— А что делал шаман? Вызывал дождь? — Спросил Дениска.

— Если по-простому сказать, то да. — Весело ответил ему Николай Александрович — А если серьёзно, то шаманизм — это общение с духами природы, соединение с ними. Считается, что шамана выбирают сами духи, назначают его хранителем традиций, хранителем рода. Нет такой школы, в которой учат на шамана. Даже одежда у шамана особая, именно такая, которую принимают духи, и никто из людей не имеет права даже касаться её. Хочу вам сказать, что оценить высоту духа моего отца я смог только тогда, когда сам стал достаточно взрослым. И скажу вам со всей ответственностью — мой отец на самом деле говорил с духами! Он искренне понимал единство всего, сердцем понимал. Он мне говорил про это простыми словами, но такими понятными! Дерево питается соками земли, даёт свой плод, плод съедает зверь или человек. Человек когда-то возвращается в землю, становится частью её. Он считал, что всё вокруг живое, такое же живое, как и сам человек. Отец слышал, как стонет земля, когда человек ранит её. И мой отец болел вместе с землёй, земля для него была родной, родной в самом высоком смысле этого слова. И он считал, что исцеление должно идти к человеку только от окружающей его природы. Никогда отец не пил таблетки, никогда не лежал в больнице. Да он и не болел, мне кажется. Я даже не помню, чтобы он когда жаловался на здоровье. Наверное, его духи хранили. А в свои последние дни он выходил во двор, садился на завалинку дома и слушал, слушал, будто кто ему что рассказывал. Иногда головой кивнёт, мол, согласен, и дальше сидит.

— А что он Вам рассказывал о злых духах? — Спросил Сакатов — Он, ведь, наверное, хотел, чтобы Вы как-то сами себя защищали от них?

— Да, он называл злых духов нижним миром. Но они не везде могут обитать, а только в определённых местах. Если перевести его на более понятный язык, то получается, что земля наша тоже борется со злом, но совсем его не уничтожает. Вроде как нужно, чтобы у нас были испытания, поэтому зло выходит на поверхность, люди его распознают и начинают с ним битву. Это нужно, чтобы люди не жили счастливыми идиотами. Я понимаю, что вы не совсем согласны с такой постановкой вопроса о добре и зле. Но послушайте, что я скажу дальше. Человек, по природе своей тоже двойственен. Он одновременно является и неразделимой частью общества и одиночкой. Простой пример. Посмотрите, как люди ждут транспорт на остановках. Предположим, там собрались только незнакомые друг с другом люди. Стоят они на остановке на большом расстоянии друг от друга, потому что для человека нужно, как модно теперь говорить, личное пространство. По тому, насколько люди друг от друга далеко стоят, можно судить об их социальности. И вот замаячила впереди цель. В нашем случае — автобус. Всё, все плотненько сдвинулись, и никому больше личное пространство не жмёт. Это о чём говорит? Да о том, что люди объединяются и становятся полноценным обществом тогда, когда у них одна на всех или цель или проблема. Вот и получается, зло вроде бы и зло, да только оно служит каким- то космическим целям, о которых люди не знают. Некоторые это чувствуют, некоторые догадываются. А есть люди, к ним относился мой отец, которые знали, что зло участвует в нашей жизни не из каких-то там адских побуждений, а потому, что космос разрешает злу участвовать в нашей жизни. И если бы Бог захотел, он бы зло давно уничтожил, раз и навсегда.

— Интересное мировоззрение. — Задумчиво проговорил Сакатов.

— А что, похоже на правду! — Встрепенулся Дениска — Зло ведь не постоянно терзает людей, а периодически. А самое странное, когда нормальный человек вдруг, ни с того, ни с чего, такое выдаёт, что ни одному чёрту не снилось!

— У меня тётка живёт в Симферополе, — подключился к разговору Гена — так она всю жизнь в милиции работала, ловила всяких воров и хулиганов. Потом вышла на пенсию, и в магазине своровала шампунь. Говорит, что чёрт её дёрнул.

— Ну, вы уже простейшие человеческие пороки не выдавайте за извечное зло! — Улыбнулся Николай Александрович — Мы говорим про зло, которое приходит к людям извне, изначальное зло. А то, про что вы говорите, это проявление в людях неспособности противиться злу. Отец мне всегда говорил, с самого моего детства, что нельзя думать о зле, оно сразу просыпается. А проснувшись, оно тебя не отпустит.

— А когда Ваш папа понял, что он будет шаманом? — Спросила я.

— Ещё в детстве. Он говорил, что ему постоянно снились кошмары. И его дед научил призывать себе защитника-покровителя, чтобы эти кошмары тот прогонял. Слышали про «шаманскую болезнь»? Вот у моего отца она была. Это когда происходит болезненное изменение сознания, вернее, само изменение не болезненное, а болезненно человек воспринимает мысли о своём изменении, он начинает входить в транс, то есть в оцепенение. И от этого никуда не денешься, не скажешь, что я не хочу.

— А как манси охраняли свои поселения? Ведь в каждый дом не поселишь шамана? — Спросил Сакатов.

— Шамана не поселишь, но в каждом доме у манси были свои охранные тотемы. — Николай Александрович открыл альбом и пододвинул его к нам — Это фотографии мань-пупыги. Мань-пупыга — это дух предков, покровительствующий своей семье. В каждом роду, в каждой семье — свой мань-пупыга. Врагов у манси хватало. В смысле, мифических. Это и пауль-йорут, который возникал из старой изношенной одежды и обуви. Поэтому мой народ закапывал старую одежду в корнях деревьев. Есть ещё выскорь, который имеет вид вывороченного пня.

— Николай Александрович, а что чувствует шаман, когда впадает в транс? — Спросил Дениска.

— Он становится зверем или птицей, путешествует по Извечному Древу, находит зло и сражается с ним.

— Звучит героически. А он всегда побеждает? — Спросила я.

— Да. — Твёрдо ответил Николай Александрович — Ведь на его стороне все силы добра.

— Вот мы и подошли к тому, зачем мы к Вам пришли. — Сакатов обвёл нас рукой — Мы хотим узнать, как отменить проклятие золотого круга. Гена, расскажи Николаю Александровичу, что случилось с твоим другом, а я вкратце расскажу про содержимое тетради твоего деда.

Гена рассказал про несчастье, случившееся с его другом Олегом, потом Сакатов рассказал о том, что было написано про далёкого Гениного прапрадеда Ефима. Николай Александрович слушал внимательно, не перебивая. После того, как Сакатов закончил свой