— Вы на таких каблуках выдержите?

— А черт его знает… — засмеялась Лиля. — Ясдуру их надела, хотелось быть красивой…

Ой, что я несу? — испугалась она.

— Для меня? — спросил он тихо.

— Для себя. Хотя… и для вас тоже.

— Будем считать, что я все оценил. Но, может, забежатьдомой переобуться? Я, конечно, готов носить вас на руках…

— Ну, я даже не знаю…

Он видел, что ей не хочется снимать красивые модныебосоножки.

— Хорошо, вам сейчас в них удобно? Нигде не жмет? Ненатирает?

— Нет.

— Тогда сделаем так. Я думал дойти пешком до Невы, нораз такое дело, поймаем машину. На пароходике вы можете их снять, а дальше взависимости от того, как будете себя чувствовать… Либо пойдем пешком, либовозьмем машину.

— Спасибо, Артем! Вы все понимаете… — смутиласьЛиля.

— Ладно, пошли ловить такси. В Питере с этим хуже, чемв Москве. Но все же возможно.

Им повезло и вскоре они уже сидели на палубе речногопароходика.

— Как я люблю Неву… — сказала Лиля.

— А Москва-реку?

— Я вообще всякую воду люблю… Но Нева особенная.

— А Волга?

— Волгу я не видела.

— А Енисей вы видели? А Ангару? Вот где красота! Нокрасивее Байкала нет вообще ничего…

— Вы сибиряк?

— Нет, я москвич. Но в Сибири бывал.

— Но там красота другая, дикая, а Нева… Она по сутиведь тоже дикарка, а ее заперли в каменную клетку, и она бунтует… Этинаводнения…. Смотрите, вода в ней не похожа на воду других городских рек… Явидела, например, Рейн и Майн. Тоже красиво, но не то…

— А вы питерская?

— Нет, я тоже москвичка. Просто мама уже довольно давнопереехала в Питер. Артем, а я ведь ничего о вас не знаю, даже фамилии.

— Позвольте представиться, мадам: Артем ВасильевичПлетнев. По образованию геолог, работаю в Газпроме менеджером. Этойспециальности обучался в Штатах. Разведен. Есть дочь десяти лет, зовутВероникой. Дочь при разводе осталась с женой, но жена два года назад умерла, итеперь она живет со мной. Вот такие пироги, Лиля.

— Да, ответ исчерпывающий. А я…

— А вы развелись в день нашего знакомства, бывший мужкусает себе локти и вы самая очаровательная женщина, какую я встречал в своейжизни.

Он так подробно рассказал о себе, но не хочет больше ничегознать обо мне, тем самым как бы говорит: у нас может случиться роман, но романбез последствий, у меня есть дочь, жениться я не хочу, но надо же мне с кем-тоспать, а вы, разведенная и бездетная, как нельзя лучше подходите на эту роль.Ну что ж, я тоже меньше всего хочу замуж, а уж тем более в такой ситуации, азакрутить роман… Тоже неплохо. Но настроение упало. И почему это все мужчиныполагают, что все сразу во что бы то ни стало жаждут выйти за них и выставляютзащитные сооружения. Это скучно.

— Так, а теперь ваша очередь рассказать о себе. Мнемало тех сведений, которые у меня есть! — улыбнулся он.

— Задавайте мне вопросы! — просияла она. Кажется,я поспешила с выводами.

— Вы кто по профессии?

— Я тоже менеджер, пиар-менеджер в издательстве.

— Любите свою работу?

— Работу — да, а вот обстановку, которая в последнеевремя там сложилась — нет, и подумываю сменить место… Хотя у нас чудеснаякоманда сложилась, но… А впрочем, не хочу сейчас об этом говорить.

— А если я задам неприличный вопрос?

— Попробуйте!

— Сколько вам лет?

— Двадцать восемь, почти уж двадцать девять. А вам?

— Мне тридцать девять. Но вам я бы больше двадцати пятине дал. Лиля, вы любите собак?

— Люблю.

— А кошек?

— И кошек. А почему вы спрашиваете? У вас естькошки-собаки?

— Есть. Кот Респект и собака Уважуха.

— Как? — расхохоталась Лиля. — Респект иУважуха?

— Да, это Вероника их так назвала.

— Весьма современно. Но погодите, я попробую угадать,какие они, ваши Респект и Уважуха.

— Интересно! — засмеялся он. Она так нравиласьему!

— Респект большой, породистый и очень важный, скореевсего рыжий, а Уважуха дворняжка, веселая и добродушная, некрупная, и вечновиляет хвостом. Брешет заливисто и не всегда по делу.

— Лиля, вы что, их знаете? — вдруг испугался он.

— Откуда я могу их знать, я только что впервые о нихуслышала! А что, я угадала?

— В точности! Может, угадаете, какой она масти?

— Уважуха? Ну, она такая черно-коричневая с рыжимиподпалинами и белой грудью, ушки мохнатые, торчком, но кончики обвисшие, ахвост пушистый, бубликом.

— Невероятно! Все в точности. Разве так бывает? —растерянно проговорил он, во все глаза глядя на нее.

— Понимаете, ваша дочка назвала их так не простопотому, что это модные словечки. У нее их вид вызвал определенную ассоциацию.И, вдобавок, у меня хорошо развито воображение.

— Но ведь породистый кот любой масти может быть важным?

— Послушайте, Артем, я не могу вам объяснить…

— А вы не ясновидящая?

— Да Боже сохрани.

— А как выглядит Вероника?

Лиля попробовала представить себе десятилетнюю девочку,пережившую развод родителей, смерть матери, наверняка, очень неглупую,достаточно развитую, видимо, с чувством юмора…

— Попробую. Она невысокая, на вас непохожа…

— Так, так…

— Нет, больше ничего не могу сказать…

— Странно, кота с собакой угадали, а девочку нет… Она ивправду невысокая, но на меня здорово смахивает.

— Простите, Артем, а с кем же она сейчас, ваша дочка?

— С нянькой. Иного выхода просто нет. Я много работаю,часто уезжаю.

— А что, нет никаких бабушек, тетушек?

— Увы.

Глаза у него стали грустные. Он замолчал.

И кто меня за язык тянул, подумала Лиля. Еще решит, что яжажду выйти за него и воспитывать его дочь. Очень нужно! И она стала смотретьна воду.

Зачем черт меня дернул говорить о своих проблемах? Онатеперь испугается. Хотя что я сказал? Да ничего, в сущности. Не скрывать жемне, что у меня есть дочь. Еще чего! Но какая она прелестная… как ей идет все,что на ней надето. И как хочется уложить ее в койку… Думаю, это не представиттруда. Заморочу ей голову, проведу чудный день, ни о чем не думая, а в Москвевстречу на вокзале, отвезу домой и она не станет кочевряжиться. Да и вряд либудет особенно стремиться к браку со мной. Зачем ей чужой ребенок, она, небосьсвоего жаждет. Муженек бывший производит впечатление эдакого любителя легкойжизни, наверняка, не хотел детей. Ей скоро двадцать девять, пора ужзадумываться о детях… А я для этого не гожусь, мне бы Веронику вырастить.