Как будто небеса сжалились надо мной, я замечаю пару задних фар, движущихся в моем направлении. Прием проводится в частном поместье Алистера, и дорога не очень хорошо проезжей. Я не могу упустить этот шанс.

Выскакивая из машины, я отчаянно машу руками, крича ‘помогите’. Машина замедляет ход, и в слабом лунном свете, пробивающемся сквозь деревья, я вижу сбоку название компании по ремонту автомобилей. Дверца водителя со скрипом открывается, и на землю падает пара ботинок.

— Большое вам спасибо, что остановились, — говорю я, делая шаг вперед. — Я боялась, что… — Мои слова замирают, когда я понимаю, что за рулем женщина. Она тоже миниатюрная. Может быть, даже меньше, чем Кения. Ее волосы собраны в тугой пучок в стиле афро, а кожа цвета красивого обсидиана, как будто ее окунули в черные чернила и дали высохнуть до совершенства.

— Без проблем, — говорит она. У нее легкий и мелодичный голос.

— Эм…

— Меня вызвали на другую работу, так что у меня не так много времени. — Она закатывает рукава своего темно-синего джемпера и смотрит на часы. — Но откройте машину. Я посмотрю, чем могу помочь.

Я быстро моргаю.

Она поднимает взгляд, выгибает бровь и бросает на меня раздраженный взгляд. — Леди, вам нужна помощь или нет?

— Да. Помощь. Помощь — это хорошо. Спасибо. — Я забираюсь обратно в машину и открываю капот.

Она просовывает голову внутрь.

Я оборачиваюсь, чтобы понаблюдать за ней. Она лезет внутрь грузовика, как будто действительно понимает, для чего нужны все эти провода, гайки и болты. Я ничего не могу поделать с тем, что у меня от благоговения отвисает челюсть.

Наконец, она выпрямляется и смотрит на меня. — Похоже, у тебя засорился топливный фильтр. Заменить его не составит большого труда.

— О.

Женщина наблюдает за мной проницательными карими глазами.

Я прочищаю горло. — Извините. Я не видела много…

— Женщин-механиков? Я знаю. — Она закрывает мой капот. — В отличие от единорогов, мы существуем.

— Верно. — У нее острый язычок и она ценит сарказм. Мне хочется протянуть руку и спросить, можем ли мы стать друзьями.

Ее телефон звонит прежде, чем она успевает сказать что-то еще. Она выуживает его из кармана и отвечает. — Пирс слушает. — Ее глаза сканируют усыпанное звездами небо. — Машина уже уехала со свадьбы? — Ее бровь выгибается в мою сторону. — Скажите, был ли водитель одет в маскарадный костюм, у него прямые волосы и он не знает, что пялиться на людей невежливо?

Мои щеки краснеют, и я отвожу взгляд.

— Хорошо. — Пирс качает головой. — Не волнуйтесь. Я думаю, с ее машиной все будет в порядке. — Она засовывает телефон в карман джемпера спереди. — Ты, случайно, не Санни?

— Да. — Я пристально смотрю на нее. — Вы механик, которого вызвали, чтобы починить мою машину?

— Я заменяю Дженкинса, но да. Ты можешь сказать, что это я. — Она качает головой. — Я Дон.

— Дон. — Это такое женское имя, и у нее такое изящное и царственное лицо. Эти скулы, полные губы и пронзительный взгляд, кажется, больше подходят модели, чем механику.

— Почему ты пыталась водить машину, которая не работала? — Спросила Доун.

— А?

— Машина. — Она указывает на нее. — Я думала, тебе сказали, что ее нужно починить. Почему ты все еще водишь ее?

— Потому что мне пришлось уехать. — Я прислоняюсь к машине и тяжело выдыхаю. — Я не удивлена, что это произошло. Все в моей жизни ломается, так что моя машина тоже может это сделать.

Она ставит свой ящик с инструментами на обочину дороги. — Проблемы с мужчиной?

— Может быть. — Я наклоняю голову. — Это то, чем ты занимаешься? Чинишь машины и слушаешь, как люди рассказывают о своих проблемах?

— Это помогает скоротать время.

Я смотрю на нее, а потом решаю, какого черта. Она незнакомка, а это значит, что она может быть объективной, и мне нечего терять. Не теряя ни секунды, я рассказываю ей все о Дарреле, мальчиках и возможности получить работу в Белизе.

Дон заканчивает с топливным фильтром задолго до того, как я заканчиваю выливать на нее все свое дерьмо.

Она отряхивает руки и, прищурившись, смотрит вдаль. — Звучит… сложно.

— Какая часть? Та, в которой мужчина, в которого я влюблена, просто видит во мне способ добиться расположения перед судьей? Та часть, где я уже так сильно люблю этих детей, что не могу с ними расстаться? Та часть, где у меня появилась потрясающая возможность, но я не решаюсь воспользоваться ею, потому что это заставило бы меня чувствовать себя придурком?

— Да, да и еще раз да.

Я хихикаю.

Она тоже улыбается, и от этого ее глаза блестят. Она выглядит на десять лет моложе, когда расслабляется, и, вероятно, поэтому ей больше нравится роль колючей женщины-механика, чем улыбчивой. Я не думаю, что мужчины воспринимали бы ее всерьез, если бы она всегда была такой теплой.

— Я не могу помочь тебе в части отношений. — Ее глаза отрываются от моих, и я вижу, как в них мелькает тень. — Я ужасна в выборе правильного парня. На самом деле, я, как правило, привлекаю исключительно придурков. — Она откашливается и оттягивает воротник комбинезона от шеи. — Но я кое-что знаю о детях.

— У тебя есть ребенок?

Она кивает. На этот раз на ее лице появляется нежная улыбка. — Семь лет. Но иногда она ведет себя так, словно старше меня.

— Держу пари, она красавица.

— Да, ну, она родилась в не очень приятных обстоятельствах. Это была связь на одну ночь, и ее отец не хотел иметь с ней абсолютно ничего общего. Если этого было недостаточно, следующее, что я помню, — парни в костюмах стучат в мою дверь, прося подписать контракты и лечь в клинику. — Ее хмурый взгляд такой же ядовитый, как древний дротик майя. — Дело в том, что моя жизнь изменилась в тот момент, когда я решила заполучить ее. Ситуация была не из лучших, но я бы ни на что ее не променяла, потому что она — лучшая часть моей жизни. — Дон смотрит мне в глаза. — Она подтолкнула меня пойти в школу. Она подтолкнула меня бороться за лучшую жизнь. Она подталкивает меня каждый день. Я сделала это благодаря ей. Моя дочь — моя сила, а не слабость.

Ее слова трогают меня до глубины души.

— Твое сердце с этими детьми. Если бы это было не так, ты бы не была такой противоречивой. Ты можешь устроиться на эту работу в Белизе и, вероятно, отлично справишься, но будет ли это что-нибудь значить, если твое сердце будет где-то в другом месте?

— Значит, я должна