к объятию безусловной истины и мудрости, свободной волей к достижению Высочайшего блага и к выражению его в своей деятельности, чувством ищет чистого и вечного блаженства, и по продолжению бытия своего бессмертна.

Подобие души человеческой Всесовершенному Существу можно находить или вообще в ее сущности, или в духовных ее свойствах, так, как и в Существе Бесконечном свойства, которые относятся к Его бытию (ad τὸ esse pertinent) мы, различали от тех, которые приписываются Ему, как Духу Высочайшему. Поэтому, при рассмотрении бытия души, первым вопросом мы ставим следующий: какое отношение она имеет к границам бытия вообще по времени и пространству? Самое первое свойство бытия души – жить и действовать – ведет уже к понятию о силах, на которых основываются действия. Но как силы в одном индивидуальном существе не должны быть разделены, а связаны: то необходимо доискиваться до центра их, который и называется субстанцией. Итак, во-первых, должно нам рассмотреть: душа наша есть ли субстанция, в чем она, как субстанция, подобна своему Первообразу, и в чем она, как субстанция ограниченная, ниже Его? Душа наша существует во времени: здесь нужно рассмотреть: в чем она выше ограничений времени, и в чем зависит от него? Это, сказали мы, первый вопрос. За этим – душа действует не только внутри самой себя, но распространяет свои действия и на соприкосновенные существа мира материального, ограниченного пространством. Поэтому, душа человеческая имеет отношение не только ко времени, но и к пространству. Итак, мы ставим для рассмотрения другой вопрос: как душа относится к пространству? В чем она, как существо, носящее в себе образ Беспредельного Существа, выше ограничений пространства, и в чем зависит от него, как существо ограниченное? Итак, свойства, представляющиеся нашему вниманию при рассмотрении бытия души, суть: А) самостоятельность, или субстанциальность ее и Б) невещественность, или простота.

А. Самостоятельность (substantialitas) души

Самостоятельность души состоит в том, что в человеке есть внутреннее начало жизни, непрестанно из себя действующее, единое, тожественное, на котором, как на центре, держатся все способности и действия человека, – и это начало есть душа.

1) По существенному закону разума – для множественного и разнообразного искать единства – должны мы предположить в душе для многих ее действий немногие силы. При всем разнообразии наших действий, мы примечаем в них постоянно повторяющееся сходство, или общие признаки. Как ни разнообразны чувственные представления, понятия, суждения и умозаключения, составляемые разумом: в них есть общий признак, общая черта – познавать: потому все они и относятся к познавательной способности. Таким же образом мы доходим до понятия и о других главных способностях души. Сколько бы мы ни сократили число способностей, положим, до трех главных: но так как они существенно отличны одна от другой, то на них не можем остановиться, потому что при всем различии их жизнь души одна, сознание одно, я тот же, который в одно время приобретал познания, в другое приводил в исполнение намерения, а в иное время не с холодностью, как это бывает в познаниях, но с участием сердца ощущал внешние впечатления и перемены, происходящие в душе моей. Несмотря на различие между действиями и силами, от которых первые зависят, жизнь моя одна, сознание одно. Поэтому не имею основания сказать, что во мне три начала, отдельно действующие. Иначе не было бы одной жизни и одного представления в сознании о единичности моего я. Но как во мне есть единство жизни и единство сознания, значит, есть во мне связь этих главных различных сил (commune vinculum). Сознание говорит мне, что эти силы принадлежат моему я; я отличаю мое я не только от внешних предметов и частных моих действий, но и от главных сил, от которых они происходят, как своих оснований, и выражаю это в простых словах: я размышляю, я чувствую, я желаю. Действия и силы различны, а всегда повторяю: я. Так есть в душе нашей это единство сознания.

Но не обманываемся ли мы, усвояя одному нашему я все явления душевных сил? Нет, мы не можем увериться, что не обманываемся. Ибо не только по необходимости природы производим различные действия и о всех говорим: я действую, но производим многое и силою свободы. От нашей воли зависит пользоваться различными силами, как духовными орудиями, упражнять ту или другую из них. Ежедневный опыт свидетельствует, что мы можем, по своему желанию, напрягать силу мышления, или оставаться в страдательном положении, наслаждаться чем-либо приятным, или предаваться чувству неудовольствия. Так, если мы по своей свободной воле можем приводить в деятельность ту или другую способность: значит есть в нас начало, отличное от различных сил, более внутреннее, которое пользуется ими как духовными орудиями и действует через них.

2) Рассматривая это начало в самом себе, находим, что оно постоянно действует изнутри себя. Нельзя допустить, чтобы душа когда-нибудь замирала до прекращения своей деятельности; даже о способностях души нельзя сказать, чтобы они когда-нибудь не действовали, или замирали, как думал Локк. По мнению его, хотя душа есть действующее, мыслящее существо, но, когда мы засыпаем и ясное самосознание прекращается, тогда перестаем мыслить, с пробуждением же опять начинаем деятельность мышления. Такому мнению Локка нужно противопоставить ту верную мысль Лейбница, что душа есть существо непрестанно мыслящее, даже в младенчестве. Лейбниц объяснял это так: от наружного обнаружения какой-либо из способностей надобно отличать внутреннее стремление ее к такому именно, а не другому проявлению себя, и в младенце есть уже все существенные способности души не в мертвом состоянии, а в состоянии деятельности, выражающейся в стремлении каждой из них проявлять себя сообразно с законами, данными ей; потому и младенец есть существо мыслящее. Иначе, если заключить от необнаружения способностей к небытию их: то надобно было бы представить многократно повторяющееся в человеке творение, как будто он сначала рождается животным и действует как животное, следовательно, и в существе своем есть животное, а с возрастанием его, в нем образуется новая сила, мыслительная. По мнению Локка, выходит, что человек не всегда мыслит, как действительно мы и видим это, если смотреть на обнаружения. Но неужели мышление уничтожается в человеке во время его сна? Потом с пробуждением его, опять рождается? Поэтому надобно было бы предположить многократно повторяющееся в человеке творение. Справедлива та мысль, что человек рождается со всеми силами, но одни из них обнаруживаются, другие, оставаясь сокровенными, только стремятся к проявлению себя, хранят данный им закон. Таким образом, душа сама в себе есть начало постоянное, деятельное. Далее, это