– Тетя Майя, а можно я сейчас к вам пойду? –спросила она дрожащим голосом.

– Конечно, я за тобой и пришла! – нарочито бодрозаявила Майя.

– Спасибо!

Майя сама едва сдерживала слезы.

– Ты есть хочешь?

– Нет, Николай Иванович нас покормил.

– А пирожное?

– Нет, спасибо.

– А хочешь, я тебе какой-нибудь фильм поставлю?

– На видео?

– Да.

– У вас разве есть детские?

– А ты только детские смотришь?

– Нет, конечно, просто папа дает мне только детские. Нокогда его нет, я всякие смотрю. Некоторые он убирает на верхнюю полку в шкаф,но достать не проблема. Я думала, там у него интересное, про любовь… Аоказывается, про войну и про бандитов, совсем неинтересно.

– А ты любишь про любовь?

– Ага!

– А хочешь, я тебе поставлю один спектакль, оченьвеселый, тебе понравится. Я его видела в театре, когда была младше тебя, и досих пор обожаю.

– Про любовь?

– И про любовь тоже.

– Хорошо. Спасибо, тетя Майя.

– Знаешь, ты зови меня просто Майя.

– Хорошо. А вы со мной тоже будете смотреть?

– Обязательно.

И Майя поставила ей «Хануму». Они сели рядышком на диван.Майя принесла два пакетика фисташек и бутылку кока-колы.

– Ну вот, теперь можно смотреть!

Ей было немного тревожно. Вдруг девочке станет скучно, вдругвозникнет непонимание, но нет. Сначала Василиса весело смеялась над пьянымкнязем в исполнении блистательного Стржельчика, а потом полностью погрузилась ватмосферу старого Тифлиса, изредка задавая Майе вопросы, и в какой-то моментМайя вдруг почувствовала, что девочка радуется, по-настоящему радуется!Радуется искусству! Чему еще может радоваться эта бедняжка, пусть невольно, ноподкинутая чужой тетке? А Василиса уже подпевала дивной Людмиле Макаровой: «Стой поры, как создан свет, лучше свахи в мире нет, я в работе день-деньской,продолжаю род людской!» И Майя, бесчисленное множество раз видевшая спектакль,вновь преклонилась перед гением Товстоногова. И ведь не Шекспир, не классика, апустячок, водевиль, но это настоящий Театр! С большой буквы!

– Какой кайф! – захлопала в ладошиВасилиса. – Майя, мне так понравилось! А можно еще раз посмотреть?

– Можно, но не сейчас. Тебе пора спать! Уже десятьчасов. Пойдем, помоешься и в кровать!

– Я сама моюсь!

– Конечно, сама, ты же большая. Я только дам тебеполотенце, мочалку. У тебя есть зубная щетка, ночная рубашка?

– Есть. Мне Лийза уложила сумку.

– Лийза это кто?

– Она вроде няни…

– Финка?

– Нет, русская, но была замужем за финном. Она хорошая.

– Ты достань из сумки одежку, мы ее в шкаф повесим.

Василиса принялась вынимать вещички из сумки.

– Ой, Майя, смотрите, это же папин телефон! Он забылего…

Она испуганно протягивала Майе мобильник.

– Теперь понятно, почему он выключен… – вне себяот злости проговорила Майя.

– Он на самолет опаздывал…

– Ничего страшного. Четвертого он приедет сюда. Он же,наверное, уже сообразил, что потерял телефон.

Господи, что за кретин, думала Майя, стеля постель. Вот мнебы такую дочку… А эти папаша с мамашей не родители, а сплошное недоразумение. Иникакой он не герой-эмчеэсник, просто болван. Придется переписать сценарий иотдать главную роль Борису… Андриановичу.

Она уложила чистую, пахнущую гелем для душа «Мята сшоколадом» Василису, погасила свет и ушла на кухню с книжкой. Инна настоятельносоветовала ей почитать бестселлер ушедшего года «Код да Винчи», но не читалось,она была слишком взволнована. А вдруг этот безумный папаша вовсе не объявится?Вдруг он решил избавиться от дочки? Я-то буду счастлива, но каково девочкепридется? Ужас! Нет, нельзя об этом думать! Я буду его разыскивать, его и мать.Кажется, там есть бабушка в Екатеринбурге. Вероятно, еще нестарая, отцу, пословам Василисы, всего тридцать шесть, как мне… Борис Андрианович обещалпозвонить… Интересно, позвонит или нет? Наверное, нет, он скорее всего подумал,вернее, одумался и решил, что ему не нужны лишние хлопоты. Он и так свозил насв Ясенево, потом отвез домой, и хватит, он совершенно чужой человек… Какстранно, чужой человек, но уже не кажется чужим… Интересно, такое бывает водностороннем порядке? Ее мысли прервал телефонный звонок. Она вздрогнула.Борис?

– Алло!

– Инга? – раздался незнакомый мужскойголос. – Инга, ты меня извини, но обстоятельства так сложились…

– Я не Инга!

– Так позовите ее.

– Вы Игорь?

– Инга, кончай придуриваться, меня не обманешь!Василиса где?

– Она спит. Послушайте…

– Нет, это ты меня послушай! Посмотри в Василисинойсумке, я, кажется, забыл мобильник!

– Вы действительно забыли мобильник, но я не Инга!

– Слушай, ты всегда любила в игры играть, а мне не дотого, у меня Сенька умер, я чуть на похороны не опоздал, уже на кладбище впоследний момент примчался, он не умер, его убили, Людка одна с тремя пацанами…

– Я вам очень сочувствую, но я не Инга, Инга уже двагода тут не живет.

– Не понимаю, как можно придуриваться, когда тебе такоеговорят, я не глухой и не идиот, я же слышу твой голос, дура ненормальная!

– Нет, это вы дурак ненормальный, и вы безусловноглухой идиот, – рассвирепела Майя, сама себе удивляясь. – Я русскимязыком вам говорю, Инга тут больше не живет! Она уехала работать в АрабскиеЭмираты и почему-то не поставила вас в известность. Вы оба весьма странные людии никудышные родители!

В трубке слышалось глухое сопение.

– Вы чего? Это правда?

– Да, правда, меня зовут Майя, Майя Красногорская, яуже два года живу в этой квартире, Ингу в глаза не видела, но сегодняпопыталась ее найти и выяснила, что она в Арабских Эмиратах.

– А Василиса? – упавшим голосом спросилгоре-папаша.

– Спит, я же сказала.

– С ней все в порядке?

– Да. Она говорит, что вы четвертого должны за нейприехать.

– Ну надо же, у вас с Ингой так голоса похожи…Послушайте, девушка, вы, конечно, извините, что так вышло… Дотерпите с моейдевчонкой до четвертого?

– Безусловно.

– А если до шестого?