Домнау, а также еще 9 замков: Ортельсбург, Гильгенбург, Бишофсбург, Рёссель, Хайльсберг, Растенбург, Мариенвердер, Ризенбург (подвалы)[620]. После Второго Торнского мира все эти замки принадлежали ордену, а впоследствии вошли в состав герцогства Прусского. Все они были внимательно изучены.

В замках, отошедших к Польше в 1466 г., обследование не проводилось, за исключением Мариенбурга.

После необходимого обследования, а часто и раскопок, таких как в Лохштедте, дальнейшие работы – реставрация, консервация и другие – проводились ведомством по охране памятников. Конечно, у этого ведомства были и другие объекты, в том числе старые кирхи, имения, ратуши и так далее. Поэтому, как казалось членам «Аненэрбе», их деятельность не привлекала к себе особого внимания.

Неожиданно в руки исследователей из «Аненэрбе» стали попадать неизвестные фрагменты довольно интересных документов, в которых появлялись туманные намеки на какие-то древние реликвии, находящиеся, вероятно, на Ближнем Востоке, а возможно, на юге Франции, в Лангедоке. В связи с этим весной 1939 г. были созданы еще два отдела: отдел по Ближнему Востоку во главе с Виктором Кристианом и отдел по средневековой и новой истории, возглавляемый Германом Лёффлером[621].

Отто Мауссер был категорически против распыления сил и средств и предлагал сосредоточить все усилия только на Восточной Пруссии. Но раскол в рядах сотрудников отдела все углублялся. Постепенно возникали новые «доказательства», которые было все труднее опровергнуть, и Гиммлер на этот раз не поддержал Мауссера. Это еще раз подтверждает некомпетентность Гиммлера в вопросах истории. Его отказ от решительных поисков реликвий в Пруссии свидетельствует о тех сомнениях, которые он постоянно испытывал ввиду того, что через голову руководителя отдела ему поступала по сути дела дезинформация, которую с большим профессионализмом подбрасывали опять же сионцы.

Тут же всплыл и некий исследователь Отто Ран, в 1928 г. окончивший университет по специальности «Литература и филология». Он испытывал глубокий интерес к катарам и легендам о Граале. Подземные галереи и сокрытые в них неведомые святыни не давали ему покоя. Ран много путешествовал по Провансу, Каталонии, Италии и Швейцарии. Еще до прихода нацистов к власти он побывал в Лангедоке и провел разведку местности в районе Монсегюра. Его поездка широко освещалась в германской прессе. В 1933 г. в свет вышла книга Рана «Крестоносцы против Грааля». После 1933 г. он жил в Берлине, где продолжал заниматься ересями и легендами, с которыми связывал немецкую языческую традицию, жестоко преследуемую католической церковью. Это направление очень интересовало и Гиммлера, поэтому он предложил Рану сотрудничество и финансирование его исследований. В мае 1935 г. Ран начал работу в отделе древней и ранней истории в Главной службе расы и населения СС в Мюнхене в качестве штатского специалиста. В марте 1935 г. он вступает в СС и получает звание унтершарфюрера. В 1937 г. по материалам экспедиции в Исландию была издана его книга «Слуги Люцифера», в которой он сообщал о поиске следов катаро-готской религиозной традиции. В феврале 1939 г. внезапно и без всяких объяснений он увольняется из СС, а 13 марта погибает в окрестностях Куфштайна[622]. После войны из документов СС удалось выяснить, что Отто Ран покончил жизнь самоубийством, приняв цианистый калий.

Но Отто Ран был только одним из множества исследователей, которые после смерти священника Беранже Соньера из Ренн-ле-Шато кинулись на поиски сокровищ и неизвестных святынь. Искали как в окрестностях этой деревни, так и в других местах Лангедока. Количество поисковиков было таким большим, что если бы там действительно были спрятаны реликвии, они несомненно попали бы в руки одного из многочисленных охотников за сокровищами, привлеченных в эти места шумихой, поднятой Сионом в 1890 г. Тем не менее все эти разыскания постоянно находились в поле зрения печати. И когда в отдел поиска «Аненэрбе» стали попадать сведения о Лангедоке, Ренн-ле-Шато и Монсегюре, наживку заглотили очень глубоко. На то, как казалось специалистам отдела, были веские причины. Все помнили, что еретики-катары слыли обладателями священного сокровища, которое, согласно легендам, было не чем иным, как святым Граалем. Его величественная тень заставила Рихарда Вагнера совершить паломничество в Ренн-ле-Шато, перед тем как он написал свою последнюю оперу «Парсифаль». Появилась также информация, что Великий магистр тамплиеров Бертран де Бланфор дал приказание перерыть все подозрительные места в округе. Работы велись тайно, а горнорабочих вызвали из Германии.

В вышедшей в 1982 г. в Лондоне книге «Святая кровь и святой Грааль» находим совершенно откровенный намек на Ковчег: «Катары… Тамплиеры… Дагоберт II… А может быть, речь идет о другом сокровище – огромной добыче, собранной вестготами во время их бурного продвижения по Европе? Добыче в особом смысле: одновременно символической и материальной, связанной с легендарным сокровищем иерусалимского храма и касающейся традиции Запада? В 70 г. легионы императора Тита[623]до основания разрушают Иерусалим. Храм разграблен, Святая святых увезена в Рим; вместе с ней, как это показывает триумфальная арка Тита, был увезен золотой семисвечник – священный предмет религиозного иудейского культа, а может быть, даже и Ковчег Завета. Спустя три с половиной века, в 410 г., Рим разоряют вестготы под предводительством Алариха Великого, который вывозит из Вечного города все богатства».

Весь 1939 г. в отделе шли споры, а 1 сентября разразилась Вторая мировая война. После поражения Франции в 1940 г. по личному распоряжению Гиммлера в Лангедок на разведку прибыла большая группа членов отдела. Разведка затянулась, и только в июне 1943 г. на юг Франции приехала комплексная научная экспедиция, в состав которой входили известные немецкие историки, этнологи, геологи, специалисты по исследованию пещер. Работы продолжались до весны 1944 г. Возможно, сионцам пришлось даже с чем-то расстаться, так как во время раскопок в какой-то момент был введен секретный режим. Конечно же, ничего серьезного там найти не удалось. После высадки союзников в Нормандии и открытия второго фронта безуспешные разыскания прекращаются. Как видим, любая попытка начать поиски или серьезные исследования на территории Восточной Пруссии наталкивается на встречный поток «информации», которая уводит эти поиски в сторону.

Все работы в Восточной Пруссии были свернуты, осталась только небольшая группа во главе с Мауссером, практически без финансирования. Мауссеру пришлось преподавать в Кёнигсбергском университете, где он числился с 1938 г. После прекращения работ доктору Бертольду Конрадесу было поручено издать сборник для общественности и администрации Коха. В этом небольшом по объему издании наряду с важными для «Аненэрбе» объектами было перечислено большое количество незначительных памятников. Можно было бы и вовсе не упоминать объекты, интересующие «Аненэрбе», но так как работы проводились и люди, естественно, это видели, было решено обнародовать результаты. Окончание работ в книге объяснялось началом войны и отсутствием средств. Авторами этого сборника значились хранитель доктор Конрадес и старший советник по строительству доктор Шмид. Курировал это издание профессор Отто Мауссер. Эта книга, «Die Denkmalpflege in der Provinz Ostpreußen in den Jahren 1936 bis 1940», была издана небольшим тиражом в 1941 г., и почти весь тираж передали обер-президенту и гауляйтеру провинции Восточная Пруссия Эриху Коху. Обер-президент разослал ее в нижестоящие инстанции, а там ее просто поставили на полку.