Я начала усиленно тереться задницей о Ромкины бедра. В наказание он ущипнул меня за бок. Для нас это была всего лишь игра «в настоящую пару», и мы играли в нее уже не в первый раз.

У Ромки было прекрасное гибкое тело. Он с легкостью угадывал и подхватывал любые мои движения. Женская часть населения определенно много потеряла, когда он родился немного «неправильным», да.

Я медленно сползла спиной вниз по Ромке, словно умирала от желания упасть к его ногам, и в этот момент наткнулась на пронзительный взгляд из глубины зала. Ден тоже не смог устоять против нашего маленького спектакля. Я с удовлетворением заметила, что брюнетка вне себя от бешенства, пока ее собеседник неотрывно пялится на мою грудь. На мою грудь, которую… о, боже… только что накрыли ладони друга, пока он поднимал меня обратно на ноги одним движением.

Я подняла руку и коснулась пальцами своих приоткрытых губ, уставившись на Дена в ответ. Он больше не смеялся, и это радовало. Да, бедняжке вдруг стало не до смеха. Я почувствовала, как от этой мысли возбуждение заструилось по телу. Этот парень когда-то наказал меня за отказ? Теперь он всю жизнь, снова и снова, будет получать от меня отказы.

Руки Ромки скользили по гладкой ткани моего платья, казалось бы, чтобы ощутить все изгибы, но на самом деле для того, чтобы продемонстрировать их зрителям. Я задрожала. Давно уже не приходилось так возбуждаться без особого повода. Голова начала кружиться. Мне хотелось мучить Дена, дразнить и раз за разом напоминать, что ему остается упиваться жалкими воспоминаниями о том единственном соитии, которое и актом любви-то толком не назовешь. Пусть обломается, гад.

Ромка снова развернул меня лицом к себе, делая вид, что покрывает поцелуями шею. Да, наш танец плавно переходил в представление для взрослых.

– Ден смотрит на тебя, – шепнул он.

– Я знаю. Надеюсь, ему сейчас очень жмет в штанах.

– Ты злая сучка, – засмеялся Ромарио. – Мне его жаль.

– А мне – нет. Потому что ему меня точно не жаль.

Он закружил меня, мы не рассчитали силы и врезались в кого-то из танцующих. Как назло, напал дикий хохот. Композиция отзвучала, а я продолжала сгибаться от смеха, пока не почувствовала резко подступивший к горлу комок.

– Ой…

– Что такое? – Ромка обхватил ладонями мое лицо и поднял к себе.

Со стороны, наверно, казалось, будто он собирается меня поцеловать.

– Мне нужно на воздух, – простонала я. – По-моему, последний стакан был лишним.

– Пойти с тобой?

– Нет. Не хочу, чтобы ты видел, как меня рвет в кустиках.

– Я еще и не такое с тобой видел!

– Все равно, должна же в женщине остаться хоть какая-то загадка. – Я решительно отодвинула Ромку и поковыляла к столику, чтобы накинуть шубку.

Мне действительно стало нехорошо, и с каждой минутой становилось все хуже. Кое-как я выползла на воздух, отошла подальше от входа, за угол, чтобы не маячить у дверей, как девица легкого поведения. Прислонилась спиной к стенке и откинула голову.

Во всем виноват гадский Ден. Это из-за него и его бабули я так напилась.

От прохладного воздуха возбуждение должно было пройти, но не проходило. Я сжала кулаки, понимая, что отчаянно хочу провести эту ночь в компании кого-нибудь любящего и нежного, но, конечно, не проведу ее так, потому что не привыкла делать это с кем попало.

Послышались шаги. Кто-то приближался. Я подумала, что это Ромка все-таки вышел меня проведать, и открыла глаза, но узрела того фрика с полными щеками и курчавой бородкой.

– Как отдыхается, красавица? – ухмыльнулся он.

– Отвали, – устало вздохнула я.

Не испытывала совершенно никакого желания ни с кем любезничать. Черт возьми, да меня вот-вот могло вырвать на его ботинки!

– А она дерзкая! – вдруг послышался незнакомый голос с другой стороны.

Я вздрогнула от неожиданности и увидела, что из подворотни, которая располагалась за клубом, вышел долговязый парень в толстовке с накинутым на голову капюшоном. Как назло, охранники ушли внутрь заведения, и позвать на помощь было некого. Я открыла рот и хотела как-то привлечь внимание возможных прохожих, но щекастый фрик быстро зажал мне губы ладонью. Он оказался сильнее, чем выглядел со стороны. Долговязый скрутил мне руки.

– Тащи ее, где потемнее! – приказал щекастый. – Сейчас накажем сучку.

Они зашаркали ногами, уволакивая меня подальше от освещенной улицы. Прямоугольник подворотни поглотил нас, с двух сторон возвышались стены, поодаль угадывались очертания помойки. Похоже, это были задворки клуба, куда выносили мусор.

Паники я не ощутила, только злость. Да как эти выродки посмели лапать меня своими грязными руками?! Спасибо Дену, в школьные годы уже приходилось отбиваться от наглых особей, и я прекрасно знала, что нужно делать. Для начала – обмякла, сделав вид, что теряю сознание. Фрики приободрились. Тогда я изловчилась и укусила того, кто зажимал мне рот, а второго – ткнула острым каблуком под коленку. Они одновременно заматерились и на какой-то миг отпустили меня.

Я почувствовала близость спасения и рванула назад из подворотни, но внезапно подвело собственное тело. Я запуталась в ногах, ощущая странную слабость. Щекастый быстро заслонил дорогу и вмазал по лицу с такой силой, что я отлетела обратно и пропахала на коленках и ладонях по грязному асфальту, очутившись в какой-то луже. О ее содержимом не хотелось и думать.

Боль была такой острой, что на глаза непроизвольно выступили слезы.

– Ты же сказал, она не будет рыпаться? – услышала я за спиной голос одного из них.

– Не должна. Наверно, «химия» еще не до конца подействовала, – отозвался второй. – Подожди, сейчас сама начнет просить добавки.

Я не понимала, о чем они говорили, знала только одно: я стою на четвереньках в какой-то вонючей подворотне, где ни черта не видно, выход мне преграждают два подонка, а в голове такой шум, что вот-вот отключусь по-настоящему.

Ты в полной заднице, детка.

Как и вся твоя жизнь.

Тебя увольняют, за тобой полдня ходило привидение, как за какой-то психопаткой, а теперь два немытых придурка собираются тебя оприходовать в вонючей подворотне.

Тем не менее сдаваться так просто я не собиралась. Попыталась вспомнить, где моя сумка, ведь когда выходила, то взяла ее с собой на случай, если понадобится влажная салфетка или косметика, чтобы привести себя в порядок. Там же находился и телефон. Когда фрики схватили меня, сумка упала под ноги и осталась лежать где-то возле стены клуба.

Добраться туда было не легче, чем слетать на Луну.

Уже не паника, а волна чистейшего дикого страха скрутила внутренности. Друзья находились совсем рядом, но даже не подозревали, что происходит! Подонки повалили меня на спину, их грубые руки зашарили по моему телу, хватая за грудь, бедра и лапая где придется. Я попыталась вцепиться ногтями в лицо щекастого, но все движения получались замедленными, как бег под водой, и ему не составило труда отбиться.