Но я уже не мог остановиться.

— Значит так, я обещал вам закрыть третий Разлом. И я обещал закрыть его с группой Истребителей Центра. Я это сделаю. Своё слово я всегда держу. Но выбор группы будет за мной. И у вас даже совета не буду спрашивать, при всём уважении, Ваша Светлость!

— Хорошо-хорошо! — Хрулев поднял руки вверх. — Я согласен.

— Ну, вот и здорово. Сейчас я отнесу Хельгу в лазарет, и выступлю к третьему.

— Прямо сейчас? — в один голос спросили Хрулев и Хельга.

— Да, а когда? — раздраженно бросил я. — Сейчас самое время.

— Но я не смогу с тобой пойти, — возмутилась девушка.

— Я вижу, что не сможешь. И это очень хорошо.

— Почему это? — нахмурилась девушка.

— Потому что… Всё, разговор окончен.

Девушка аж покраснела от злости, но замолчала. А герцог с улыбкой наблюдал за нашей перепалкой.

Сбоку появился Андросов.

— Сколько у меня есть времени на подготовку?

— Нисколько. Ты тоже не идёшь! — резко сказал я.

— Но Саша…

— Да задолбали вы меня этим Сашей! Уже восемнадцать лет Саша. Я сказал — не идешь, значит — не идёшь! Лучше поработай вот с ней, — кивнул я на Хельгу. — Пожалуйста.

Андросов сжал кулаки, пытаясь возразить. Но тоже решил не препятствовать.

Я отнес девушку в лазарет Центра, который только назывался так. На самом деле, его оснащению и персоналу могли позавидовать лучшие лечебные заведения столицы. Истребители были слишком ценным активом, чтобы относиться к их жизни и здоровью попустительски. Фактически, если Иста заносили живым через порог, то вероятность его исцеления было на все сто процентов. Так что я больше за них не переживал.

Выйдя на улицу, я отошёл за угол, огляделся, не заметив чужих глаз, и заорал.

— Сука! Сука!! СУКА!!!

Прооравшись, я вздохнул, и немного пришёл в себя. Ненавижу такие моменты. Просто ненавижу такие моменты! Я понимаю, почему не очень доверяю людям, и работаю в одиночку. Одно идиотское решение ставит под угрозу множество жизней. Именно поэтому я всегда с большой щепетильностью относился к подбору своих соратников. А здесь моя спешка чуть не привела к катастрофе.

На плече возник озабоченный Шнырька и погладил меня по голове лапкой, пытаясь успокоить.

— Все ш-ш-шуки, а Ш-ш-шандр малатец-с!

А Кара молча потерлась тёплым боком об мое бедро. Я искренне рассмеялся, немного успокоившись. Затем погладил милых питомцев, и уже спокойно набрал телефонный номер. Хрулёв ответил.

— Да, Александр?

— Я могу взять любых из свободных Истребителей в Центре?

— Верно, любых. А кого ты хо…

Но я уже положил трубку. Неуважительно, да. Но, услышав положительный ответ, нужно всегда класть трубку.

Я ухмыльнулся, и побрел к гауптвахте.

Исты не были военным подразделением. Они даже не относились к Министерству Обороны. Они вообще были «над государством». Но дисциплина должна была поддерживаться на уровне. Поэтому гауптвахта была и в Центре. Никаких карцеров, никаких издевательств. Просто ограничение свободы. По большей части, добровольно. Не было никаких решеток, бункеров, не дай бог, спец. камер, в которой держали Волка. Просто казармы пониженной комфортности, где отбывали наказание провинившиеся. У них даже замков на дверях не было. А патрульный на входе стоял, дабы туда-сюда не шастали чужие.

— Привет! — махнул я ему рукой. — Дай мне список находящихся сейчас здесь.

— А зачем? — удивился патрульный.

— Много вопросов, боец. Всё согласовано с начальником Центра.

— Я должен проверить.

Тут его в бок толкнул напарник.

— Ты что, это же Галактионов. Я думаю, ему можно верить.

Я усмехнулся.

— Вот это правильно. Давай!

Он дал мне список на планшете, где я посмотрел сидевших здесь бедолаг. Тыкая в фамилию каждого, первое, на что я обращал внимание — причину их задержания, а второе, — тыкая в имя, я получал личное дело.

Я хмыкнул, и ткнул на несколько фамилий.

— Этих приведите сюда.

Боец кивнул, и побежал исполнять.

Я же вышел на свежий воздух. Душно было что-то внутри. Или на душе у меня сейчас душно.

Пять мужчин разного возраста и класса вывели наружу. Я на них посмотрел и улыбнулся.

* * *

Все пятеро сидели в наказание за пьянку.

Четверо были из одной компании, которые подрались с дежурным караулом на центральной проходной Центра. Кажется, они что-то пытались пронести неположенное и, по их мнению, очень смешное. Но караул был против, я не вникал. В итоге, они набили морды бойцам и прорвались внутрь, где уже были повязаны дежурной группой.

Пятый тоже отличился. Находясь в клубе, ему понравилась дама, и он очень хотел, как он выражался, поцеловать даме ручку. Но у дамы было четыре кавалера. Он положил их всех, действительно поцеловал даме ручку, галантно откланялся и неровной походкой пошёл к Центру, где его взяли тепленьким по звонку с жалобой. Но он особо не переживал, и просто пошёл досыпать не в казарму, а на гауптвахту.

Выглядели все они помятыми и потрепанными, смотря на меня угрюмо.

Четыре молодых Истов пятого ранга. А вот «галантный кавалер» был третьего класса. Его личное дело я просмотрел чуть подольше. Виконт Григорий Астахов, тридцать четыре года. Профессионал, в хорошем смысле этого слова. Голубоглазый мужчина с каменным рельефным лицом, и с частично седыми волосами, что было странно для такого молодого возраста. Его личное дело я пролистал поподробнее, почему-то проявив к нему интерес.

Ранее рейд-лидер дежурной группы Центра имел безупречную репутацию до своего 33-го года, точнее до того, как его группа зашла в Разлом, и пропала там на две недели. Их даже записали в мертвецы, а Разлом записали в «проблемный». Но на 15-й день полуживой и практически полностью седой Григорий вышел из Разлома и вынес оттуда трупы остальной группы. Дождавшись дежурных армейцев, он сказал — «Разлом зачищен!» и сразу впал в кому от полученных ран. Через неделю он оклемался, но из дежурной группы он навсегда ушел. О Разломе рассказывать наотрез отказался, и в последнее время зарабатывал на жизнь прохождением Разломов низкого уровня. В одиночку.

А еще он заимел, после того случая, одну пагубную страсть — это был алкоголь. Так-то вопросов к нему в боевых действиях не было. Вопросы возникали только в мирной жизни. Не мог он себя нормально вести, будучи на отдыхе. Второй его страстью были Разломы. Только в боевых выходах он не пил.

— Так, алкоголики-тунеядцы, — провозгласил я. — Кто из вас хочет немножко повоевать?

Ожидаемо, руку потянул Астахов с каменным лицом. Четверо остальных просто пробурчали, сказав, что они лучше бы еще поспали.