– Я не смогла, извините, у меня была мигрень, – поспешно соврала я. Не говорить же ей правду.

– На первый раз решено ограничиться предупреждением, – девушка посторонилась с прохода. Я проскользнула мимо нее и принялась поспешно раздеваться. – В следующий раз последуют штрафные санкции.

«Следующего раза не будет, – поклялась я, быстро натираясь гелем под горячими струями душа. – Придется забыть на эти две недели про университет и другие дела. Только штрафов мне не хватало!»

На диванчике меня ожидал комплект одежды: панталоны до колена с рюшечками и бантиками, кофта со скромным вырезом и длинными пышными рукавами, заканчивающимися манжетами со множеством пуговок. И длинная нижняя юбка с таким количеством складок, что моя талия в ней казалась совсем тоненькой.

***

Комната была та же самая, ну или похожая на предыдущую как два капли воды. У стены стоял стеклянный шкафчик с плетками и прочей пугающей дребеденью, с потолка свисала цепь с наручниками, сковавшими мои запястья. Сегодня то ли из вредности, то ли по сценарию, меня не посадили на стул, и я стояла, вытянувшись в струнку. Надеюсь, мой хозяин… – господи, что я несу? Хотя как еще можно назвать мужчину, зарезервировавшего меня на неопределенный срок в свое полное единоличное владение? – быстро меня найдет, иначе руки сильно затекут. Снова играла музыка, только не та, со стонами и охами, а нечто похожее на фолк-рок, навевающее мысли о викингах, битвах и диких временах, когда горели замки и женщины были добычей победителей.

Судя по обстановке, с меня стащат панталоны и опять будут пороть. Странно, но эта мысль не вызвала страха. Скорее сладкий ужас, как каруселях. Я старательно гнала воспоминания, но они упорно лезли в голову, мутя разум, отзываясь спазмами внизу живота.

Свист плетки…

Хлесткие, жгучие удары…

Боль, переходящая в острое, почти нестерпимое наслаждение….

Хриплый жаркий шепот за спиной…

И рукоять плети, прохладная, шершавая, толстая, до упора вонзаемая в мое тело…

Черт! Черт! Чертов гель! Я изо всех сил дернула руками. Цепь зазвенела, наручники впились в запястья. Боль отрезвила, притушила неуместное, ненужное возбуждение.

Тут же грохнула о стену дверь и с мягким щелчком закрылась. Он не стал подходить к шкафчику, быстро зашагал ко мне. Грубо сжал мои груди горячими ладонями, кусая соски сквозь тонкую ткань. Я вскрикнула, пытаясь отстранится, но… Но замерла, почувствовав, как боль от укусов отдается во всем теле мгновенными вспышками острого наслаждения. Он на миг отстранился, сильные пальцы вцепились в ворот кофты и резко рванули ее. Пуговицы брызнули во все стороны, ткань с треском разошлась. Он застыл, тяжело и коротко дыша. И его жаркое дыхание скользило по оголившейся груди. Соски напряглись и заныли, кожа покрылась мурашками.

Он взял меня за плечи и, развернув спиной к себе, прижался ртом к моей шее. Одна его рука жадно мяла грудь, пощипывая и выкручивая соски, вторая поехала вниз, на мгновение остановилась у основания бедер… Я сглотнула пересохшим горлом, обмирая от предвкушения. Горячая ладонь скользнула в промежность, с силой тиская ее сквозь ткань. С губ помимо воли сорвался гортанный стон.

Музыка гремела, обволакивала, проникала в сознание, рисуя перед глазами яркие бесстыдные картинки… Замок, отданный на разграбление, визг пойманных воинами служанок, топот и крики. И юная хозяйка замка, которую насилует разгоряченный битвой победитель…

Все это – его зубы, покусывающие шею, горячая ладонь, терзающая потяжелевшую грудь, кружевная ткань, потирающая влажную припухшую плоть, вдавившийся между ягодиц большой бугор на его штанах, музыка, собственные непристойные фантазии, о наличии которых у себя я и не подозревала… Все это смешалось в дьявольский коктейль и ударило в голову, унося остатки разума, впиталось в кровь и понеслось по венам, доводя возбуждение до почти непереносимого. Я уже не стонала, а вскрикивала в голос, шире раздвигая ноги.

Цепь звякнула и ослабла. Он нажал на плечи, заставив опуститься на колени, толкнул в спину. Я покорно оперлась на локти, и тут же сверху обрушилась лавина кружев юбки. Послышался треск разрываемой ткани, и ягодиц коснулся прохладный воздух.

Мужские пальцы раздвинули упругую мокрую плоть, сдавили налитый кровью бугорок, сорвав с моих губ еще один вскрик, нащупали вход…

Он был настолько возбужден, что пронзил мое тело, враз заполнив собой тоскливую пустоту внутри. Я изогнулась, пытаясь прижаться еще сильнее к мужскому паху. Он впился стальными пальцами в бедра и задвигался, безжалостно вколачиваясь в мое тело. Волны пульсирующего жара поднимались все выше, сердце колотилось как ненормальное, в голове осталась одна мысль: только бы он не останавливался. По телу прокатывались волны дрожи, кожа истончилась и стала болезненно чувствительной, кололась словно иголками. Я плыла в горячем сладком дурмане, погружаясь в вакханалию удовольствия. На какое то мгновение он выскользнул из меня, опрокинул на спину, сбив юбку на талию. Подхватил мои ноги под коленки и, широко разведя их в стороны, вновь ворвался в мое тело. При каждом мощном толчке груди подскакивали, цепь звенела, ноги покачивались. От порочности и бесстыдства этой позы перехватывало дыхание, лишь добавляя возбуждения в острый и пряный коктейль эмоций, захлестнувший меня с головой. Еще несколько яростных толчков – и темнота взорвалась, рассыпалась яркими искрами. Я выгнулась и застонала, содрогаясь в безумно сладких судорогах. И ответный хриплый вздох чужого удовольствия. Я обмякла, погружаясь в блаженную негу. По телу прокатывались отзвуки только что испытанного умопомрачительного наслаждения.

Откуда-то взялся стул, и меня на него усадили, аккуратно одернув юбку и запахнув кофту. Больше поправлять было нечего. Где валялись разорванные панталоны, я не знала. Да и зачем оно мне. Мысли вяло шевелились в голове, думать вообще не хотелось.

Теплая ладонь приподняла мое лицо за подбородок, и мужской рот прижался к моим губам. Поцелуй был легким и нежным, а губы – одновременно мягкими и настойчивыми. Ласковыми, неторопливыми, дразнящими. Я сама не заметила, как ответила. Спохватилась, когда он оторвался от меня и хрипло прошептал:

– До встречи…

Я в смятении вытерла губы о плечо. Вот только поцелуев мне еще не хватало! И еще каких поцелуев. Так не целуются на прощанье или из благодарности! А я… Я растерялась и ответила машинально. Именно так, и не иначе.

Сегодня почему-то мне пришлось сидеть долго. Хотя есть у резервации и такой плюс. Клиент свое получил, и держать девушку в комнате вовсе не обязательно.

Наконец, дверь открылась, служащая быстро освободила меня от наручников и дежурно спросила:

– Вы остаетесь на втором уровне или переходите на третий?

– На третий, – твердо ответила я, потирая затекшие запястья.

Она равнодушно кивнула и добавила:

– Собирайтесь побыстрее. Вас ждут в офисе.

Вялость и разнеженность сразу пропали, по спине скользнул холодок страха. Зачем я им понадобилась?