себя по ногам. — От них пользы как от мешка с грецкими орехами. Я заслужила все эти кубки, медали и грамоты без их помощи.

Лучик залился краской.

— Извините, — пробормотал он.

Молния Макгинти добродушно улыбнулась.

— Не за что извиняться, — сказала она. — А теперь давай, выбирай, что тебе нужно.

Спрашивать, что она имеет в виду, не пришлось. В комнате, как и в коридоре, к стенам было прибито огромное количество полок. Вот только на них располагались не трофеи, а сотни — нет, тысячи! — аккуратно сложенных карт моря и суши.

— Ух ты! — вот уже второй раз воскликнул мальчик. — У вас их так много!

— Я много где побывала.

Лучик опустил взгляд на кресло-коляску, и Молния рассмеялась.

— Не думай, что я повсюду так разъезжаю. Я могу управлять любым транспортом на колёсах... Да и самолётом тоже. Но в этой коляске я быстрая, как молния.

Она откинулась на спинку кресла и трижды обернулась вокруг себя, как упавшая на пол монетка — так стремительно, что у Лучика закружилась голова.

— Сделано из лёгкого алюминия, покрыто хромом — безупречное кресло для гонки! — сказала она, кажется, пропустив пару букв в слове «алюминий».

— Папе нужна карта, чтобы добраться до порта Айзека, — объяснил Лучик. — А потом нам надо сюда... — Он достал из кармашка платья сложенный лист бумаги и развернул его. Там карандашом, неаккуратным почерком мистера Ворчуна были нацарапаны названия разных мест. Лучик зачитал их вслух. — Не понимаю, почему он сам не мог к вам зайти и попросить карту.

— Он боится, — с улыбкой ответила Молния.

— Кого? Неужели вас? — удивился Лучик.

— Нет, конечно. Собаку.

Мальчик огляделся вокруг. Никакой собаки в комнате не было. Молния Макгинти улыбнулась.

— Посмотри ещё разок, — посоветовала она. — Её зовут Росинка.

Лучик медленно развернулся вокруг себя, пристально разглядывая комнату. Ой, вот же она! Теперь он её заметил. В углу стоял небольшой белый рояль, а на нём — фотографии в хромированных рамках и пузатая стеклянная миска с хромированной каёмкой. Там-то и лежала крошечная коричнево-белая собачка. Назвать Росинку «крошечкой-ма-лышечкой» и то было бы недостаточно для описания её миниатюрного размера.

Лучик подошёл к роялю и заглянул в миску.

— Это Росинка? — спросил он.

— Да, — ответила Молния, широко улыбаясь.

— И мой папа её боится?

— Именно.

— Она кусается?

— Никогда, — со смехом заверила его Молния Макгинти. — Возьми её на руки и обними, если хочешь.

Лучик запустил дрожащую руку в миску. Малышка разлепила один глаз и обнюхала его пальцы, а потом лизнула.

— Щекотно! — захихикал мальчик, положил собачку на ладонь и прижал к груди.

Она обнюхала голубое платье — видимо, оно интересно пахло.

— Такая милая! — воскликнул Лучик.

— Очень, — согласилась Молния Макгинти.

— Так почему папа её боится? — спросил мальчик. — Обычно собаки его не пугают.

Лучик однажды видел, как мистер Ворчун бросился в драку с громадной немецкой овчаркой из-за упавшей с прилавка сосиски и победил.

— Он боится наступить на Росинку, — с широкой улыбкой объяснила Молния. — Однажды ему показалось, что она попала ему под ноги, но это была всего лишь её игрушка. С тех пор каждый раз, когда твой папа ко мне приходит (а это случается редко), он остаётся в саду и перекрикивается со мной через окно.

Лучик кивнул и повернулся к фотографиям в рамочках, стоявшим на рояле. На всех была запечатлена Молния Макгинти в кресле-коляске. Она пожимала руки знаменитостям.

— Ух ты! — вот уже в третий раз воскликнул Лучик. — Это и правда он?

— Да, — ответила девушка. — А это... это он?

Молния Макгинти кивнула: — Он самый.

— Как вы познакомились?..

— Меня пригласили на ужин.

Фотографии произвели на мальчика ОГРОМНОЕ впечатление.

— Наверное, вы очень известная, — сказал он.

Молния пожала плечами:

— Ты обо мне никогда не слышал. —

Похоже, её это ни капельки не беспокоило.

Да, Лучик и правда ничего о ней слышал, но девушка казалась ему смутно знакомой.

— А откуда папа вас знает? — спросил он.

— О... — Молния задумчиво улыбнулась. — Это произошло несколько лет назад. Однажды я поймала его у своей входной двери. Твой папа пытался отломать дверную ручку и дверной молоток, чтобы сдать их в металлолом и подзаработать. Так мы и разговорились.

— А... — протянул Лучик. (Он не знал, что тут добавить.)

Пока они беседовали, Молния Макгинти просматривала выданный мистером Ворчуном список, снимала с полок нужные карты и складывала себе на колени. Наконец она выровняла стопку и передала её Лучику.

— Какая забавная карта, — сказал мальчик, снимая верхний лист бумаги синего цвета.

— Она морская, — объяснила Молния.

— Морская карта? — повторил Лучик. Молния Макгинти кивнула.

— По крайней мере часть вашего пути будет пролегать через море, если вы хотите доставить своего ОЗО по назначению.

У Лучика засосало под ложечкой, но через несколько секунд его волнения прервал громкий крик. Он подбежал к окну и увидел, как мистер Ворчун несётся по саду с такой скоростью, будто от этого зависит его жизнь, а за ним летит небольшое чёрное облако.

Тут до мальчика и Молнии Макгинти донеслось тихое жужжание, похожее на звук двигателя самолёта. Множество крошечных «бз-з» складывались в одно большое «БЗ-З-З»...

— Нет! — простонал Лучик, опустив голову на ладони. — Пчёлы, — сказал он. — ПЧЁЛЫ.

Мистер Ворчун уже не первый раз ввязывался в пчелиную историю.

Глава шестая

Мужчина в машине

На ночь Ворчуны остановились у обочины. Там же они провели следующую ночь и ещё одну. На третий день мистер Ворчун почти полностью оправился от укусов пчёл и снял косметическую маску, которую его заставила носить жена. (На самом деле боль она не облегчала, просто миссис Ворчунье хотелось посмеяться над мужем, показывая на него пальцем.) Его лицо распухло сильнее обычного и напоминало ужаленное солдатами-пчёлами поле битвы, с которого они недавно улетели.

Не считая приключения с пчёлами, первые три дня