видят. Уточнять это у Георга я не стала, боясь напугать детей ещё больше.

От горячего чая и сладостей они разомлели и выглядели совсем расслабленными и осоловевшими. Их бы сейчас вымыть да в кровать уложить.

— Сидите здесь, я скоро, — поманив Георга, я вышла в ближайшую дверь, которая вела в крыло для слуг.

— Они, что? Тебя не видят? — был мой первый вопрос.

— Конечно, нет! Буду я показываться, кому попало! — в голосе кролика снова появились ворчливые нотки. Иногда он напоминал мне старого ворчливого деда. Кстати, а сколько ему лет?

Про возраст я спрашивать не стала — ещё обидится. Спросила, где здесь ближайшая ванна и есть ли там горячая вода?

Все ванные комнаты оказались на втором и третьем этаже. На первом была только ванна для обслуживающего персонала, как раз за кухонной печью. Горячей воды, как я и подозревала — сейчас нет. Для этого сначала нужно восстановить дом, а это требует времени и сил. Каких сил кролик не уточнил, хотя и так понятно, что моих.

Ванная комната, как и сказал кролик, оказалась за ближайшей от кухни дверью. От стены шло едва уловимое тепло, значит печь сразу за ней. Удобно придумано — зимой здесь всегда будет тепло.

Ванная разделялась на две половинки: маленький предбанничек с широкой лавкой и большим шкафом, в котором я нашла сложенные стопками полотенца. От них пахло давно лежалым бельём, но они хотя бы были чистыми.

В другой половинке прямо посреди комнаты стояла чугунная ванна на высоких ножках и две скамеечки. У стены насчитала три раковины — вероятно, здесь умывались поутру, над раковинами висела полка, на которой стояли ковшики, мешочки и коробочки. Что в них я проверять не стала, взяв один ковшик, с помощью которого ополоснула ванну, пустив одно самое ветхое полотенце на тряпки.

Затем протёрла табуретки, положив на них два самых больших полотенца, какие только смогла найти в шкафу.

Выйдя в коридор, решила заглянуть в соседние двери. За ними оказались совсем небольшие комнатушки. В некоторых стояли по две кровати, в других по одной. Кроме кроватей в комнатах обязательно был шкаф, стол и табурет или стул. Мне это напомнило комнаты эконом класса в нашей гостинице.

Выбрав комнату с двумя кроватями, я зашла внутрь. Чистенько, если не считать вездесущей пыли. Я присела на одну из кроватей. Матрас не чтобы очень мягкий, но я видала и похуже. Заглянула в шкаф, обнаружив там два комплекта постельного белья, и висевшую на плечиках униформу горничной, на второй вешалке висел мужской костюм, кому он принадлежал, я затрудняюсь сказать, не очень в этом разбираюсь. Вероятно, раньше здесь проживала семейная пара.

Зато на полках я нашла несколько белых рубах. Они конечно большие, но малышне сойдут за ночные сорочки.

Аккуратно, чтобы не пылить ещё больше, я собрала с кроватей покрывала, быстро, как делала это изо дня в день, заправила кровати свежим бельём и только после этого вернулась на кухню, к своим найдёнышам. Пришла пора познакомиться поближе.

— А вот и я! Не скучали?

Дети испуганно отложили ложки. Они хоть и наелись сладкого вдоволь, но ополовиненные банки с лакомствами так и манили.

— Теперь, когда все немного подкрепились пора и познакомиться. Меня зовут Алиса, как уже говорила, я хозяйка этого дома. Правда прибыла сюда только сегодня ночью и совершенно ничего здесь не знаю.

— Наверное, леди, вы приехали издалека, — сказал мальчишка, при этом косясь на мои ноги. Знаю, знаю, что они ужасно грязные, самой некомфортно.

— Очень, издалека. Можно сказать — из другой страны.

Парнишка после моих слов даже немного расслабился и даже улыбнулся.

— А как вас зовут? — спросила я.

— Меня зовут Пауль, это моя сестра София. Мы раньше жили при военном гарнизоне, пока папка не погиб в одной из стычек с лесными бандитами. Поэтому нам пришлось переехать в рабочий квартал. А весной мамка простудилась, она долго болела, и нам нечем было платить за комнату. Хозяин всё время ругался, а как мамка померла, так сразу и выгнал нас. Идти нам было некуда, а все знают, что в «Доме на холме» уже давно никто не живёт, вот мы и решили пожить немного в самом дальнем сарайчике. Леди, вы не думайте, мы не воры! Я подрабатываю на берегу — перебираю сети у рыбаков, за это они дают нам немного поесть. Только вот София у меня приболела.

Словно подтверждая его слова, девочка громко чихнула, размазывая сопли грязным рукавом. У меня сердце ёкнуло от этой картины.

— Так! Никуда я вас не отпущу, ещё и больных! Будете жить у меня.

— Но леди, у нас ничего нет, нам нечем заплатить вам за комнату, — Пауль потупился, глядя себе под ноги.

Надо же, принципиальный какой! Заплатить ему нечем!

— Вы же хорошо знаете город? — спросила я.

— Конечно, леди Алиса!

— Тогда, договоримся так: вы помогаете мне узнать, что и где здесь находиться, подробно расскажите обо всем, что происходит в городе. Как, кстати, он называется?

— Розенвиль, леди Алиса! — Пауль смотрел прямо на меня, в его глазах горел огонёк надежды.

— Так вот, рассказываете мне о Розенвиле, помогаете мне здесь освоиться, за это можете жить в доме сколько угодно. С пропитанием у меня, правда, сейчас туго, но надеюсь, с вашей помощью, мы с этим быстро разберёмся. По рукам? — я протянула руку, ладонью кверху.

— По рукам! — Пауль хлопнул сверху своей ладошкой.

Кролик, который всё это время сидел рядышком и наблюдал за нашим разговором, только головой покачал, проворчав:

— Быстро ты всё провернула!

Я незаметно ему подмигнула, снова обращая своё внимание на малышню.

— А теперь мыться и спать! Софии срочно нужно в кровать!

С помощью Пауля, который норовил мне всячески помочь, мы отнесли две кастрюли с кипятком в ванную комнату. Поставив одну из них прямо в ванну, разбавила кипяток холодной водой и велела Софии раздеваться, выгнав предварительно Пауля в предбанник.

Без одежды девочка казалась ещё меньше, совсем прозрачная, сквозь кожу трогательно проступали тоненькие косточки. Я с трудом сдержала слезу, норовившую сорваться с ресниц. Взяв кусочек мягкой ткани, начала обмывать худенькое тельце, смывая многодневную грязь. Потом принялась за волосы, поливая на них из ковшика.

Вымыв малышку, завернула её в большое полотенце и сразу понесла в выбранную мною комнату, перед этим велев Паулю идти мыться, дав ему полотенце и чистую рубаху, найденную мной в шкафу.

Когда София, переодетая в большую, не по размеру, но чистую рубаху, забиралась под одеяло, она уже вовсю зевала, глядя на