Мы немного помолчали, слушая шум волн, а потомМарат наклонился и прижался ухом к моей груди.

— Что ты делаешь? — удивилась я.

— Т-с-с… — шепнул он, приложив палецк своим красиво очерченным губам, по которым я сходила с ума. Любая девчонкапозавидовала бы таким губам. — Я слушаю.

— Что слушаешь?

Не ответив на мой вопрос, Марат задал свой:

— Знаешь, какая музыка самая лучшая вмире?

— Шум волн и крик чаек?

— Нет… Самая лучшая музыка — это биениетвоего сердца. Если бы у меня была возможность, я бы записал с него звуковойфайл и перекачал в плеер. И слушал бы целыми днями.

Я ничего не ответила. А что я могла ответить?Лишь молча посмотрела на Марата, который с закрытыми глазами слушал стук моегосердца.

Мы сидели на пляже до тех пор, пока нестемнело и на небе не зажглись звезды, которые сегодня почему-то казалисьособенно яркими.

— Я приготовил тебе сюрприз, —сказал Марат и улыбнулся. Но, несмотря на улыбку, в его глазах была печаль.

— Какой сюрприз? — заинтересоваласья. — Кстати, я тоже тебе сюрприз приготовила.

Я подошла к своему рюкзаку, который лежал подпальмой, и вынула из него пакет.

— Что это? — спросил удивленныйМарат.

Ничего не говоря, я развернула пакет.

— Полина, что это?

— Раковина. Жемчужница. Забери ее ссобой. Но, прошу, не промывай ее водой. Пусть, когда ты будешь брать ракушку вруки, она будет пахнуть морем, нашим летом и напоминать тебе обо мне. Обо всем,что между нами было.

В моей руке лежала небольшая ребристая ракушка— жемчужница.

— Где ты ее взяла?

— В море, где же еще? — пожала яплечами. — Ты же знаешь, что в начале лета я стала заниматься подводнымплаванием. Вчера было погружение на глубину. И там я нашла эту ракушку. Внутрине было моллюска.

— Раковина очень красивая! —улыбнулся Марат и притронулся к ней кончиком языка. — Надо же, соленая!

— Конечно, она же из моря! Вон, дажебелые соляные разводы есть. Поэтому не промывай ее. Пусть она будет такой,словно ее только что достали из моря.

— Хорошо.

— Это не все. Открой ее. Толькоаккуратно.

Марат предельно осторожно открыл ракушку изастыл. Глаза расширились. Он перевел их на меня и пораженно спросил:

— Что… что это?

— Жемчужина. Она лежала в ракушке.

Марат молча смотрел то на меня, то нажелтоватую жемчужину, лежащую в ракушке.

— Подожди… Она что, настоящая?

— Конечно. Не бижутерия же! —фыркнула я.

— Нет, я не могу это принять, —покачал головой Марат, возвращая мне ракушку. — Эта вещь дорогая. Забериее.

— Это еще почему?

— Потому что это — драгоценность!

— Ну и что? Эта драгоценность досталась мнеабсолютно бесплатно. Она лежала в море. Все, что находится в море, —бесплатное и общее.

— Полина… — прошептал Марат. —Но это же жемчуг! Настоящий!

— Не выводи меня из себя! И вообще, еслиуж на то пошло, этот жемчуг — обычный песок!

— Как это? — не понял Марат.

— Ну, — пустилась я вобъяснения, — когда между створками раковины-жемчужницы и тканями моллюска,который в ней живет, попадает песчинка, она начинает раздражать его нежноетело. Чтобы смягчить раздражение, он обволакивает песчинку слоями перламутра.Так получается жемчуг… Видишь, это всего лишь песок и защитный перламутр!

Выслушав меня, Марат снова покачал головой:

— Все равно я не могу ее взять.

— Ты меня обидишь.

— Подожди обижаться. Давай тогда сделаемтак: я возьму раковину, а жемчужина пусть останется у тебя. Получится как дверазделенные половинки одного целого. Когда мы снова увидимся, то положим жемчужинув раковину. Поэтому теперь нам нужно вдвойне стремиться к встрече — чтобы и мыбыли вместе, и ракушка стала полноценной!

— Ты так все обставил… — нахмуриласья. — Ну, раз не хочешь брать — не надо. Но ракушку возьми…

— Ракушку возьму, — кивнул Марат иулыбнулся: — Ты прямо как человек-амфибия — даришь мне жемчуг[1].

Я улыбнулась в ответ. И вспомнила:

— О каком сюрпризе ты говорил? Я тебяперебила…

— Точно! Закрой глаза.

— Зачем?

— Так надо. Открой их, когда я тебескажу. Только не подсматривай!

— Ладно. — Я закрыла глаза ипринялась гадать, какой сюрприз преподнесет Марат. Я с трудом сдерживалалюбопытство.

Марат куда-то побежал, а через некоторое времяпослышался странный плеск.

— Открывай глаза!

Я исполнила его просьбу и тут же онемела. Уберега стояла небольшая лодка, в которой сидел до невозможности довольный Марати держал в руках весла.

— Где ты взял лодку?! — восторженноспросила я.

Я целыми днями вижу на море современныекатамараны, корабли, «бананы», «таблетки», парашюты, которые тянут моторки иливодные гидроциклы… Поэтому обычная деревянная лодка выглядела, как пришелец изпозапрошлого века. И до того трогательно, мило, что хотелось хлопать в ладоши.

— Я одолжил ее у одного знакомого, —сказал Марат, широко улыбаясь. За его спиной восходила полная луна. —Садись! Сейчас прокачу с ветерком!

— Не надо ветерка. Лучше медленнопокатаемся.

— Как скажете, принцесса! —рассмеялся Марат, потом выпрыгнул из лодки и галантно протянул мне руку. —Прошу взойти на борт нашего лайнера. Сейчас мы совершим путешествие по водамЧерного моря, которое на самом деле синее.

— А ты знаешь, что у Черного морянесколько раз менялись названия?

— Не-а. И какие же названия были?

— Тавры, древнейшие жители Крыма,называли его «Темная пучина». Древние греки называли его «Море Негостеприимное»— из-за пиратов, которые на них нападали. А потом греки прогнали пиратов, сталивсе здесь обживать и поменяли название на «Море Гостеприимное». Вот… А русские,когда стали тут плавать, звали его «Русским морем». Окончательно море переименовалив Средние века. Назвали его Черным из-за большого количества водорослей. Из-заних оно кажется темнее, чем другие моря.

— Надо же… — удивился Марат. —Интересно! Ну так ты будешь на борт восходить или нет? Уже руку устал держать!Итак, прошу на судно.

— Благодарю вас, уважаемый, — в тонему ответила я, выпрямила спину и величественной походкой «взошла» на лодку.Вернее, попыталась взойти. Я споткнулась о борт, вскрикнула и, размахиваяруками, упала в лодку.