прошептала себе под нос.

Альба не обратила на меня внимания. Только медленно прошла до какой-то резной, видимо дорогущей колыбельки, заглянула туда и посмотрела на сидящую на диване женщину лет пятидесяти.

— Он спит, синьора, — отчиталась последняя.

— Здравствуйте, — улыбнулась ей я, — вы старая няня?

На меня сверкнули холодные глаза, пока тонкие губы не ответили неприятным тоном:

— Синьора Альба, вы уверены, что девчонка сможет управиться с младенцем? — я явно не понравилась прошлой няне.

— Ненси, сделай доброе дело — заткнись, — агрессивно зыркнула на неё Еррера, — Долли, детка, иди скорее, он будто специально хочет с тобой подружиться! Смотри, открыл свои глазки!

Словно по сигналу раздался младенческий странный крик. Он определённо отличался от детского.

— Можно мне? — обошла кроватку с другой стороны, решив не дать пройти старой няне.

Ненси, кажется. Она мне совсем не понравилась.

— Да-да, конечно, — сделала шаг назад хозяйка этого дома, — для этого мы здесь.

Я подняла хрупкое создание на руки, сняла грязный памперс, что немного подбесило, и решила всё же пробурчать:

— Он же маленький, зачем держать его в этой гадости? — про подгузник, — у вас есть пеленки?

Вторая няня стиснула зубы, но указала на пеленальный комод у стены.

— И менять его каждые полчаса? — рыкнула эта Ненси.

Я достала из ящика всё необходимое, перепеленала и… ребенок сразу же затих. С младшей сестрой всегда так было. Со всеми детьми. Его глазки закрылись уже у меня на руках.

— На улице жарко, но дверь вы открыли, — указала на балкон я, покачиваясь, — представьте если бы вас оставили в этой штуке, — на подгузник, — на несколько часов.

Еррера смотрела на меня с восхищением. Я этого и ждала. Мне чертовски нужна была эта работа. Даже если бы прошлую няню сейчас же уволили — мне было всё равно. Я справлюсь лучше, быстрее и правильнее.

— Здесь кондиционер, — указала на коробку под потолком ехидная Ненси.

Я округлила глаза.

— Давайте тогда отодвинем кроватку от… подальше. А-а вдруг его продует? Он же может заболеть! — я даже отошла от той стены, унеся малыша с собой.

Еррера была моя. Насколько зло она посмотрела на прошлую няню!

— Держи его на руках! — почти завопила Альба, — сейчас… — она взглянула на часы на своей руке, — ещё пять минут, и приедет мой сын и… господи, как же хорошо, что ты нашлась, Долли! — улыбка мне, — а с тобой я поговорю внизу, — зыркнула на Ненси, — так, что же…

— Что это за двери? — указала на одну из стен я.

Обе они были закрыты.

— Вот эта, — указала на ближнюю к выходу Еррера, — вход в спальню сына и… там сейчас спит жена моего сына, так что не тревожь её. Она… болеет. А вторая это ванная. Не переживай — она только для этой комнаты, потому что для… той стервы за стеной Эксаль велел сделать отдельный санузел. Как долго, интересно, она жрала его своими претензиями, чтобы он сотворил такое?

Её вопрос уже никого не интересовал. Всё потому, что дверь в комнату открылась, и в спальню вошёл мужчина. И если бы я могла сказать хоть что-нибудь в этот момент, то я бы рассказывала ему насколько он красивый, высокий и…

— Эксаль! — обрадовалась Еррера, — это Долорес — наша новая няня на первую половину дня! И я тебе сразу скажу, что скорее всего и на вторую, но… ты же сам сказал мне найти её, вот я и… я понимаю, что решать будешь ты сам, и проверять её можешь как угодно, но… я даю тебе огромные рекомендации и уверенность, что она нам подходит!

У него были тёмные карие глаза на совсем не таком смуглом лице, как у меня. Я вообще по сравнению с ним была выгоревшей, а он… длинные чёрные ресницы, какой-то уставший, но весёлый и добрый взгляд, родинка под правым глазом, тёмные брови, густые волосы, почти кудрявые и улыбка — от этой кривой ухмылки пели птички за окном, даже под палящим солнцем! Из-за неё шумело море и билось о скалы! От неё цвел этот дурацкий олеандр под окном в саду!

— И тебе доброго дня, мама, — он подошёл сперва ко мне, — и не плачет? — удивился мужчина, — можно мне?

Он забрал ребенка. Да, он подошел не ко мне, а к нему. Блин.

— Здравствуй…те, — прошептала я.

Дышать было тяжело. Как же красиво он улыбался!

— Привет, Франко, — его чётко очерченные губы коснулись лобика спящего малыша, — ты скучал без папы? К тебе даже бабушка сегодня поднялась, — смешок, — какая честь.

— Ох, отцовская кровь, — пробурчала Альба, — как же ты мне надоел со своими смешками! Где твоё воспитание, в конце концов? И… не нужно называть меня бабушкой.

Мужчине было всё равно — он уже сел на диван и принялся пристально меня разглядывать.

— Ты можешь сесть, Долорес, — кивнул на тот же диван он, — не будешь же ты стоять до ночи.

Он всё ещё улыбался. Но в этот раз для меня.

— Буду, — кивнула медленно я и покраснела, — стоять.

Эксаль усмехнулся.

— Мама, сколько ей лет? — и сразу же слова мне, — прости, Долорес, но ты будешь отвечать слишком долго. Мама?

— Шестнадцать, дорогой, — опустилась в кресло старшая Еррера, — однако, мне она показала профессионализм за пять минут до твоего приезда. Она — алмаз! Не огранённый, но уже… — её взгляд скользнул по мне, — блестящий!

Эксаль думал с минуту так точно, не забывая рассматривать меня.

— Почему ты решила работать, Долорес? — наконец спросил он.

Я боялась сказать что-то неправильно.

— Мама сломала руку и не может ничего делать, — решила не врать.

Но и рассказывать всего я точно не планировала.

— А папа? — теперь Альбе стало интересно.

Мой кивок.

— Он с нами не живет, — выдавила я, — а у меня трое младших в семье, поэтому с ними всегда водилась я и… потому всё умею. И знаю.

Старшая Еррера закивала и вспомнила:

— Она умеет пеленать, — указала на малыша она, — а ещё она единственная, кто подумала о том, что здесь кондиционер!

Все посмотрели на коробку под потолком.

— Колыбельку нужно передвинуть подальше, — сцепила руки за спиной.

Тёмный взгляд мужчины снова остановился на мне.

— У тебя есть проблемы с законом? — заставил меня быстро замотать головой он, — у родственников?

Снова мотание. Вот тут ложь — отец не говорил, но с ним точно было что-то не чисто.

— Хорошо, — Эксаль задумался, — здесь и в коридоре, а также на первом этаже стоят камеры видеонаблюдения. Как ты к этому относишься?

Я оглядела комнату под потолком по кругу. Нашла почти сразу.

— Ладно, — нахмурилась я.

Зачем это, интересно?