравнению обезьяной, который соответствует принципам естественной истории. Я определенно не знаю ни одного… Если бы я назвал человека обезьяной или наоборот, то обрушил бы на свою голову гнев всех богословов. Но,