Человек не сдержал усмешки, тут же поморщившись от боли.

— Ставишь свою жизнь ниже моей?

— Ставлю свою жизнь на то, что уведу эту тварь отсюда, — поправила я, поднявшись на ноги и вложив лук в колчан. — А ты пока побудь тут… и только попробуй лишний звук издать. Заколю и глазом не моргну.

Охотник уже попытался рассмеяться, но лишь скорчился от боли, приложив мой платок к нехорошей ране на плече.

Не выдержав запаха крови, от которого меня буквально выворачивало наизнанку, я поспешила выйти из — за спасительного укрытия. Почуяв это, зверь вскинул свою обезображенную морду, и на его хвосту опасливо мелькнула стальная игла.

Язык прилип к нёбу, и всё же я сумела усмехнуться собственной глупости.

Здесь полегли Инеж и Птолая. Возможно, и моя кровь окропит этот снег, но прежде я утащу эту тварь с собой во Врата Марианы.

Ветки больно хлестали по лицу, а ноги почти что утопали в снегу.

И всё же я бежала. Бежала вперёд настолько быстро, насколько вообще могла бежать бывалая охотница из ниитов. Но мышцы уже подводили, а частое дыхание рывками срывалось с губ.

Мне хотелось оглянуться назад. Хотелось проверить, нагоняет ли меня эта тварь, но я и так знала, что она позади. Порой над головой пролетали железные шипы, один даже зацепил рукав, оставив на плече длинную тёмную царапину. Её жгло как от огня, и всё же я терпела.

Неприветливый ветер острыми иголками вонзался в лицо и лёгкие, так и заставляя задыхаться и испуганно жмуриться. Быстрее бы это всё закончилось! Быстрее бы я оказалась в безопасных владениях Темнейшего, за его спиной… но с ужасом я понимала, что так может и не быть. Что даже если я и доберусь до замка, то вскоре снова придётся возвращаться в мир людей.

Нос защекотал морозный запах реки, и я словно обрела второе дыхание. До неожиданности ловко запрыгнув на торчащий из снега корень, я оттолкнулась от него, прыгнув вперёд на несколько метров. От собственной силы даже дыхание сбилось, и приземлившись на плечо, я тут же встала на ноги. Позади всё так же шуршали ветки и хрустел снег под лапами зверя.

Пара секунд отдышки, и возле ноги врезалась новая игла. Запоздало сглотнув, я вновь бросилась вперёд, уже видя за кустами чёрную муть воды. Сердце так и загрохотало от надежды и испуга: за рекой Малоречье, земли Темнейшего, на которых я буду в безопасности, если, конечно, доберусь до них.

Сзади раздался рёв, и поморщившись, я ступила на присыпанную снежком гальку берега, оттолкнувшись из последних сил и метя на скользкий камешек. Он выглядывал из воды подобно островку надежды, но стоило ей зародиться внутри меня, как что — то сбило в воздухе. Спину царапнули когти, так и заставив подавиться воздухом, прежде чем очутиться в ледяной воде. Она тут же залилась в рот, заставив внутри всё сжаться. Перед глазами вмиг показалась муть, в которой порой виднелись чьи — то лапы, острые камни и собственные пальцы.

Сильное течение, не дающее даже возможности вынырнуть, несло куда — то вперёд. Я захлёбывалась, отчаянно скребя пальцами по выглядывающим из воды камням. Ладони жгло от невыносимого холода, а спина раздирала боль, словно в меня всё втыкали и втыкали острые лезвия. Хотелось кричать, бороться за жизнь, ведь берег был так близко! А после я вновь ушла под воду, и холод пробрался к самому сердцу, обхватив своими безжизненными пальцами шею.

В какой — то миг мне показалось, что из — под толщи воды показался блёклый диск луны, и течение тут же замедлилось. Что — то потревожило водную гладь, и в следующий миг нечто острое сжалось на загривке, пронзив рубашку клыками. Я вяло трепыхнулась, не пытаясь даже сопротивляться. Если эта та самая тварь Светлейшего, то пускай убьёт быстро. Я и так даже пальцем пошевелить не могу.

Кто — то мощным рывком вытащил меня из ледяной воды, заставив ветер тут же облепить лицо холодом. Я кашлянула, ощущая под ногами плоские камешки, прежде чем чья — то хватка ослабла. Упав на спину, я зашлась в болезненном кашле, вызволяя из себя всю воду и дрожа как в лихорадке.

— Вечно ты куда ни надо лезешь, — послышался тяжёлый вздох.

Зажмурив глаза и смахнув с лица прилипшие волосы, я молча взглянула на волка. На громадного чёрного волка, на чьём боку виднелась засохшая кровь, а глаза сияли двумя жёлтыми огнями.

— Сивер, — вырвался всхлип из моей груди, и подавшись к нему, я обняла зверя. Лицо тут же зарылось в его тёплую жёсткую шерсть, пропахшую зимой.

— Ну, ну… — растерялся поначалу тот, всё же склонив свою голову и опустив её на моё содрогающееся плечо. — Всё уже позади… поверь старому волку…

Я лишь задрожала сильнее, глотая солёные слёзы и не чувствуя собственных пальцев.

— Ты нашла их?

Единственное, что я смогла сделать — кивнуть. Большего не потребовалось.

Издав тяжёлый вздох, совсем не свойственный для обычного животного, Сивер уткнулся холодным носом мне в ухо. Я вмиг ощутила горячее дыхание, которым он пытался согреть меня. Словно успокаивал, как своего волчонка.

— Идём, — до необычайности хрипло позвал он, помогая мне подняться на ноги. — Мы слишком близко к границе.

Я лишь кивнула, забравшись на его спину и зарывшись лицом в жёсткий мех. Не хотелось даже смотреть на реку, в которой наверняка потонуло это жуткое создание. Так ему и надо — будь у меня оружие получше, я бы не отказалась от реванша. Вонзала бы лезвие в сердце этой твари раз за разом.

За Реверса.

За этого чудного охотника.

Даже за Инеж и Птолаю, которые точно не такой смерти заслужили.

И за себя.

Сивер замер, подняв свою тяжёлую голову и хмуро смотря на замок Темнейшего. Небо уже тронул рассвет, и шпили окрасились в золотой и багряный. На чистом небосклоне всё ещё слабо мерцала луна, провожая нас до самого конца, да редкие звёзды, потухающие от лучей солнца.

Я заслышала быстрый топот, и соскользнув со спины волка, взглянула на Хорма. Тот неуверенно замер на верхних ступенях, вертя в руке сорванную веточку. Его чёрные волосы сейчас больше всего напоминали гнездо на голове с веточками — рожками. Жёлто — рыжие глаза с горизонтальными зрачками удивлённо и настороженно смотрели на нас, когда волчьи уши еле заметно подрагивали.

— Вы их не нашли? — хрипло поинтересовался Хорм.

Сивер взглянул на меня, но я молчала, не в силах разомкнуть губы.

— Нашли, — всё же выдохнул волк. — Но поздно…

От меня не укрылось, как содрогнулся Хорм, поджав губы и чуть ли не сочувственно взглянув на меня. Я даже не попыталась взглянуть на него, тяжело поднимаясь по ступеням. Надо было принять ванну, перебинтовать раны и побыть одной. Подумать о том, какой переполох возникнет среди ниитов. Авах наверняка обвинит в этом Темнейшего, и не посмотрит, кем он является. Возможно, он знал, что всё так закончится, но мне было уже всё равно. Я не хотела даже думать об этом.