вынести не могу, ладонями в зеркало бьюсь, выбраться через него хочу, чтобы это остановилось.

Слышу его голос и слов не разбираю, сама двигаюсь вплотную к нему, умолять готова, почему он медлит, в его глазах, его взгляде брожу, как по лесу.

Глава 6

ОН

Я сам себя калечу, отдаю в рабство. Самому себе вру, потому, что правда муторна, паршива.

Пью бурбон, на кровати рядом с ней сижу, смотрю. У нее глаза слипаются, мутно-голубые, она моргает, потягивается на постели.

- Почему ты никогда не слушаешь? Я же сказал. Надо выпить чаю и лечь спать.

Сказал. И сам помешал.

- Я не хочу чай, - привычно повторяет она. Трогает мокрые спутанные волосы. - Я хочу тебя. А ты меня. Чай тут третий лишний.

Всматриваюсь в ее лицо. И подозреваю, что она меня не может узнать. Кого-то другого на моем месте представляет. Хотя бы того хорошего парня, с которым ее подруга познакомить обещала.

Она ведь по имени меня ни разу не назвала.

Что у нее сейчас в голове происходит, я бы влез, если бы мог.

- Спи, Аня, - выше натягиваю покрывало. 

- Ложись со мной.

У меня дергается щека.

Там, в ванной, у нее был такой взгляд. Потемневший, затянутый страстью, но безумный, одержимый.

И я безумец. Она девочка совсем, домашняя, неискушенная. Не соображает, что делает, а я завез ее в гостиницу под надуманным предлогом.

Не чтобы позаботиться, не дать в клубе найти приключений, о которых она пожалеет на утро - нет.

Разглядываю очертания голого тела под покрывалом и уверяюсь - да, подсознательно я этого и хотел, когда ехал сюда с ней, сексом заняться.

Лучше со мной, чем с каким-то левым засранцем.

За нее решил.

И вот моя кара.

- Как меня зовут, Аня? - наклоняюсь к ее лицу.

- Странный вопрос.

- Скажи.

Она улыбается, тонкими руками обвивает мою шею, тянет к себе.

- Это не игра, - выворачиваюсь.

- Я знаю, - она не отстает, пальцами скользит по моей руке, вдоль вен.

Сажусь вполоборота. И отбрасываю в сторону покрывало.

Она лежит возле меня, голая. Жадно смотрю на небольшую, аккуратную грудь с темными сосками, плоский живот, узкие бедра и стройные ноги, на гладкий лобок и светлый пушок волос в промежности.

Рычать хочется, ладонью втискиваюсь между ее ног, накрываю складки. К ней наклоняюсь и втягиваю в рот измученные мной губы. Она отвечает стоном, шире разводит ноги. Пальцами цепляется в мои плечи, пытается опрокинуть меня на себя, а я малодушно поддаюсь, накрываю своим телом.

Член твердый, как кол, упирается в нее, по смазке скользит, мне мозг раздирает на части.

- Еще хочу, - говорит она шепотом и поднимает бедра. - Скорее.

- А что было в ванной ты помнишь? - обхватываю член у основания, прижимаю к складкам. В ушах шумит, так хочу внутрь, но медлю, ответа жду.

Она не слышала вопроса, самозабвенно целует мое плечо, шею, сжимает меня ногами, торопит, дрожит подо мной, требует...

- Аня, как меня зовут?

Долгая пауза. И я стряхиваю с себя ее руки. Отжимаюсь, падаю рядом. Смотрю в потолок на размытые фиолетовые пятна светильника. Так и бывает, внезапно, кто-то свыше берет и пускает титры.

Так и со мной. Я встрял, влип, увяз по уши, у нас есть лишь часы до рассвета, а дальше как, она решит утром, что я ее трахнуть хотел, и будет права.

Только я так и не трахнул.

И не смогу.

Усмехаюсь такой подставе от собственного сердца, которое, я думал, кровь качает, живым меня делает, всё, я никогда не влюблялся, уверен.

Никогда до неё.

ОНА

Просыпаюсь от солнца, что прямо в лицо бьет, верчусь в постели и с головой накрываюсь одеялом. 

У соседей ремонт, аж в висках трещит, лезу под подушку, чтобы уши прикрыть, сглатываю, и чувствую, что умру, если воды не выпью, в горле будто наждачка.

Опираюсь на руки, зеваю и щурюсь. Покачиваясь, сажусь в кровати и медленно моргаю.

Тру ресницы.

Оглядываюсь.

Кровать огромная и комната чужая, как супружеская спальня, но нежилая, только на тумбочке стоит стакан воды и лежит упаковка таблеток.

Радостно тянусь туда, большими глотками расправляюсь с водой. И морщусь от резкой музыки звонка, телефон орет, разрывается в рюкзаке. Подхватываю его, вижу номер мамы на экране и машинально кручу перстень, в волнении принимаю вызов.

- Да? - неуверенно отзываюсь.

- Где ты, - не здороваясь, сухо бросает мама. Не давая ответить продолжает. - Отец водителя за тобой прислал, Гоша ждет у подъезда. Поторопиться советую. 

- А что случилось? - сползаю с кровати, ерошу спутанные волосы. Смотрю на часы на тумбочке и ахаю - полдень. - Подожди, - прошу в трубку, заметив рядом со стаканом магнитный ключ.

Я в гостинице?

- Некогда ждать, Аня, - рявкает мама. - Ты бы слышала, как он орал на меня!

- Кто? - глупо переспрашиваю. Останавливаюсь перед зеркалом. 

Я голая.

- Папаша твой, кто еще! - бросает она. - Что я за тобой не уследила, стоило на один день тебя отпустить - и ты уже по клубам шляешься, позоришь честь пансиона, семьи, да все, - она словно рукой машет. - В общем, забирает тебя обратно. Я с ним разговаривать не могу, ты знаешь, сразу начинаю сердечное пить.

- С чего он взял? - в недоумении изгибаю брови и натягиваю белье. - Что я по клубам шляюсь и...

Осекаюсь и оглядываюсь, я ведь в гостинице, голая, морщу лоб и вспоминаю, как сюда попала.

- Подруга твоя позвонила, нажаловалась, - неодобрительно хмыкает мама.

- Кристина? - поражаюсь.

- А что у тебя десять подруг? - в ее голосе столько яда, она просто в бешенстве. - Аня, чтобы через полчаса была здесь.

Она бросает трубку.

Влезаю в кардиган и приглаживаю волосы. Выскакиваю из номера и на ходу набираю Кристине. Слушаю механический голос про недоступного абонента, и изумлению моему нет предела.

С чего вдруг Кристине про меня такое говорить? Еще и папе? Да мы с детства дружим, и даже когда меня в пансион запихнули дружить не перестали, я ей как себе доверяю, она бы не стала.

В холле мнусь, смотрю на свои босые ноги. Подхожу к стойке и прошу администратора вызвать такси. Неловко присаживаюсь на краешек дивана и напрягаю мозг.

Что, черт его подери, случилось.

Я приехала, поругалась с Марком, потом с