в которую она смотрит.

Патрик отходит на несколько шагов к следующей, которая улыбается моему брату, поджав губы и практически хлопая длинными медовыми ресницами.

— А это? Это твоя невеста, Эру.

Однако Джио полностью игнорирует его. Потому что его глаза знают только одну женщину, и это не его невеста. Это ее сестра. А ее волосы… они ярко-огненно-рыжие.

— Черт возьми, — бормочу я себе под нос, а потом наклоняюсь к его уху и шепчу: — Это она? Она та, кого ты хочешь? Сестра?

Он кивает, не глядя на меня.

— Это плохо, — говорит он чуть слышно. — Очень плохо, твою мать.

Мой отец пристально наблюдает за нами с красного кожаного дивана. Рядом с ним стоят трое мужчин, которые, как я предполагаю, являются сыновьями Патрика, судя по их внешнему виду, у всех бледно-зеленые глаза, как у отца. Они оценивают нас со стоическим выражением лица.

— О чем вы там говорите, мальчики? — спрашивает Патрик. — Просветите нас. Пожалуйста.

Он взмахивает рукой в воздухе.

В ту же секунду взгляд Исольд на мгновение переходит на Джио, ее брови напрягаются. Но так же быстро она скрывается за своей хорошо сконструированной маской, ее черты становятся безэмоциональными.

— Могу я уйти, пожалуйста? — обращается она к отцу. — Кажется, я здесь больше не нужна.

— Не стоит, — сухо отвечает он. — Это будет твой деверь и наша новая семья. — Он неодобрительно смотрит на нее, наклонив челюсть. — Имей хорошие манеры, дорогая. Ты останешься здесь, как и все остальные.

Она принужденно улыбается, ее бледно-зеленые глаза сверкают.

— Да, отец.

— Очень приятно познакомиться. — Эру мягко улыбается, застенчиво перебирая пальцами свои каштановые волосы.

Она совсем не похожа на свою старшую сестру: ниже ростом, мягче в выражениях и манерах. И тут я вспоминаю слова Джио о том, что он видел, как Исольд убила человека, и… что ж, в этом есть смысл. Похоже, она прекрасно справится с собой.

— Присаживайтесь, мальчики, — говорит нам Патрик, жестом указывая на диван. — Я хочу познакомить вас с моими сыновьями, Тайнаном, Фионном и Киллианом.

В отличие от коротких седых волос отца, их волосы грязно-каштановые. Я вижу сходство с Эру по их одинаковым зеленым глазам, но Исольд выглядит так, будто ей здесь не место.

Братья с серьезными лицами отрывисто кивают, а женщины стоят и смотрят на моего брата — одна с нежностью, другая с дикой яростью — и неудивительно, что мой брат влюбился в последнюю. Ему всегда нравились женщины с… духом.

Взгляд Исольд метался между моим братом и стеной позади него, и все ее лицо напряглось, словно она не знала, убить его или убежать и заплакать.

— Пусть женщины сядут вместо нас, — наконец говорит Джио, и мы отходим в сторону, чтобы они могли это сделать.

Вот только Исольд сужает глаза, глядя на Джио, и вена на ее шее пульсирует.

— Я предпочитаю стоять, — резко бросает она, а ее сестра благодарит его, прежде чем занять свое место.

— Джентльмены. Видишь, Эру? Какой идеальный муж для тебя.

— Да, папочка. — Ее щеки розовеют, она играет пальцами, поднимая глаза на Джио.

Но он лишь борется с желанием взглянуть на сестру, его челюсть дергается. Взгляд Исольд скользит по нему, а затем отводит в сторону, словно он блохастый.

Это было бы забавно, если бы не было опасно

ГЛАВА 37

ЭЛСИ

Она кружится передо мной, хихикая, а ее розовая юбка-пуф кружится вместе с ней. Я включаю очередную песню на радио, и мы обе в музыкальной комнате, которую Майкл оборудовал для меня, проводим самый лучший день. Это как мой маленький оазис, и мне нравится делиться им с ней.

— Это так весело!

Она покачивает бедрами под бодрящий трек, а я кручусь на откидном кресле, потягивая кофе со льдом, который я приготовила.

— Давай, Элси! — Она вскакивает на ноги и ухмыляется. — Потанцуй со мной!

Смеясь, я включаю музыку и ставлю свой напиток на боковой столик, чтобы присоединиться к ней.

Мое сердце учащенно забилось, когда ее маленькая ладошка прижалась к моей, и, как и ее отец, она идеально вписалась в мою беспорядочную жизнь. Я люблю ее неистово. Ей никогда не придется сомневаться в том, что у нее есть кто-то, кто готов отдать свою жизнь за нее, потому что это сделаю я, снова и снова.

Я просовываю свою руку в ее другую, и мы вместе танцуем, прыгаем, смеемся. Мы танцуем и смеемся так, как никогда раньше. Это волшебно и прекрасно. И в этот момент я по-настоящему осознаю, что наконец-то счастлива. Я наконец-то свободна. Я воссоединилась со своей семьей, мои друзья живы и находятся в безопасности. Я могу общаться со всеми ними по видеосвязи, когда захочу. Все хорошо.

И самое главное — я могу быть с мужчиной, в которого влюблена. А влюбиться в него — это как окунуть пальцы в ледяную воду и понять, что внутри довольно тепло. Если только привыкнуть к этому. Конечно, его жизнь — не та, которую я бы выбрала вслепую, но сейчас мне больше негде быть.

— Теперь ты моя мамочка? — неожиданно спрашивает она сквозь музыку, пока мы медлим, одна песня переходит в другую.

Я дергаюсь в ответ на вопрос, но делаю все возможное, чтобы не показать шок на своих чертах. Проблема в том, что я не знаю, кто я для нее. Я имею в виду, что я не ее мать, хотя от этой мысли мне становится как-то грустно. Потому что я хочу ею быть.

— Хочешь, чтобы я ею стала? — Я веду ее обратно к ноутбуку, подключенному к колонкам, чтобы убавить музыку.

— Уф, да! Ты лучшая. — Она игриво закатывает глаза, ее губы кривятся в широкой ухмылке.

Мы обе устраиваемся на диване, и она запрыгивает ко мне на колени, ее тонкие руки крепко обхватывают мою шею, а ее лицо утопает в моей груди.

— Я люблю тебя, Элси, — шепчет она.

Мое сердце буквально замирает, а глаза слезятся.

— Я тоже тебя люблю, милая. — Я прижимаю ее к себе. — Я тоже хочу, чтобы мы стали семьей.

— Правда? — В ее голосе слышится волнение, а в глазах пляшут искорки, когда она смотрит на меня. — Ты действительно хочешь быть моей мамочкой?

— Очень хочу. Я…

Но слова замирают в горле от звона разбивающегося стекла. Несколько секунд спустя откуда-то из дома раздается выстрел.

— Элси? — кричит она, ее глаза расширились от ужаса, а тело содрогается. — Ч-ч-что это?

Я задыхаюсь. Пульс на шее учащается.

— Все хорошо,