и Турции», и 3) что политические последствия установления военного контроля СССР над Турцией приведут к крайне болезненным последствиям для США в Средиземном море, регионах Ближнего и Среднего Востока, поэтому необходимо «оказать Турции дипломатическую, моральную, экономическую и военную помощь».　

Так Турция, не в последнюю очередь благодаря жесткой позиции И. В. Сталина и В. М. Молотова, стала для западных стратегов и дипломатов важнейшим элементом сдерживания Москвы. В свою очередь, высшее советское руководство, выдвинув неприемлемые для Анкары территориальные претензии, добилась обратного эффекта: турецкое правительство стало куда более энергично искать поддержки у ведущих западных стран, что в конечном счете заметно ускорило движение Турции в сторону НАТО, куда она вступила в феврале 1952 года. Лишь после смерти И. В. Сталина новые советские вожди стали выстраивать более гибкую политику в отношении Анкары и отказались от всех территориальных претензий и пересмотра прежнего режима Черноморских проливов, о чем В. М. Молотов уведомил турецкое правительство через нового посла Фаика Хозара в официальной правительственной ноте от 30 мая 1953 года[40].

в) Греческий кризис 1944–1949 годов

Как известно, в сентябре 1941 года, вскоре после оккупации всей территории материковой и островной Греции германскими, болгарскими и итальянскими войсками, здесь началось мощное партизанское движение, в котором ключевую роль сыграли греческие коммунисты, создавшие широкий Национально-освободительный фронт (ЭАМ) во главе с новым Генеральным секретарем ЦК Йоргисом Сиантосом и Народно-освободительную армию Греции (ЭЛАС), которую возглавил триумвират в составе Ариса Велухиотиса, Стефаноса Сарафиса и Маркоса Вафиадиса[41]. В ходе трехлетней ожесточенной борьбы греческие партизаны практически полностью освободили страну от фашистской оккупации и взяли под контроль значительную часть страны. Однако в октябре 1944 года во исполнение Казертских соглашений, подписанных в Италии, в Афины и Салоники были введены английские войска под командованием генерала Р. Скоби, на штыках которых в греческую столицу вскоре прибыло и эмигрантское («каирское») правительство Георгиоса Папандреу.　

Как считают ряд историков (Т. Герозисис, П. Дзанетакос), именно правительство Г. Папандреу де-факто исполнило неприглядную роль своеобразной ширмы в период проведения британским военным командованием второго этапа операции «Манна», в ходе которой британский фельдмаршал Генри Уилсон полностью реализовал план У. Черчилля по разгрому Народно-освободительного фронта Греции. Кульминацией в реализации этого плана стала так называемая «Декемвриана» — кровопролитные декабрьские бои в Афинах, — когда при активной поддержке англичан «Бригада Римини» под командованием полковника Т. Цакалотоса и «Священный отряд» во главе с генералом Х. Цигантесом подавили вооруженное восстание греческих партизан, которыми командовал Эммануил Мандакас. В сложившихся условиях по настоянию Й. Сиантоса Компартия Греции пошла на прекращение вооруженной борьбы и в середине февраля 1945 года подписала с новым правительством генерала Николаоса Пластираса знаменитое Варкизское соглашение, в соответствии с которым ЭЛАС была распущена, а ее отряды разоружены.　

Между тем в конце мая 1945 года в Грецию из заточения в нацистском лагере Дахау вернулся прежний Генеральный секретарь ЦК КПГ Никос Захариадис, который был решительно настроен на вооруженную борьбу за власть. В начале октября 1945 года состоялся VII съезд КПГ, который отверг позицию ряда членов ЦК, считавших, что существует какая-либо возможность мирного прихода к власти, поскольку, как заявил сам Н. Захариадис, в греческой политике всегда «существовал и существует английский, а точнее англосаксонский фактор». Поэтому в середине февраля 1946 года II Пленум ЦК КПГ принял окончательное решение отказаться от участия в ближайших парламентских выборах и начать вооруженную борьбу с «монархофашистами», которые сидят на штыках британских оккупационных войск.　

Это решение, принятое членами ЦК, базировалось на их уверенности в том, что Москва, Белград, София и Тирана окажут им серьезную поддержку в борьбе с прогнившим режимом королевского регента архиепископа Дамаскина. Поэтому уже в марте 1946 года, возвращаясь из Праги с VIII съезда КПЧ, Н. Захариадис лично встретился в Белграде с Иосипом Броз Тито, а затем прибыл в Крым на встречу с самим И. В. Сталиным, которые высказались в поддержку позиции КПГ.　

Следует сказать, что ряд современных авторов (С. Я.Лавренов, И. М. Попов[42]) утверждают, что советский лидер якобы обманул греческих коммунистов, которые не ведали о существовании так называемого «процентного соглашении» о разделе сфер влияния в Европе, подписанного И. В. Сталиным и У. Черчиллем еще в октябре 1944 года. В результате греческие коммунисты де-факто оказались один на один с королевскими войсками генерала А. Отонеоса и не подчиненными ему элитными частями генералов Т. Цакалотоса и X. Цигантеса, опиравшимися на военную поддержку Великобритании и США. Однако это далеко не так. Как установили их коллеги (А. А.Улунян, А. А. Калинин, П. Ставракис[43]), действительно, вплоть до марта 1947 года прямая помощь Москвы греческим коммунистам оставалась, по сути, минимальной, и с октября 1946 года все поставки военной техники и вооружений шли в основном из Югославии. Однако нет никаких сомнений, что эта акция была санкционирована именно Москвой. Вместе с тем И. В. Сталин, прекрасно сознавая ограниченность собственных военно-политических ресурсов, в реальной политике был склонен проявлять особую осмотрительность и осторожность. Его безусловным приоритетом в тот период являлась исключительно Восточная Европа, а не Балканы. Хотя недавние исследования по истории советской внешней политики, которые базируются на рассекреченных архивных документах, воочию показывают, что «доктрина Трумэна» и «план Маршалла» стали для Кремля своего рода поворотным пунктом. До того Москва старалась не провоцировать Вашингтон и последовательно отстаивала свои интересы только в «поясе собственной безопасности» по периметру советских границ. Более того, она была готова даже идти на попятную, если встречала жесткий отпор, как, например, в Турции или Иране. Но теперь ситуация резко поменялась.　

В итоге помощь Москвы и Белграда позволила греческим повстанцам резко активизировать свою борьбу против «монархо-фашистов», окопавшихся в новом правительстве короля Георга II, вернувшегося на престол в сентябре 1946 года. Уже в конце октября было объявлено о создании Демократической армии Греции, которую возглавил генерал Маркос Вафиадис, а в феврале 1947 года III Пленум ЦК КПГ принял секретный план «Озера», который предусматривал освобождение от монархистов всей Македонии и Фракии со столицей в Салониках. Более того, в мае 1947 года греческий генсек прибыл в Москву и во время личной встречи с А. А. Ждановым передал ему полный список военной техники, вооружений и иных средств, необходимых для победы коммунистов. Кроме того, Москва предприняла и ряд дипломатических шагов, которые зримо продемонстрировали ее крайне негативное отношение к официальным греческим властям. Так, в июле 1947 года по решению Политбюро контр-адмирал К. К. Родионов был освобожден от обязанностей советского посла