Никто не захотел признаваться.

Джеймс тоже не обнаружил — ни спасителя, ни защиты. Оказалось, потому что эта защита была похожа на драконью магию, невидимую в нашем мире, потому что никто не знал, что это такое.

О, Джеймсу это бы понравилось, если бы я только смогла вернуться и обо всем ему рассказать!

«Ты сможешь, — уверенно заявила мне Сайрен. — Наша Мудрость гласит, что как только ты уйдешь в свой мир, откроется Проход, которым мы сможем воспользоваться. Именно так нас учили!»

«Ты уйдешь, и мы тоже сможем вернуться», — добавил Шарен.

«Но как же мне уйти, если у вас не существует Граней, а у меня с собой нет артефакта?!»

Не догадалась его с собой захватить, потому что никуда не собиралась!..

Вот и драконы тоже не знали.

«Возможно, тебе помогут на Совете Стаи, — перестав ломать голову, заявил Шарен. — Я уже отправил гонцов, созывая все Гнезда. Завтра утром мы полетим к Балгуру, он будет нас ждать».

«Не представляю!.. — вновь сказала ему. — Но мне обязательно надо вернуться! У меня там остался брат, и ему нужна моя помощь. А еще, у меня там Джеймс…».

Услышав его имя, Сайрен заинтересовалась. Склонила голову, попросив рассказать о Джеймсе. Но это было еще не все — внезапно я почувствовала тяжелый взгляд Шарена, а потом уловила нотку ревности в мыслях Вожака.

Причем ревновал он уже не Сайрен, а…

Он ревновал меня.

«Там остался человек, который мне дорог, — порядком растерянная, попробовала объяснить ему. — И я…»

Тут Шарен тряхнул головой, но я чувствовала, что он не может отделаться от мысли, что я принадлежу ему точно так же, как Сайрен.

«Думаю, Сайрен — твоя вторая ипостась, — неожиданно произнес он. — Вернее, я нисколько не сомневаюсь, что однажды вам удастся слиться воедино. Именно поэтому ты очутилась рядом с нашим Гнездом. Немного промахнулась, но в следующие разы сможешь ходить через свои стены или же Грани так, как тебе угодно. И оказываться в местах, где захочешь. В тебе течет кровь Прародительницы и лучше всего получается прийти к тем, кого ты любишь всей душой».

«То есть, если я оказалась здесь из-за Сайрен, то, выходит…»

С его слов получалось, что раз уж я потомок Святой Истонии, то могу перемещаться в любое место своего или других миров, стоит мне только этого захотеть. Ведь их Прародительница тоже это могла!..

«Логично», — отозвалась я, но тут же добавила, что, быть может, во мне и течет толика Святой Крови, но мне вряд ли передались все ее способности. К тому же я понятия не имела, как это работает, хотя мне очень хотелось вернуться к Джеймсу.

А еще я чувствовала, что Шарену это не по нраву — он сразу же включил меня в свой круг интересов, и я стала его, точно так же, как и Сайрен.

В его драконьей голове все прекрасно уложилось.

Зато в моей, не драконьей, не укладывалось.

Не только это, но и многое другое. Как я могу путешествовать через Грани без артефакта и папиных знаний, к тому же если нигде нет этих самых Граней? И еще — что мне делать, если за мной бдительно следит вожак драконьей стаи?!

Где бы мне отыскать ответы на эти вопросы?

Завтра, сказала я себе, понимая, что в голове царит полнейший разброд. Завтра я отправлюсь на Совет Стаи и попробую во всем разобраться. Возможно, туда слетятся лучшие драконьи умы этого мира, и они-то все мне объяснят.

Сейчас мне нужно немного поспать, потому что сил не осталось больше ни на что.

И довольно скоро я заснула, положив голову на лапу Сайрен, вымотанная днем, который я провела сразу в двух мирах. Кажется, Шарен позже куда-то уходил, а она осталась со мной, охраняя мой покой.

…Проснулась я где-то через час и какое-то время лежала, прислушиваясь к дыханию свернувшихся рядом драконов. Их хвосты переплелись, Сайрен положила голову на шею Шарена, а тот собственническим жестом устроил на ней свое крыло.

И я была где-то… среди них.

Но проснулась я не из-за того, что драконы неловким движением потревожили мой покой, а потому что внезапно обо всем догадалась. Ответ пришел во сне — мне приснилась Святая Истония и с недовольным видом поведала о том, о чем я давно должна была догадаться сама.

Но раз у меня не вышло, то Прародительнице пришлось лично обо всем рассказать.

* * *

Джеймс Стенвей, герцог Раткрафт

В палатку даже через завязанную полотняную стенку задувал поднявшийся к ночи ветер, качал висевшие под матерчатым потолком магические светлячки. К тому же снаружи недавно прошел дождь, и Джеймс, вернувшийся на утес по зову короля, убрал мокрые волосы с лица, после чего уставился на своего двоюродного брата.

Уставился, надо признать, с заметным раздражением, потому что Брайн заявил вовсе не то, что Джеймс был готов услышать.

— Я приказал сворачивать поиски, — сообщил король. — В этом нет никакого смысла, и ты прекрасно это понимаешь.

— Что именно, по-твоему, я прекрасно понимаю? — поинтересовался Джеймс, сделав над собой усилие, чтобы не сорваться на грубость.

Он как раз обследовал труднодоступную часть Грани, проходившую над самой пропастью. Можно сказать, буквально завис над ней, стоя на крохотной площадке. Но ему все же пришлось распахнуть портал и вернуться на утес, потому что король пожелал его увидеть.

Как оказалось, для того, чтобы сообщить о прекращении поисков.

— Ты прекрасно понимаешь, что Агату нам не найти. Ее здесь больше нет, — произнес Брайн терпеливо. — Каким-то непостижимым образом она ушла за Грань, и назад ей уже не вернуться. Вполне вероятно, она давно мертва…

— Нет! — выдохнул Джеймс протестующе.

— Но даже если она жива, — Брайн вскинул руку в примирительном жесте, — это не меняет сути дела. Джеймс, пойми, пути назад для нее не существует! И не смотри на меня так… Я тебе не враг и не вестник, приносящий плохие новости, которого нужно убить! Но ты должен отдавать себе отчет, что вернуться у Агаты не получится, потому что артефакт остался на этой стороне Грани.

В этом Брайн оказался прав.

Проклятый камень был здесь, стоял на треноге в палатке, светился тускло и безразлично, как и всегда до этого дня. Вернее, до часа, когда Сердце Пламени отправило Агату в другой мир.

После этого оно вспыхнуло в последний раз и затихло. И сколько бы Джеймс ни пытался с его помощью заново открыть Грань, в его руках древний артефакт так и остался лишь бесполезным куском горной породы.

— Брайн!.. — покачал головой Джеймс, собираясь сказать королю, что прекращать поиски он не намерен.

— Она там, брат мой! — мягко произнес Брайн. — За Гранью, и этого нам уже не изменить. Ничего не исправить, поэтому ты должен признать свое поражение.