Впрочем, готовясь к предстоящему испытанию, Дженис постаралась выбросить посторонние мысли из головы. Ее часто посылали с подобными поручениями. Это было связано с ее полом. Взяв себя в руки, она ждала, пока Шоу достучится в дом. Поначалу никакого шевеления не наблюдалось. Затем за занавесками правого окошка зажегся тусклый свет. Появилась рука и отвела занавеску в сторону. К стеклу приблизилось освещенное с одного бока лицо. Пожилой мужчина с взъерошенными седеющими волосами уставился на них, открыв рот.

Шоу вытащил удостоверение и показал ему. Жест был понят. Занавеска упала на место. Спустя пару минут отворилась входная дверь, и на пороге появился тот самый мужчина в толстом шерстяном халате. Он поспешно завязывал пояс. Широкие пижамные штаны набегали на выцветшие клетчатые шлепанцы.

— Что происходит? — требовательно спросил он, неумело пряча тревогу за воинственностью.

— Мистер Дафф? — спросил Шоу.

— Да, это я. Что вы делаете у моих дверей в такой час?

— Я констебль Шоу, а это констебль Хогг. Можем мы войти, мистер Дафф? Нам нужно с вами поговорить.

— Что там натворили мои парни? — Он отступил в дом и махнул рукой, приглашая их войти. Внутренняя дверь отворялась прямо в гостиную. Диван и два кресла, обитые коричневым плюшем, располагались перед самым большим телевизором, какой когда-либо видела Дженис.

— Присаживайтесь, — пригласил Дафф.

Пока они направлялись к дивану, открылась дверь в дальнем конце комнаты, и вошла Эйлин Дафф.

— Арчи, что происходит? — спросила она. Ее лицо блестело от ночного крема, волосы были убраны под бежевую шифоновую косынку, чтобы защитить укладку. Строченый нейлоновый халатик был застегнут не на те пуговицы.

— Это полиция, — сказал ее муж.

Глаза женщины тревожно расширились.

— В чем дело?

— Не могли бы вы подойти и сесть, миссис Дафф? — сказала Дженис, пересекая комнату и беря женщину под руку. Она усадила ее на диван и жестом пригласила мужа сесть рядом.

— У вас плохие новости… я знаю, — жалобно воскликнула женщина, вцепляясь в руку мужа. Арчи Дафф, сжав губы, с неподвижным лицом, молча уставился на темный экран телевизора.

— Мне очень жаль, миссис Дафф, но боюсь, вы правы. У нас действительно очень плохие новости для вас. — Шоу мялся у двери, слегка склонив голову и устремив глаза на разноцветные завитушки узора ковра.

Миссис Дафф толкнула мужа:

— Я говорила тебе: не позволяй Брайану покупать этот мотоцикл. Я тебе говорила.

Шоу бросил молящий взгляд на Дженис. Она подошла еще ближе к Даффам и мягко сказала:

— Это не Брайан. Это Рози.

Слабый мяукающий стон сорвался с губ миссис Дафф.

— Этого не может быть, — запротестовал мистер Дафф.

Дженис заставила себя продолжать.

— Несколько часов назад на Холлоу-Хилле было найдено тело молодой женщины.

— Это какая-то ошибка, — упрямо повторил Арчи Дафф,

— Боюсь, что нет. Несколько присутствовавших там полицейских опознали Рози. Они знали ее по «Ламмас-бару». Мне очень жаль, но я должна вам сообщить, что ваша дочь мертва.

Дженис достаточно часто приходилось наносить людям этот удар, и она знала, что реакция на него, как правило, бывает двоякой: полное отрицание, как у Арчи Даффа, или всесокрушающее горе, которое захлестывает родных подобно потопу. Эйлин Дафф запрокинула голову и взвыла, обращая горе к потолку, к небу. Брошенные на колени руки ее скрючились и судорожно подергивались, все тело свело в отчаянной муке. Муж смотрел на нее, как на незнакомку, он нахмурил лоб, категорически отказываясь признавать случившееся.

Дженис стояла рядом, принимая на себя первую волну чужого горя, как пойма реки принимает на себя воды весеннего разлива. Шоу переминался с ноги на ногу, не зная, что дальше делать.

Внезапно на верху лестницы в дальнем конце комнаты раздались тяжелые шаги, и появились ноги в пижаме, затем голый торс и, наконец, заспанное лицо, увенчанное гривой взлохмаченных темных волос. Молодой человек остановился на одной из нижних ступенек и обвел взглядом комнату.

— Что, черт возьми, здесь происходит? — рыкнул он.

Не поворачивая головы, Арчи сказал:

— Твоя сестра мертва, Колин.

У Колина Даффа отвисла челюсть.

— Что?!

Дженис вновь закрыла собой брешь:

— Мне очень жаль, Колин, но недавно было найдено тело вашей сестры.

— Где? Что произошло? Что значит: тело было найдено? — Тут ноги у парня подкосились, и он тяжело осел на пол.

— Ее нашли на Холлоу-Хилле. — Дженис набрала в грудь побольше воздуха. — Мы полагаем, что Рози была убита.

Колин уронил голову в ладони.

— О господи! — повторял он шепотом снова и снова.

Шоу наклонился вперед:

— Нам будет нужно задать вам несколько вопросов, мистер Дафф. Может быть, мы перейдем в кухню?

Первый пароксизм горя Эйлин начал проходить. Она перестала рыдать и повернула залитое слезами лицо к мужу.

— Оставайтесь здесь. Я не ребенок, от которого нужно скрывать правду, — глотая слезы, побормотала она.

— У вас найдется немного бренди? — спросила Дженис. Арчи непонимающе уставился на нее. — Или виски?

Колин, шатаясь, поднялся на ноги:

— В кладовке есть бутылка. Я достану.

Эйлин поглядела заплывшими от слез глазами на Дженис:

— Что случилось с моей Рози?

— Мы пока не уверены. Кажется, ее закололи. Но нам придется подождать, пока врач не даст заключение.

От ее слов Эйлин дернулась, как от удара.

— Кто мог сделать такое с Рози? Она никогда мухи не обидела.

— Мы пока не знаем, — вмешался Шоу. — Но мы его отыщем, миссис Дафф. Мы его найдем. Я понимаю, что сейчас самое неподходящее время для того, чтобы задавать вам вопросы, но чем раньше мы получим нужные сведения, тем быстрей продвинем расследование.

— Можно мне ее увидеть? — попросила Эйлин.

— Мы устроим это чуть попозже, — ответила Дженис. Она присела на корточки рядом с Эйлин и утешающе положила ладонь на ее руку. — Когда Рози обычно приходила домой?

Из кухни появился Колин с бутылкой виски «Беллз» и тремя стаканами.

— «Ламмас» принимает последние заказы в половине одиннадцатого. Она почти всегда была дома в четверть двенадцатого.

Он поставил стаканы на кофейный столик и налил три неразбавленные порции.

— Но случалось, что она возвращалась позднее? — спросил Шоу.

Колин вручил родителям по стакану. Арчи выпил половину виски одним глотком. Эйлин вцепилась в стакан, но не поднесла ко рту.