Выглянув в коридор, Виолетта взяла один из факелов и прикрепила его на стене в комнате. В широкий круг света, образовавшийся здесь с появлением огня, попала нарисованная на полу пентаграмма – странный чертеж из ломаных линий и наслаивающихся одна на другую геометрических фигур. В целом пентаграмма выглядела красиво и походила на чей-то герб. Посмотрев на пол и оценив дело рук своих, Виолетта почувствовала гордость. Когда-то давно она сильно намучалась, пока вычерчивала на гладком камне все эти линии, то и дело ошибаясь в их хитросплетениях и начиная по новой. Теперь же этот знак намертво въелся в плиты пола, и колдунья могла не беспокоиться, что он когда-нибудь сотрется.

Виолетта использовала эту пентаграмму для того, чтобы общаться с мужем.

На этом месте я позволю себе сделать отступление, так как личная жизнь Виолетты представляет собой нескучную историю.

С рождения она жила вместе с родителями в графском поместье на юге Кампанелы. За год до ее совершеннолетия родители умерли. Одиночество Виолетту не напугало и не обескуражило. Уже тогда она меньше всего напоминала избалованное дитя богатых титулованных родителей и обладала такой смекалкой и жизненной хваткой, которым мог позавидовать теперешний Варлам. Когда девушке исполнилось восемнадцать, она, невзирая на войну, отправилась в Лавандину, чтобы поближе познакомиться с жизнью эльфов и получше узнать, что это за народ. Так как въезд во вражескую страну был возможен только по пропуску, который Виолетте, узнав о цели ее визита, конечно же, никто бы не дал, то хитрой женщине пришлось ехать в Лавандину тайком, и поездка эта закончилась для нее весьма странно. В стране эльфов она познакомилась с одним всеми уважаемым стариком. Ему было около семидесяти лет, и он тоже был человеком. Его звали Клавелий Мудрейший, а за глаза называли Старым Сказочником. Он был очень сильным и умным колдуном, и это вызвало у Виолетты закономерный корыстный интерес. Пользуясь непосредственностью молодости и красотой дарованной ей внешности, она легко познакомилась с ним, и через полгода уже стала его женой, невзирая на разницу в возрасте более чем в полвека. Клавелий оказался очень удобным мужем. Он ничем не докучал Виолетте, выполнял все ее желания, не устраивал сцен, когда она без предупреждения пропадала на неделю-другую, не ревновал к ее любовникам, которых знал всех наперечет. Он же обучил Виолетту колдовству, даже не подозревая о том, что людское благо – последняя вещь на земле, для которой его жена будет использовать полученные знания.

Так они прожили четыре года. Потом произошло восстание темных эльфов, и Виолетта оказалась одной из ключевых фигур, замешанных в нем, потому что одним их предводителей был ее очередной любовник – темный эльф Лэмар. Произошел переворот, и Лэмар оказался на троне Лавандины. Клавелий Мудрейший попал в тюрьму вместе со многими пытавшимися защитить законных правителей колдунами, а его шустрая жена стала женой нового короля. Но царствование темных эльфов не продлилось и пары лет. Оставшийся в живых потомок династии Алых цветков, принц Элебрут, который на момент захвата власти вместе с семьей находился в другой стране, сформировал вокруг себя общество единомышленников, с помощью которого тайком вернулся в Лавандину и покончил с диктатурой Лэмара. Все темные эльфы вместе с их подлым королем были заключены в пещеры, находящиеся глубоко под землей, а вход в них запечатали сильнейшим охранным заклинанием. Всех, кого Лэмар держал в тюрьме, выпустили на свободу. Среди них был и Клавелий Мудрейший, след которого сразу затерялся. Власть над Лавандиной досталась Элебруту и его трем сыновьям (его жена погибла в ходе восстания).

А что же Виолетта? Она выпуталась и из этой истории. Успела сбежать, пока все были заняты фигурой ее второго мужа. Прятаться ей пришлось в Кампанеле. Оставаться в стране эльфов после смены власти было чистым самоубийством. Кипучей Виолеттиной натуре пришлось залечь на дно в родовом поместье. Там, у всех на виду, оказалось очень неудобно практиковаться в магическом искусстве, и неудавшаяся королева купила для себя башню в бандитском квартале. Сначала она наведывалась туда тайком ото всех и только по вечерам, а потом, наплевав на приличия, поселилась совсем. Вскоре после этого свела знакомство с Варламом: он часто что-то покупал на базарной площади, там они впервые и увиделись. Ей очень хотелось добраться до королевской библиотеки, и д' Аруэ, как и многие до него очарованный красотой этой необыкновенной женщины, предоставил ей свободный доступ. Причина этой внезапной страсти к книгам объяснялась легко. Виолетта знала, что два колдуна могут общаться друг с другом на расстоянии, независимо от того, где каждый из них находится. Она очень хотела еще хоть раз услышать голос своего второго мужа. Ей повезло, и в одной из книг она нашла заклинание и эту пентаграмму.

Теперь, когда колдунья начинала скучать, она призывала в этой комнатке своего мужа, вытаскивая его из подземелья, в котором он до сих пор пребывал в заключении. Лэмар всегда появлялся целиком, не призраком, не духом, а живым эльфом из плоти и крови. Своим заклинанием она просто перемещала его из пещеры в центр пентаграммы, невзирая ни на какие защитные заклинания. Но сбежать из своей темницы навсегда Лэмар таким способом не мог. Свобода его движений была ограничена краями пентаграммы. Любая попытка перешагнуть магическую черту возвращала его обратно, в пещеру.

Итак, Виолетта остановилась возле начерченного ею символа. Это был герб темных эльфов, знак власти Лэмара. Женщина тихонько стала читать напевное заклинание, и засиявшие алым светом ломаные линии пентаграммы отразились в ее расширившихся зрачках. В центр ударил красно-белый столб света и, постепенно расползаясь по краям клубящимся туманом, явил взору колдуньи ее второго мужа.

Только Виолетта с ее специфическими вкусами могла все еще любить этого эльфа. Наверное, если бы ему довелось родиться лесным эльфом, он был бы настоящим красавцем. Но Тьма сильно исказила его облик.

Лэмар постоянно кутался в черный плащ, но даже под ним было заметно, насколько худа и иссушена злым временем его фигура. При взгляде на него создавалось впечатление, что его кожа сразу натянута на кости. Тонкие жилистые руки Лэмар прятал в перчатках, потому что его узкие хрупкие кисти и непропорционально длинные, дистрофически худые пальцы повергали в ужас даже его сородичей, темных. Лицо его было треугольным и очень узким, с высоким лбом и острым подбородком, заострившимся носом и тонкими длинными губами. Глаза – две опасно поблескивающие щели – имели непроницаемо черный цвет. Лицо Лэмара обладало пепельно-серым цветом,