на улице клянчащим голосом Фидер принялся уговаривать Жука, на что тот лишь отмахнулся, мол, бери.

Шаги подходившего человека я слышала отчетливо и до последнего не шевелилась, но рейдер, схвативший один из рулонов ткани на стойке, за которой я пряталась, потянул его, отчего стойка, потеряв опору, с грохотом упала.

— Атас, пацаны! — неожиданно заорал стоявший рядом человек, а потом, отпрыгнув и бросая рулон ткани, схватился за висящий у него на шее предмет, а по мне с грохотом что-то ударило.

Память взорвалась, вспомнились страшные ощущения, которые сопровождались таким же звуком, боль от оторванной руки и попаданий в спину, тело мгновенно напряглось и припало к полу. Убивать этого странного человека не хотелось, почувствовав двойственность восприятия, так что, просто пихнув его, устремилась наверх искать новое укрытие.

***

Фидер, обрадованный тем, что Жук спустил на тормозах его просьбу, направился к разгромленному магазину тканей. Твари, не найдя ничего съестного, просто слегка зацепили стойки с рулонами тканей, так что те навалились на прилавки с прочей швейной ерундистикой, оставшись при этом неиспачканными. В тканях он разбирался примерно так же, как свинья в ракетостроении, так что решил, что лучший способ выбрать — это просто мысленно завернуть в неё девушку, отчего невольно сально улыбнулся.

Всякие цветочки, кружочки и пятнышки он отбросил сразу, это для девочек, а вот рулон темно-синей плотной ткани в его влажных мечтах выглядел уже более приемлемым. Оглянувшись назад, он прикинул, что можно прихватить штуки три, и положить их, пока Жук не видит, а дальше сослаться, что, мол, ограничения не было. Схватившись за фиксатор трубы, на котором в стойке располагался рулон, он отщелкнул его и, потянув тот на себя, вскоре понял, что отмотанный край прижат чем-то.

Попробовав потянуть посильнее, он увидел, как зашевелилась вся стойка, но его это не обеспокоило, ему надо-то всего два, а лучше три разных рулона из всех имевшихся. Сделав два быстрых шага назад, он понаблюдал, как завалившаяся конструкция продолжила своё падение, соскочив с мешавшего этому прилавка, но когда та с грохотом упала на пол, он увидел то, что напугало его до мокрых штанов.

Из вороха свисавшей ткани на него пялилось то, что он вначале принял за прячущегося ребенка, но вот его лицо говорило о другом. Кожа смотревшего на него существа была покрыта серой, едва поблёскивавшей чешуёй, именно это вызвало в нём ассоциацию с тварью. Страх, затмив разум, заставил его опорожнить мочевой пузырь ещё до того, как он успел бросить свою ношу, начав пятиться назад. Сделав пару шагов, не прекращая пялиться на существо, он схватил свой пистолет-пулемёт, выдав в направлении прятавшегося длинную очередь.

Тело, одетое в непонятную цветастую тряпку, стремительно выпрыгнуло вперед сразу же, как только первые пули попали в него. Это Фидер отчетливо видел благодаря тому, что рикошетившие от существа пули с искрами и визгом разлетались в разные стороны, словно он стрелял в танк, а не в небольшую тварь. Заорав что было силы, он вдавил курок еще сильнее, пытаясь навести непослушное, прыгающее из стороны в сторону, оружие на стремительно рванувшее в его сторону тело, но сильный удар отправил его в полёт через окно, в которое всего пару минут тому назад он сам вошёл.

Заполошная стрельба, смешавшаяся с диким криком Фидера, моментально вызвала реакцию всей группы рейдеров и окно, через которое он вылетел, было взято на прицел еще до того, как его тело, снеся остаток стекла в раме, кувыркнувшись по асфальту, упало у джипа. Остальные, прикрывшись и спрятавшись, держали холл и каждое окно здания в прицеле, но, кроме стонов покалеченного Фидера, ничего не происходило.

Выждав пару минут, Жук махнул рукой, отдав безмолвную команду, и двое бойцов быстро затащили раненного за джип, после чего принялись его осматривать. Крови не было, Фидера, судя по всему, хорошо ударили в грудную клетку, сломав штуки три ребер, отчего тот стонал при каждом вдохе.

— Что случилось? — спросил Жук, подобравшись на корточках так, чтобы не мелькать выше бортов машины.

— Тварь, — с тяжким выдохом произнёс раненый, морщась при этом.

— Точнее, — с нетерпением спросил Жук, невольно покосившись на мокрый пах, — лотерейщик?

— Не, — тяжко выдал тот и после медленного, явно болезненного вздоха добавил, — маленькая, в чешуе, как элитник, не видел никогда ничего подобного — отчего Жук, сделав вопросительный взгляд, посмотрел на стоявшего рядом бойца.

— Хрен его знает, я ничего не видел, но не сам же он себя кувалдой по пузу вдарил? — сразу ответил тот.

— Она наверх рванула, еще в одежде, — с хрипом добавил Фидер.

— Жахните ему спека и все за мной, поглядим, что это там такое, тем более что бежать тут некуда, — выдал Жук, первым начав движение в сторону разбитой витрины.

***

Замерев, она полностью обратилась в слух, вскоре поняв, что слышит не только то, о чём говорят люди у машины, но и то, как хрипит тот, кого она отпихнула. Потом стало ясно, что её начали искать, а она, замерев, едва дышала в надежде, что ей удалось хорошо спрятаться, решив не показываться им на глаза. Она толком не понимала, зачем она прячется, попутно борясь с вспыхнувшим азартом, призывавшим наоборот, поохотиться на них и убить.

Двое прошли мимо неё, но третий решил тщательнее осмотреть аквариум с мягкими кубиками, где и обнаружил её сразу же, отпрыгнув и начав делать то же, что и тот, с первого этажа. Она вновь убежала и спряталась, но её опять нашли, и в следующий раз тоже, при этом каждый раз все быстрее и быстрее, пока в очередной раз, когда она была обнаружена, её испуг не достиг того уровня, что сдержаться она больше не могла.

Тело начало действовать само, в этот раз она не стала пихать стоявшего перед ней ладонью, а ударила вытянутыми пальцами, отчего те, благодаря когтям, со скрежетом вошли в грудь. Полетевший назад от удара боец снес шедшего рядом, а вот третий, что стоял дальше, принялся прицельно стрелять в неё. Инстинктивно двигаясь зигзагами, она за несколько мгновений подобралась к нему, и ударила, на сей раз в голову, отчего та с мерзким чавкающим звуком полетела в сторону, разбрызгивая вокруг себя её содержимое, а тело, так и продолжавшее давить на спусковой крючок, стреляло куда-то в пустоту.

Внутри неё взрывались миллионы эмоций, захлестывая друг друга, но они тонули в страхе смерти и азарте охоты, разгоняя её восприятие до невиданных границ, пока все, кто пытался причинить ей вред, практически не замерли, и она, передвигаясь в тягучей