Лилиан Харрис

Греховные клятвы

ПЛЕЙЛИСТ

Poison in the Water — Von Grey

Nothing Is As It Seems — Hidden Citizens feat. Ruelle

Where Do We Go (No Escape) — Klergy feat. Katie Garfield

The Devil Is a Gentleman — Merci Raines

Take — Wens

Somebody Else — Ruelle

Hush — Seibold feat. Garrison Starr

Super Villain — Stileto feat. Silent Child and Kendyle Paige

I Am Fire — J2 feat. Eivør

I Won’t Give Up — Jason Mraz

Where Do We Go From Here — Ruelle

Already Gone — Dermot Kennedy

Monsters — Ruelle

Who Do You Want — Ex Habit

Wicked Game — Jessie Villa

Black Magic — Jaymes Young

We Are Never Ever Getting Back Together — Taylor Swift

The World We Made — Ruelle

Deep End — Ruelle

Looking at the Devil — Seibold feat. Neutopia and Leslie Powell

Sike — Red Rosamond

Tomorrow We Fight — Tommee Profitt feat. SVRCINA

In the Blood — Red Rosamond

What Are We Waiting For — Ruelle

Skin and Bones — Ruelle

Fight for Survival — Klergy

Bad Habits — Mvnsin feat. Alex Iva and Sara of Isla

Until the Levee — Joy Williams

In the Stars — Benson Boone

Always Remember Us This Way — Noelle Johnson

Fire on Fire — Sam Smith

Without Fear — Dermot Kennedy

Fall Into Me (Acoustic) — Forest Blakk

ГЛАВА 1

ЭЛСИ

ОДИН МЕСЯЦ НАЗАД

Некоторые говорят, что у дьявола нет души. Но я думаю, что это у человечества ее нет.

Мы делаем друг с другом самые отвратительные вещи и находим самые грязные или самые изощренные оправдания. Но на самом деле мы дикари. Все мы. Некоторые больше, чем другие.

— Сними это, — ворчит Кит, запустив руку в свою отросшую седую бороду.

Я поднимаю подбородок вверх, стискивая зубы так сильно, что болит челюсть. Я не сделаю этого. Они могут думать, что моя плоть принадлежит им, но мое сердце таковым не будет. Как и мой разум. Они мои, и я не позволю кому-либо проникнуть туда.

Пусть они причинят мне боль. Пусть убьют меня. Мне все равно. Смерть — это выход, который я буду приветствовать. Но каким-то образом я все еще здесь.

— Элси, пожалуйста, — хнычет Кайла, ее тело обнажено для мерзавца, который работает на Фаро Бьянки, того, кто лишил нас достоинства, которое у нас когда-то было.

Нас забрали вместе, в том числе и нашу подругу Джейд. Боже мой, каждый раз, когда я думаю о ней, мое сердце физически болит. Я понятия не имею, где она.

Это должно было быть просто дорожное путешествие, мы трое наслаждались временем вместе после окончания средней школы, желая немного развлечься, прежде чем колледж — а затем медицинская школа — отнимет у нас все время.

У нас были планы однажды стать врачами. Моя мама — пластический хирург. А я? Я хотела лечить сердца. Я хотела увидеть, что заставляет их останавливаться. Что заставляет их кровоточить. Что заставляет их снова работать. Я хотела вылечить их, заставить людей снова жить — по-настоящему жить — и, возможно, когда они вернутся к жизни, в них сохранится и часть их человечности.

Но, конечно, я так и не стала кардиохирургом. Никто из нас никем не стал. Мечты Кайлы о том, что однажды она станет онкологом и будет помогать больным раком, сгорели вместе с моими.

А Джейд? Она всегда хотела работать с детьми. Ну, кроме тех случаев, когда она не мечтала играть в международных концертных залах. Она умела играть на пианино, как Пикассо умел рисовать. Но Джейд была самоотверженной. Ее мать-одиночка воспитывала двоих детей, и Джейд хотела иметь работу, которая гарантировала бы ей достаточно высокую зарплату, чтобы она могла помогать матери.

Так и вышло.

Бьянки возглавляют преступную семью Палермо, и мы были у них девять с половиной лет. Жестокие, мучительные годы. Бывали дни, когда я доходила до того, что хотела перерезать себе горло. Это было бы менее болезненно, чем все, что они сделали с нами. Они больны. Все Бьянки больны, но Фаро, который босс, и его брат Агнело — самые безжалостные из четырех братьев.

Они продают наши тела за деньги. И тела детей тоже. Эти чудовища торгуют женщинами и детьми, как скотом. Они владеют секс-клубом только для членов клуба, и единственный способ для клиента попасть туда — позвонить по номеру, указанному на обратной стороне золотой карточки, и чтобы кто-то забрал его. Затем их с завязанными глазами доставляют к месту. И никто не знает, где он находится. Ни мы. Ни мужчины. Никто.

Нас с Кайлой приводили туда много раз. Некоторые девушки работают там постоянно, а другие, как мы, приходят только тогда, когда мы нужны. И никто из нас никогда не хочет быть нужным.

Нас загоняют в комнаты с мужчинами, которые берут каждую частичку нас — нашу кожу, плоть под ней — пока мы не начинаем умолять, чтобы это закончилось. У нас нет контроля. Нет возможности сбежать. У нас нет ничего. Когда мы там не работаем, нас иногда возят с шофером в шикарные отели.

И мы знаем, что там лучше ни с кем не разговаривать. Последняя девушка, которая пыталась получить помощь, была убита. Нам показывали фотографии ее тела с полностью отрубленной головой. Меня вырвало в тот день. Прошло два года, а я до сих пор не могу выкинуть из головы образ ее глаз. Они были карие.

— Сука, ты что, оглохла, что ли?

Кайла задыхается, обхватив руками голую грудь, густая подводка и тушь для ресниц теперь стекают по ее щекам густой рекой. Она никогда не красилась до того, как нас забрали. Она ненавидела это. Теперь это меньше всего ее волнует.

Он делает один шаг вперед, рука сильно бьет меня по щеке, и моя голова резко поворачивается. Но вместо того, чтобы заплакать или издать хоть звук, я смеюсь — действительно смеюсь — и его гнев… он прекрасен.

— Это все, что у тебя есть? — Мой рот искривляется в уголках, длинные черные волосы рассыпаются по спине, почти касаясь моей попы.

На его морщинистом лице появляется настороженная ухмылка, прежде чем его