— Душить собралась? Или связать?

— Даже не думала, — фыркнула я и призналась, — Хотела на перья посмотреть поближе.

Фарат вскинул тонкие брови, покосился сначала на меня, затем на крыло и засмеялся.

— Порежешься и очень сильно. Я столько времени потратил, чтобы тебя вылечить…

— Что вообще произошло? Я почти ничего не помню.

— Неудивительно, — парень вновь зевнул, — Тебя отравили, причем ещё в деревне. Хотели просто обездвижить, только перестарались: такая дозировка дракона свалит. Мне очень жаль, но всё было спланировано — и атака в лесу, и яд.

— Яд? Корни ли́ймы были в нем?

— Да.

Я опустилась на ковер и обхватила голову руками.

Два года… Марта, Рен и даже Фор… Они все мне врали…

Не понимаю. Зачем им это нужно было? Зачем?!

Нападение, наемники, предательство…

Деньги. Наверняка старику заплатили. Ладно он, но Рен… Что плохого я сделала ему?

В груди правее сердца свернулся тугой комок из обиды и… боли?

В недоумении оглядела себя. Ран нет. Что же так болит?

Скрипнув зубами, я встала и отряхнула колени.

Ничего. Потерплю. Бывало и больнее.

— Ты как? — фарат подошел ближе, протянул руку, но я лишь отшатнулась. Ладонь метнулась к боку и схватилась за пустоту.

— Где мой меч?

Фрид молча кивнул на второе кресло, на котором свалены в кучу вещи. В два прыжка я добралась до них и, не поворачиваясь к нелюдю спиной, наугад поискала рукоять. Ага, вот же она!

Я успокоилась лишь когда на талии застегнулся пояс. Справа меч, а левые ножны оказались пусты.

Кинжал… Похоже, я оставила его в теле одного из наемников. Хорошо, что кинжалов у меня два.

М-да. Как удачно кресло-то поставили, с этой точки на комнату замечательный вид открывается. Видно всё, правда сейчас любоваться можно разве что незамеченным ранее бардаком.

У кровати моя сумка для зелий, пустая, походу, стол завален обрывками ткани, опрокинутыми кружками и мешочками из-под порошков, купленными ещё в злополучной деревне. Вторая сумка тоже выпотрошена, валяется возле кресла, одежда и прочее барахло живописно свисает с его подлокотников и спинки.

— Тот мужчина, Фор, вряд ли знал о нападении, — тихо сказал парень, отложил иглу и накинул плащ, — Он сбросил с телеги сумки, когда уехал. Я подобрал их перед тем, как вернуться за тобой.

Фарат встал и крылья исчезли под черной тканью. Он пробормотал что-то, и, оглядываясь на меня, вышел из комнаты.

Наверное, зря я с ним так. И кто из нас нелюдь? Пока я лидирую — ничего не объясняла, таскала за собой на цепи как зверушку, обещала отпустить за деньги…

Фрид имел полное право оставить меня в лесу. Однако зачем-то вытащил, затем от такой нелепой смерти спас. И ничего не просил взамен, даже о долге не заикнулся. Хотя… Вроде тогда на поляне что-то говорил о «плате за помощь» и «рассказать вообще всё».

Дверь едва слышно скрипнула. Фрид небрежно отодвинул тряпки, поставил на край кружку и положил рядом кусок хлеба с сыром. Я сглотнула и прижала ладонь к животу, пытаясь заглушить урчание.

— Это всё, что мне удалось отыскать на кухне, — парень с виноватой улыбкой шагнул к порогу и поднял руки, показывая пустые ладони. Не сводя с него взгляда, я приблизилась к столу, подхватила хлеб с кружкой и так же молниеносно метнулась обратно.

Тоненький ломтик сыра и свежий хлеб сомнений не вызвали и были прикончены в два укуса. В кружке же оказался холодный чай. Я покосилась на неподвижного фарата. Не отравит ли?

Мы знакомы пару дней. Тут нельзя людям доверять, которых годами знаешь…

На вкус ничего подозрительного, правда вода в графине тоже казалась обычной. Ладно, вряд ли фарат спасал меня, чтоб отравить самому.

Пока я перекусывала, парень ходил по комнате и пытался убираться. Ровным рядком поставил кружки, сдвинул в кучу мусор, аккуратно повесил плащ, запихал целые пузырьки с зельями в сумку. Близко подходить ко мне не стал, предпочитая убираться на «безопасной» с его слов стороне.

— Фрид, — впервые позвала я фарата по имени, — Ты, кажется, просил что-то рассказать…

— У меня есть лишь догадки, — парень развел руками, — За то время, что мы знакомы, я узнал о тебе довольно много, но только ещё сильнее запутался.

— О чем ты?

— Внешне ты выглядишь как человек, однако твои сила и скорость реакции… Явно нечеловеческие.

— Я расскажу, — я тяжело вздохнула, забралась на спинку кресла и поджала ноги под себя, — Пятнадцать лет я жила в Маргана’аре. Демоны никогда не скрывали кто я, наоборот говорили, что родители избавились от меня, а кто-то из демонов подобрал. Воспитывали меня как всех детей, не разбираясь кто из нас человек, а кто демон. Я очень старалась не отставать, однако сам понимаешь — разве простому человеку угнаться за такими как вы? И тогда Старейшина, один из тех, кто правят Маргана’аром, предложил провести ритуал — перелить мне кровь демона, тем самым изменив мое тело. Тогда мне было двенадцать, и я думала не о последствиях, а лишь о том, что больше не хочу быть последней. Когда закончилось обучение, сбежала в Креит и поселилась при храме богини Эгвы. Подучила язык и стала брать заказы, много путешествовала по северу империи…

— Наверняка тогда и заметили, — фарат почесал кончик носа, задумчиво разглядывая меня, — Больно внешность приметная. Знающий сразу опознает в тебе императорскую кровь.

— Не знаю, что в ней такого «приметного», — я пропустила сквозь пальцы русые пряди, — Самая обычная, на севере таких полно — русых да зеленоглазых. Погоди-ка… Кем ты меня назвал?

— Потомком императора. Наследницей трона Креита, — как само собой разумеющееся сказал парень, — Я видел портреты правителей. Любой дворянин скажет, что ты принцесса. Но кое-что всё равно не сходится. Зачем демоны прятали тебя в Маргана’аре столько лет? Почему не говорили правду о родителях?

— Какую правду? Что в живых осталась лишь мама? Это знаю. Но если сейчас из наследников осталась только я, — поморщившись, я потерла ноющие виски, — Почему же меня никто не искал?

— Может, потому что хотели защитить? Кто-то мечтает увидеть тебя не на троне, а на погребальном костре. Наемники говорили о двух нанимателях. Вполне вероятно, что их больше.

— И что теперь делать? Обратно к демонам идти?

— Ты не хотела бы вернуться домой? — задал встречный вопрос фарат.

А у меня разве есть дом? Дворец в Саите не считается, я прожила там совсем немного.

— Мне всё равно кто займет трон, пусть хоть всемером на него садятся, — я слезла с кресла на ковер, забрала сумку с зельями и стала